Божественная любовь
Шрифт:
Он едва успел отпрянуть на допустимое этикетом расстояние от Мирабэль и приказать Звездному Набору привести в порядок одежду обоих. Если бы не магия, принц Нрэн точно угостил бы будущего жениха крепкой затрещиной, чтоб не смущал покой юных дев до такой компрометирующей степени. И без того румянец во всю щеку и широко распахнутые глаза юной принцессы многое могли сказать внимательному наблюдателю. В карих эльфийских очах удивление мешалось с радостью, стыдливым смущением, недоверием и чем-то, что Элегор очень хотел надеяться, является первым
Себя он обманывать перестал еще со времени откровенного разговора с леди Ведьмой. Признал открыто, что влюбился в Мирабэль, и теперь был готов на все, чтобы завоевать сердце будущей жены. Элия говорила, что они подходят друг другу, и больше всего на свете Богу Авантюристов хотелось верить Богине Любви. Потому что, если она окажется неправа, Элегор просто не знал, как жить дальше и стоит ли жить вообще. Вот сейчас он в полной мере начал понимать безумие Лейма и даже чуть-чуть устыдился своих грубых выходок. Каких только дурацких дел он не натворил, пытаясь заставить друга оставить увлечение кузиной, казавшееся самому герцогу романтическим бредом!
Танец закончился и Элегор отвел Бэль к старшей кузине. Ножки девушки чуть подкашивались, а щеки заливала очередная порция румянца каждый раз, когда она вспоминала о происходившем в темноте.
Пока длился лучший в жизни сестренки танец, Элия вальсировала с Энтиором и между делом не преминула спросить:
– Ты еще не просветил нашего мэсслендского гостя касательно Бэль?
– Не успел, стради, но непременно, при первом же удобном случае, как ты и просила, – выкрутился вампир, взмахнув длинными ресницами.
– Поторопись, милый, не люблю, когда мешают моим планам, – строго приказала богиня.
– Слушаю и повинуюсь, стради, – бархатно шепнул бог и склонился к губам принцессы, едва погас свет.
Разногласия разногласиями, но возможности получить удовольствие от игры никто не отменял. О да, сегодня Элия действительно немного сердилась, и ее поцелуй был почти укусом, жестким, яростным. Пальцы захватили пышные волосы вампира у корней и оттянули назад, даря ощущение властной жестокой руки, то самое чувство, какое обожал Энтиор, о каком грезил частенько. Именно прекрасный лик Богини Любви представлял Бог Боли в своих фантазиях.
Какой потрясающей госпожой могла бы стать для него стради, если бы только захотела, если бы ему не пришлось довольствоваться жалкими крохами с пиршественного стола. И почему все эта роскошь досталась тупому солдафону, ничего не понимающему в тонкостях изысканной игры, и слащавому мальчишке? Но когда-нибудь, в это бог верил более, чем в явление мифических Джокеров, Элия поймет: только он – тот, кто по-настоящему нужен ей. Она обещала, что однажды придет к нему госпожой. Обещала тогда, когда он, одурманенный ее зовом и дивной кровью, униженно молил о ласках.
Поцелуй-укус богиня прервала резко, оттолкнула принца до того, как зазвенел сигнал. Энтиор вздохнул, слизывая собственную кровь,
– Элия я больше не могу оставаться на балу, – сообщила Бэль сестре, едва герцог оставил их тет-а-тет, насколько таковое возможно средь шумного бала. Но даже тогда девушка не решилась говорить вслух.
– Почему, родная? – озаботилась Богиня Любви, присаживаясь на диванчик и усаживая сестренку рядышком.
– Я заболела, только пока не знаю чем. А вдруг это заразно? – честно призналась юная принцесса и скрупулезно перечислила все симптомы от жара и сердцебиения до ломоты в теле и прочих верных примет загадочного недуга.
– О да, ты совершенно точно заболела, родная, – согласилась Элия, вот только мысль ее искрилась не беспокойством за сестру, а лукавой лаской. – А чем, я знаю точно.
– Чем? Это очень страшно? – заволновалась о приглашенных на бал, а особенно об одном, том самом, с кем танцевала последним, Бэль.
– Страшно? Когда как. Но очень заразно, – честно ответила старшая принцесса и прежде, чем упорхнуть на танец с Рэтом, ошарашила кузину откровением. – Ты влюбилась, радость моя. Поздравляю! А теперь беги, развлекайся, кажется, Кэлер хочет пригласить тебя на танец, поспеши согласиться, пока снова не начал приставать Дельен!
«Я влюбилась?» – чуть замедленно подавая руку брату и улыбаясь ему искренней, пусть и немного перекошенной улыбкой, продолжала думать девушка.
И эта мысль с настойчивостью дятла, атаковавшего трухлявую древесину, билась в голове, пока Бэль танцевала с родственниками, пила сок, слушала веселую болтовню Рика или Джея и изысканные комплименты Мелиора. Мысль билась, никак не желая покидать мозг, и это наполняло все существо юной богини сладкой жутью. Так вот оно как бывает! Вот что значит влюбиться!
Лимбер кружил в танце дочь. Более великолепной пары на балу было не сыскать. Бог Плодородия неудержимо притягивал взгляды женщин, заставляя томно трепетать в предчувствии ласк тела, Богиня Любви смущала душевный покой мужчин. Элия улыбалась, любуясь отцом и гордясь им. Роскошная грива темных волос, сине-зеленые яркие глаза, мужественный профиль – монарх Лоуленда был поистине великолепен!
– Девочка моя, твой приятель герцог окончательно рехнулся или решил помереть как можно быстрее? – поинтересовался король, едва начался танец.
– Ммм, папа, он безумный самоубийца в такой же степени, как и всегда, прогресса не наблюдаю, – ответила принцесса почти серьезно, если бы не намек на смешинки в серых глазах. – А чем вызван твой вопрос?
– У меня галлюцинации или он только что волочился за Бэль, – объяснил Лимбер, не то чтобы по-настоящему беспокоясь за сына, скорее любопытствуя.
– Волочился – не совсем подходящее слово, па. Замени на ухаживал. Я полагаю, из них получится чудесная пара, – внесла коррективы в выводы отца богиня.