Бойтесь Луны 2020
Шрифт:
– А ты, «Сладкий», совсем что ли дурак, раз привел к себе домой этих придурков?
– выговорил Кентюрин хозяину, лишь только убедившись, что недавний агрессивный приятель полностью обезврежен, - Тебе опять что ли в тюрьму захотелось? Так эти ребята тебе это быстро устроят, а потом еще сделают тебя «стукачом» и обвинят во всех своих бедах. Так бывает всегда и в этом даже не сомневайся.
– Ага?
– попытался разъяснить незадачливый хозяин воровского притона, - Попробуй ему возразить – вмиг тебя «на перо поднимет».
– Ну, меня же не поднял?
– возразил на это Максим и уже голосом с более смягченной интонацией произнес, - Ладно, хвати трепаться. Поднимайте это «тело» с земли и заносите его внутрь, а там уже разберемся, что дальше с ним делать.
Впечатленные силой и ловкостью нового
Почти в то же самое время Горячев Витя вернулся домой и обнаружил, что его отца отпустили с работы, разрешив переночевать эту ночь дома. Мужчина до такой степени устал за последние несколько дней, что только добравшись до своей удобной мягкой кровати сразу же завалился спать, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Соседка, по этой причине, была освобождена от своего вечернего посещения, и мальчику пришлось самому придумывать, чего себе приготовить на ужин. Давно привыкнув обходиться без матери, ребенок с легкостью справился с этой несложной задачей, пожарив себе яичницу с луком. Закончив с едой, он отправился в комнату, где сразу же стал названивать по мобильному, чтобы отменить посещение очередного дежурного. В эту ночь в его доме должен был находиться Козеев, именно его и побеспокоил придумавший этот план предводитель.
– Послушай, «Кощей», - произнес он полушепотом в трубку, - все отменяется можешь спокойно спать дома. Почему? Потому, что у меня, «блин», отец сегодня ночует – вот почему. Все давай спи – до связи.
На этом непродолжительный разговор прекратился и маленький Виктор, уставший за последнее время от чудовищных непривычных для детской психики передряг, прекрасно понимая всю бесполезность предпринятой им «мышиной возни», спокойно лег на кровать и тут же уснул.
«Седой» постепенно пришел в себя и, теперь сидя с товарищами на кухне, принимал участие в разговоре, главной целью которого было определить: кто же пойдет за выпивкой? Естественно, принимая во внимание «взрывной» характер – его и Кентюрина, выбор стоял только между Засахариным и Костылиным. Им предложено было самим решить этот несложный вопрос, тем более что деньги имелись, и их предложил вновь-прибывший городской постоялец. Два чудака кинули жребий, и выбор пал на хозяина дома. Непринужденно вздохнув, он добавил к своей обычной фуфайке еще и засаленную бейсболку и, скомкав в ладонь предложенные купюры, неторопливо поплелся на улицу.
– Только, «Сладкий», гляди, не задерживайся!
– крикнул ему Седов, как напутствие, намереваясь уже поскорее выпить и залечить телесные и душевные травмы, так безжалостно нанесенные его новым знакомым.
Между тем Геннадий, пусть и не спешным, но все же уверенным шагом пробирался по слабоосвещенным улицам этого небольшого поселка, следуя к известному адресу. Ему необходимо было миновать три смежных прогона, каждый из которых имел в длину до пятисот метров, и продвинуться в самый конец последнего, где и располагалась незаконная точка, предназначенная для реализации разведенного спирта. «Нашли, «блин», самого молодого», - ворчал Засахарин все более удаляясь от своего, в принципе, добротного дома. Когда расстояние увеличилось до двухсот метров, задумчивость этого ночного гуляки вдруг была прервана, каким-то непонятным ему дуновением, как будто ледяной северный ветер враз добрался до него с самого полюса. Неприятно поежившись, бомжеватый мужчина определенно подумал, что не такой уж он и дурак, если таскает на себе теплую телогрейку. Однако чувство сильнейшего беспокойства не оставляло этого итак далеко несмелого человека, и он остановился в раздумьях, пытаясь найти объяснение такого странного своего состояния. «Сладкий», дрожа всем своим телом, стал внимательно озираться по сторонам и вслушиваться в окружавшую тишину. Вокруг все было спокойно и, на удивление, не раздавалось ни обычного в такое время пения птиц и стрекотания насекомых. «Странно?
– подумал про себя незадачливый посыльный за спиртными напитками, - «Чегой-то» в округе как тихо? Будто все вымерло в одночасье? Что-то все это мне определенно не нравиться. Надо было брать с собой хоть кого-то в напарники, глядишь, вдвоем было бы не так страшно»?
Объятый такими невеселыми мыслями, он хотел уже даже вернуться
– Чего тебе надо?
– наконец отважился он на вопрос, посылая его в темную пустоту, - Отстань от меня. Я одинокий путник и никому не желаю плохо.
Никакого ответа на эти вопросы, конечно же, не последовало, напротив, со спины этого далеко не отважного представителя сильного пола пошла легкая волна холодного воздуха, закручиваясь и огибая его давно немытое вонючее тело. Вместе с ней переместился «Таинственный незнакомец», ибо это был он, и завис перед Геннадием на расстоянии, едва ли превышавшим сто сантиметров. В эту ночь небо заволокло страшными черными тучами, и вокруг опустилась такая тьма, что не было видно ничего, что находилось дальше двух метров, но даже такая непроглядная темнота не смогла утаить от встревоженного почти панического взора мужчины то обстоятельство, что «Существо» не касается ногами земли, а зависло в воздухе, словно бы привидение, на расстоянии чуть менее полуметра.
– Ты, вообще, «твою мать», кто такой?
– не удержался «Сладкий» от просившегося наружу вопроса, «выдавив» его из себя дрожащими интонациями.
Словно бы отвечая на этот вопрос, «Таинственный незнакомец» медленно стал извлекать из-под полы заржавленный серп, как и всегда продевая его в прорезь для верхних грудных карманов.
– Что ты собираешься делать?
– запричитал Засахарин, кроме страха наполнившись еще и слезами, которые обильными крупными каплями заструились наружу, - Не надо, пожалуйста, не убивай, - бомжеватый мужчина уже понимал всю тяжесть своего ужасного положения, - Я же тебе ничего не сделал?
Очевидно, эти мольбы чудовище не убедили, так как «Оно», воздев кверху руку с мирным в обычной жизни орудием, со свистом опустило ее вниз, рассекая одновременно незадачливого посыльного от самой макушки и до паховой области, разделив тело на две равные половинки. Дальше пошла обычная процедура отделения головы от мозгов, не явившая из себя ничего нового, предоставив «Странному типу» возможность искромсать ржавым серпом обе верхние половинки разделенного черепа.
– Чего это «Сладкий» больно быстро вернулся?
– удивился Костылин, услышав скрип открывающейся калитки.
– Действительно, - согласился с его предположением заправский «сиделец», - до точки около километра и, принимая во внимание не спешную походку выбранного нами гонца, он вряд ли успеет обернуться за такое короткое время, - и тут же грозно посмотрев на Виталия, грубым голосом гаркнул, - чего расселся «Костыль»? Иди посмотри кто там приперся! Может это «менты»?
Скривив лицо в недовольную мину и невольно поежившись от неприятного ощущения, начинавшего захватывать душу этого несмелого человека, он нехотя поплелся выполнять данное ему указание.
– Нам, на всякий случай, надо быть готовыми отсюда «линять», - высказал «Седой» разумную мысль, недоверчиво озираясь по сторонам, - что-то мне все это как-то не нравится.
Тут он встал со своего места (они предпочли разместиться не в помещениях кухни, где было более грязно, а в спальной комнате, предназначенной для гостей, где было все же почище) и отправился в подсобное помещение, где находилась полуразрушенная русская печь.
– У него имеется там путь для отхода, - объяснил преступник свои невольные действия, - он, конечно, не очень уж эффективный и в случае окружения становится «беспантовым», но если же нас будут «брать» только спереди, у нас появиться отличная возможность уйти восвояси.