Бойтесь напуганных женщин
Шрифт:
Она услышала, что в калитку кто-то позвонил. Тоня взглянула на часы – половина восьмого. Чего это Мишка полчаса потерпеть не мог? Хорошо, что она уже одета.
У калитки стоял... Костя! Вот уж кого Тоня никак не ожидала увидеть.
– Титова, пустишь, или у тебя сегодня неприемный день?
– Ты угадал, сегодня – ну никак!
– А придется, – сказал Костя голосом ехидного следователя.
– Издеваешься? – нахмурилась Тоня. – Я тороплюсь. У меня свидание. Деловое! – зачем-то добавила она.
Константин посерьезнел.
– Догадываюсь, но все же удели мне пять минут. Ради твоей же пользы... Короче, я все знаю. Сколько минут у тебя в запасе?
– Хорошо, десять, – сдалась Тоня.
– Вот именно, нечего тебе так дотошно готовиться, еще неизвестно, вернешься ли ты назад.
– Если это шутка, то несмешная!
– Хотелось бы мне шутить, – вздохнул он. – Титова, когда я узнал, почему ты приехала в Раздольный...
– Как это узнал? Тебе что, Надежда проболталась?
– При чем здесь твоя Надежда?!
– Ах моя! А разве не твоя?
– Не моя! – отрезал он. – Надеюсь, ты не будешь попрекать меня ею всю оставшуюся жизнь?
– Ничего не понимаю! – Тоня посмотрела на него удивленно. – Почему ты считаешь, будто мы будем рядом всю жизнь?
– Ладно, об этом потом. Сейчас главное, что ты в опасности.
– Да кто тебе сказал? – Тоня подтянулась и взглянула на Костю свысока. – У меня все в порядке. Не понимаю, какое отношение к этому имеешь ты?
Тут наконец и он оценил ее взгляд.
– Неужели ты намерена меня выпихнуть?
– Откуда?
– Из своей жизни.
– А ты в ней присутствуешь?
– По крайней мере собираюсь. Когда помогу тебе со всем этим хламом разобраться.
– Но я тебя ни о чем не просила.
– Ну так попроси. Я предлагаю тебе защиту. Неужели твой инстинкт самосохранения этого не понимает?
Он качнул головой в раздражении. Видимо, разговор поворачивался совсем не так, как ему хотелось.
Вся его деловитость была шита белыми нитками. Он пришел с другим. То есть Тоня не сомневалась, что Костя о ней беспокоится, но что это будет ТАК!..
– Ты предлагаешь мне защиту в обмен на что?
Она даже не стала спрашивать, откуда и что именно он о ней узнал.
– Ни на что... – Он растерялся. – Разве я не могу просто защитить дорогого мне человека?
– Впервые об этом слышу! – отрезала она.
– Хочешь сказать, что я опоздал? И возле тебя пророс этот... тополь?
– При чем здесь Лавр? – рассердилась Тоня. – Он работает на Леонида Петровича. В смысле на культурное наследие совхоза.
Константин, не сдержавшись, фыркнул.
– Титова, что ты мне лапшу вешаешь?.. В самом деле, неужели ты не боишься?
– Боюсь, – неожиданно призналась она.
– Вот о чем я и говорю, – не удивился он. – Но ты не бойся, я буду поблизости.
– Почему? Зачем тебе это надо? – Ей хотелось все-таки услышать объяснение.
Неужели все это время Костя... любил ее? Или хотя бы был ею увлечен? И при том делал все, чтобы Тоня его если не возненавидела, то запрезирала.
– Глупый вопрос. Ты где решила с ним встретиться?
– На улице Мира.
– Ага, возле пропасти, значит. Решила нервишки пощекотать?
– Ничего я не решила. Просто там есть где посидеть, на что посмотреть, и всегда свет горит.
– Веселая ты девчонка!
– Я не поняла, для чего ты приходил? – повысила голос Тоня, увидев, что Костя направился к выходу.
– Что я хотел узнать, то узнал.
– Говорил, что тебе нужно десять минут.
– Это ты говорила про десять, а мне вообще нужно гораздо больше.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, что имею, то и...
– Хам!
– Титова, какая ты пошлая. Я совсем не то хотел сказать.
Ничего больше не говоря, он ушел походкой торопящегося человека, и Тоня смотрела ему вслед, пока за Костей не закрылась калитка.
– Ну и ну! – пробормотала она себе под нос, глядя в зеркало: наносить тени или не наносить? Нанесла.
Когда у калитки опять раздался звонок, Тоня взглянула на часы. Ровно восемь. Как раз в чьем-то дворе по радио прозвучали сигналы точного времени.
Она повела себя словно в лихорадке: засуетилась, схватила поводок, выбежала во двор, чтобы открыть вольер Джека. Как ни готовь себя, как ни призывай самообладание, а нестандартная ситуация все равно выбивает из колеи.
Еще несколько секунд пришлось постоять на дорожке, чтобы успокоить колотящееся сердце.
– Ты чего это собаку прихватила? – удивился Михаил.
– Решила прогулять его заодно, – запнувшись, пояснила Тоня. – Он ведь не будет мешать нам своей болтовней?
– Шутишь! – понимающе кивнул Михаил, внимательно глядя на нее.
Восемь часов вечера, на улице сумрак. Больше потому, что горы не дают лучам солнца вырваться из-за своих зубчатых вершин. Теперь они решают вопросы темноты и света.
На уличных фонарях вспыхнули лампочки, и в их свете глаза Михаила как-то лихорадочно заблестели.
– Откровенно говоря, я не вижу никакой необходимости в том, чтобы о чем-то там откровенно разговаривать. Разве я не все сказала своим уходом? – начала разговор Тоня, чтобы пауза не переросла в напряжение.
– Побегом, – невозмутимо поправил он, идя по другую руку от той, в которой Тоня держала поводок. – Кстати, куда мы идем?
– Едем, – отозвалась Тоня, подходя к своей «Ниве» со стороны водительского места.