Брачный марафон
Шрифт:
– Какая прелесть! Ты просто кудесница! – восхищался моими успехами Лайон, когда лопал приготовленное для Полянского блюдо. Я даже пробовала закрывать глаза и представлять себе, что сплю я тоже с Полянским, но мокрые ладони и суетливая настырность Лайона ни разу не дали мне забыть, с кем я и где. Но, в целом, я начинала привыкать. Лайон, телевизор, кухня и утюг наяву, Полянский, его рассказы, шутки и подтрунивания внутри моей души, запечатанные в кокон и надежно скрытые от посторонних глаз.
Май выдался жарким. Конечно, май и в России – не самое холодное время года, но в Вашингтоне не в пример теплее. Зимой Fall Church покрыт ознобом
– Может, сходим куда-нибудь? – закинула удочку я. Страсть к прогулкам в одиночестве так и покинула меня навсегда.
– Не знаю даже. Я так устал на этой неделе, – пожал плечами супруг и снова щелкнул кнопкой на пульте. Watch TV. Единственное мое развлечение на веки веков. И самый лучший курс разговорного английского, как выяснилось на практике. От него меня тошнило.
– И как ты можешь смотреть эту чушь? Хоть бы нормальный канал был! Неужели на весь Вашингтон только и есть что новостные и домашние каналы?
– А что, тебе мало? – удивился Лайон.
– Еще бы! Да в Москве телевидение было куда интереснее, – возмутилась я.
– В Америке телевидение гораздо разнообразнее и интереснее! Оно самое прогрессивное в мире, – бросился защищать честь страны Лайон.
– И где оно? – подсекла я его. Он подавился своими словами и вытаращился на меня.
– Оно… Ну… Надо платить, оно же кабельное. Но там огромный выбор, на любой вкус, – отводя взгляд, пояснил он. Я чуть не задохнулась от бешенства.
– Чудно! Я тут мру со скуки, уже выучила наизусть все мировые новости и с точностью до номера лота знаю, что за дрянь продают в этих бесконечных «Магазинах на диване», а оказывается, что у нас просто нет нормального TV! Подключи! – потребовала я. Лайон побледнел и выдал гениальное:
– А зачем оно нам, если я целый день на работе?
– Ты что, издеваешься? – еле сдерживаясь, переспросила я.
– Ну, почему? Кабельное телевидение – это слишком дорого. У нас и так полно расходов! Надо экономить! – завел любимую волынку он. Я сжала губы и ограничилась прогулкой по уже набившему мне оскомину парку Fall Church. В контексте такого феерического подхода я ощутила себя аналогом домашней кошки, в которую встроили функцию сексуальных утех. Лайон всерьез считает лишним тратиться на что-то кроме Вискаса.
– Я так больше не могу, – воздела я руки к небу возле
– Ага, так ОН тебе и даст, – ехидно хмыкнул кто-то внутри. Я сделала вид, что не слышала. С трудом дождавшись понедельника, я с милой улыбкой помахала платочком в окошко, глядя, как Лайон упаковывает свои жерди в машину и бросилась к телефону. В газете, которую Лайон покупал ради колонки тупых анекдотов, был раздел частных объявлений. С трудом продираясь сквозь неадаптированный письменный английский, я нашла несколько объявлений о работе. Одно от какой-то косметологической фирмы. Там, как и в России, требовались бесконечные распространители. Другое, которое заинтересовало меня больше, предлагало надомную работу по рассортировке какой-то неведомой документации. Что-то типа Золушкиного отсева пшена от гречки, только на бумаге. Итак, я долго собралась с духом, науськивала себя воспоминаниями о Лайоновых гадких словах «А зачем тебе телевидение?», и, наконец, набрала номер.
– Медикал Клиник, Келли Трентон слушает, – ответили мне стандартным вежливым голосом. Этим голосом в Америке вам сообщат, что родилась двойня, им же вас уведомят о банкротстве.
– Я хотела узнать относительно надомной работы, – дрожа всем телом, спросила я.
– Сортировке? – уточнила Келли.
– Да, спасибо! – обрадовалась я. Значит, это не утка. Неужели я смогу решить хоть часть своих проблем?
– Вас устраивает доход с выполненной работы? – спросила она.
– А какой примерно объем в месяц можно делать?
– Редко когда больше чем на тысячу долларов, – с сожалением пояснила она, но я внутренне вся возликовала. Тысяча баксов, просто за то, чтобы перебирать бумажки. Это значит, что я смогу покупать себе одежду! Я уже столько раз приценивалась, в этом капиталистическом раю можно купить отличное платье всего за пять долларов. А джинсы на распродаже могут стоить вообще три! Невероятно! Я еще смогу и машину купить. Жизнь не стоит на месте.
– Меня устраивает, – в восторге согласилась я. – Когда начинать?
– Перешлите по факсу ваши документы и можете подъезжать через пару дней, – сдержанно отреагировала на мою эйфорию Келли. Но я все равно ее уже почти по-родственному любила.
– А ничего, что я не гражданка США? – вдруг испугалась я.
– Но вы официально тут проживаете? У вас не просрочена виза? Она допускает работу?
– Конечно! – выдохнула я, потому что знала, что виза у меня постоянная и дает право на все, включая гражданство через три года.
– Отлично. Окей. Тогда пересылайте… Секундочку… Паспорт, гринкарту, копию карточки социального страхования и идентификационный номер.
– Хорошо, – промямлила я, осев на диван. Как ни крути, а такого количества документов у меня точно нет. Интересно, почему я решила, что для устройства на работу достаточно только паспорта с визой? Ну, ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления. В конце концов, я не обязана выходить на работу завтра. Главное, что у меня появилась цель. Я хочу хоть немного встать на свои личные ноги. Дождемся Лайона и призовем к ответу.
– Привет, беби. Как прошел день? – устало стянув с ног ботинки и бросив их посреди коридора, спросил он. Надо же, меня за такое пилит по часу, а сам ждет, что я за ним ботинки уберу. Господи, я становлюсь ворчливой, как старая стерва.