Бозон Хиггса
Шрифт:
И с неожиданной силой мальчик вырвался из моих рук и со всей силы врезался в кокон.
— Внимание, внимание! Произошла разблокировка вирусоносителя! Запущен механизм самоуничтожения. Первичные данные заархивированы и подготовлены к перезаписи. Внимание, в системе обнаружено новое устройство типа «носитель». Скопировать архив на данное устройство?
— Ещё чего! — закричал я. Только чужих архивов на моём несчастном устройстве не хватало! — Время до самоуничтожения?
— 56… 55… 54…
Не обращая внимания
А блок-то был — ого-го. Чужеродный. Не человеческий. И в то же время — смутно знакомый. И данные моего кибер-мозга словно сами собой начали в него вплетаться… Но я не успевал… Кокон расползался, рассыпался в прах быстрее, чем я успевал его латать.
— 33… 32… 31…
— Отключайся и выходи немедленно! — Голос Марсианина был спокоен.
— Фигли.
— Если останешься в системе, твои данные тоже будут повреждены. Хочешь спасти меня — прими на хранение архив и отключайся!
— Пошёл ты! Я спасаю не тебя!
— 19… 18… 17…
— Дядя… Чу плохо сделал, да?
— Угу.
— Чу будет делать хорошо… Чу тоже будет помогать, можно?
— Угу.
— 8… 7… 6…
Я почувствовал, что стало легче. На кокон словно сетку набросили. Теперь только ячейки заполнить осталось — это мы быстро: раз, два, три…
— 3… 2… 1… Вирусоноситель заблокирован. Процесс самоуничтожения системы остановлен. Идёт подготовка данных к разархивации, пожалуйста, подождите, процесс может занять несколько минут.
— Дядя… дядя… Чу помог, да? Чу — хороший?
Мальчик стоял рядом со мной, глазами знакомо хлопал.
Я потрепал его по светлой макушке.
— Ага, Чу. Очень хороший. Самый лучший из здесь присутствующих. А на эту гадость марсианскую внимания не обращай, ладно? Пусть она там шумит и своё плохое вякает. Ты же сам знаешь, что тебе делать, да?
— Да! — Мальчик просиял. — А ты ещё придёшь поиграть?
«Если получится», — хотел ответить я. Но посмотрел в его ясные глаза — глаза несчастного идиотика, и кивнул.
— Обязательно приду, Чу.
— С ним всё хорошо, Дракула? Перезагрузка нормально пройдёт?
— Ты же видишь, почти сто процентов… Сейчас глаза откроет.
И я действительно открыл глаза. Но тут же зажмурился — луч света мне прямо в лицо тыкался.
— Джокер, ты в порядке? — В голосе Зубастика тревоги было столько же, сколько в пожарной сирене.
— Какое, в задницу, в порядке?! Поперезагружайся по два раза на дню, посмотрим, в каком ты порядке будешь! И гадость эту от меня убери! — Я выбил из рук Зубастика фонарик, протёр глаза, стараясь не обращать внимания на гул в основном мозге и всплывающие сообщения в дополнительном.
— Я
— Кажется, кто-то обещал помалкивать в тряпочку? — огрызнулся я, пытаясь принять сидячее положение. Со второй попытки и одного рвотного спазма мне это удалось.
— Ага, так оно всё и есть, — невозмутимо ответил Дракула. — Только теперь обстоятельства изменились. Вы, мои милые птенчики, залетели на Кладбище. Я на своей территории и в своём праве. А славная роль плесени должна достаться нынче кому-то другому, ты как думаешь?
На это высказывание я предпочёл пока не отвечать. Организационные вопросы будем обсуждать позже, сейчас меня интересовало другое. Я обвёл глазами, уже привыкшими к полутьме — свет шёл только от встроенных в куртки люменов, — обширное помещение. Та-ак, значит, вот куда нас нежить с «Андромеды» вывела — в «Гробницу Тутанхамона», именовавшуюся в быту попросту «Семейная усыпальница Фэйтов», один из кладбищенских склепов. Хорошее место. Красивое. Почти целый подземный дворец — видно, старую поговорку «Умрёшь — с собой не возьмёшь» местные Тутанхамончики не все принимали близко к сердцу.
Теперь в их последнем прибежище с комфортом устроился Дракула, восседавший на тронообразном кресле в окружении четырёх своих вампирчиков. На другом кресле примостился Пончик, рядом с ним, привалившись к стене, стоял Призрак Оперы, угрюмый более обычного. Зубастик пристроился рядом со мной на краешке диванчика и разве что не кудахтал от беспокойства. Вся компания, значит, в сборе… А где эта тварь марсианская? Ага, вот он, сидит на полу в уголочке рядом с моим лежбищем, бедненький и несчастненький. Со мной взглядом встретился и сразу глаза отвёл.
— Спасибо, — сказал он в пол. — Ты мне второй раз жизнь спас.
— Не тебе, — ответил я резко, дёрнулся с дивана, за грудки его схватил, сказал прямо в лицо с тихой ненавистью: — Значит, вот она какая — прекрасная жизнь на Марсе? Мир Сократов, да? А кто по формату не прошёл и мордой в Сократа не вышел — того куда? На растерзание чужому разуму? Это и есть ваш компромисс? И от балласта избавляетесь, и светлое будущее строите? Сволочи!
Марсианин не шелохнулся, даже защититься не попытался, когда я его по лицу ударил. А потом сказал тихо:
— А ты знаешь, что значит жить балластом? Ты думаешь, он действительно хотел бы остаться собой? Таким, каким ты его видел?
— А у него был выбор? Его вообще кто-то о чём-то спрашивал?! Откуда ты-то можешь знать, чего он хочет, а чего нет?
Марсианин опустил голову ещё ниже, словно его кибер-мозг отяжелел сразу на пару мегатонн.
— Он — это всё-таки я, — сказал он чуть слышно. — Иногда даже больше, чем бы мне хотелось… Но меня тоже никто не спрашивал, хочу ли я такой носитель…