БП 21
Шрифт:
Уже из здания яхт-клуба Михаилу Ивановичу удалось сделать короткий телефонный звонок доктору Хавкину и попросить прислать санитарный автомобиль. Именно в нём, Терещенко и Фельтен, переодевшись в санитаров, сумели добраться до Стрельни. Расчёт на то, что санитарка с номерами военного ведомства не вызовет подозрений, вполне оправдался.
Именно там, в мастерских яхт-клуба и находился заветный ледовый буер, носящий символичное имя "L'espoir" ("Надежда"). Остаток ночи прошёл без происшествий. Сидя возле печки в буфетной, Михаил Иванович сумел ясно и доходчиво объяснить Фельтену, что он просто обязан спасти не столько самого Терещенко,
– Ну-с, с Богом! Поехали!..
Буер, не спеша двинувшись, постепенно набирал ход. Паруса упруго натянулись и даже, казалось, слегка позванивали. Когда они отдалились от причала уже на сотни две шагов, там началась какая-то неразбериха, появились военные, и прозвучало несколько выстрелов.
– Опоздали, господа жандармы!
– Весело оскалившись, прокричал Фельтон.
– Нас вам уже не достать!.. Скоро наберём узлов двадцать. Обедать, Мишель, будем уже в Великом Княжестве Финляндском. Вот только отойдем подальше от берега - там лед получше, и понесёмся стрелой.
Терещенко, с облегчением откинулся на спинку сидения и, прикрыв глаза, предался прерванным размышлениям, сильный вымпельный ветер не позволял погрузиться в дрёму.
– Чухонцы не выдадут.
– Думал Михаил Иванович, - Нужным людям уже намекнули, что после свержения царя в княжество вернут все привилегии, а в будущем, возможно обсуждение вопроса и о полной независимости от России.
На пристани, между тем, неразбериха улеглась, закончившись пуском трёх красных ракет. А через несколько минут одновременно с обоих сторон раздался всё усиливающийся характерный треск, напоминающий работу двигателя аэроплана. Терещенко и Фельтен, не сговариваясь обшаривали взглядами небо в поисках возможной угрозы. Сброшенная бомба или несколько горстей флешетт могли уничтожить ледовую яхту вместе с пассажирами.
Черт, возьми! Не летают аэропланы в таких облаках!
– Прокричал Фельтен. И, действительно, в небе никого не оказалось. Вместо этого, стремясь взять буер "в клещи", сзади мчалась пара аэросаней. Пока казалось, что судьба благоволит беглецам, их "L'espoir" набирала скорость и вот-вот должна была вырваться из захвата. Николай Евгеньевич, выкрикивая ругательства и угрозы в сторону погони, даже ухитрился управляя одной правой рукой, левой продемонстрировать едущим сзади кукиш...
Жирную точку, а точнее - многоточие на надежде спастись, поставила пулемётная очередь, которая почти перебила мачту и разлохматила парус. Буер зашёл в крутой вираж, оторвался левым полозом ото льда и перевернулся на бок.
Последним, что сохранилось в памяти теряющего сознание Терещенко, был стихнувший треск мотора, скрип снега под ногами подходивших людей и брошенная кем-то непонятная фраза: "Ну, Пашка, молоток. С первой очереди попал. Вашбродь, что - пакуем голубчиков?"...
*
– Рад, что Вы наконец-то появились, Денис Анатольевич.
– Келлер выглядел уставшим, однако от этого не менее "суровым, но справедливым".
– Кстати, у меня два вопроса. Просто так, из чистого любопытства... Что Вам, господин капитан, строжайше было приказано и куда Вы вместо этого так внезапно и загадочно исчезли?
– Появилась информация, которую надо было срочно проверить.
– Да? И настолько важная?
– Вероятное местонахождение Терещенко. Барановский сдал...
– И где он?
– Генерал тут же забывает про своё ехидство.
– Ушёл за где-то полчаса до нашего приезда. Осторожный, сволочь! Нюх у него на опасность.
– А где обитал?
– Сначала у Мережковского с Гиппиус, потом съехал к какому-то рифмоплёту-наркоману.
– Почему сами не остались и не послали кого-нибудь другого?
– Потому, что Котяра... прапорщик Ермошин и поручик Стефанов отсутствовали, вели бой на Литейном мосту. Мне надо было старшего унтер-офицера Паньшина отправить? Чтобы он там дров наломал? Я его здесь оставил за старшего с тремя "пятёрками" резерва. Как вести бой в городе он знает, а вот как разговаривать с людьми искусства - нет.
– Угу-м, а Вы знаете... Они живы хоть, эти гении?
– Кто?.. А, да. У Мережковского руки завтра-послезавтра перестанут трястись, а вот мадам Гиппиус теперь декламировать свои стихи будет с лёгким заиканием. А насчёт пиита - когда мы его взяли, он уже под кайфом был. Перепутал нас с гигантскими тараканами, вылезающими прямо из пола и стен.
– ... Ладно, признаю действия верными.
– Генерал с силой провёл ладонями по лицу, будто стараясь стереть усталость, затем крикнул своего неразлучного денщика.
– Прохор, будь добр, свари нам с господином капитаном кофейку, только покрепче... Устал что-то...
– Фёдор Артурович, новости из Москвы есть?
– Есть. Начну по степени важности. Ваша семья и Институт в целости и сохранности. Были, есть и будут. Нападение планировалось, но до ворот эти энтузиасты не дошли. Подробности узнаете завтра... Точнее - сегодня утром. От своего Михалыча...
От кого?!.. От Михалыча?!.. Та-ак!.. Это значит, что?.. Что у нас будут гости! Да ещё какие!..
– Судя по выражению лица - уже догадались, что приезжает Великий князь Михаил.
– Констатирует очевидный факт Келлер.
– По просьбе Вдовствующей императрицы и Николая. Будут хоронить Аликс. Пока шли бои, не до того было. Забальзамировали, запаяли в цинк и в домовой церкви оставили.
– Что так?
– Не так всё просто, Денис Анатольевич. Необходимо создать "Печальную комиссию", тщательно обговорить всю церемонию, пошить специальные траурные одежды... Это у простых людей на третий день похороны с поминками. А тут ещё даже не решили, где Её Величество должна упокоится.
– Насколько я знаю, тут в крепости собор-усыпальница ещё со времён Петра Великого...
– Да, только Вы же знаете, как относились все эти "родственники" к супруге Императора. Кто-то ещё осенью высказался, что в случае кончины она должна быть похоронена в Александро-Невской Лавре.
– Там же только попы и министры!.. Титул "Ея Величества" носила? Носила. Значит - Петропавловка... А кто не согласен, того можно и в Лавре закопать. А то и под забором. За сортиром.
– В том-то и дело, что им положено быть закопанными здесь, но в другой усыпальнице... А если серьёзно, то в Семье наступает раскол. С очень возможным кровопролитием... Ладно, об этом позже...