Брачный приговор, или Любовь в стиле блюз
Шрифт:
— И как долго вы будете его чинить? — упавшим голосом спросила Милла.
— Если честно, не знаю. Но буду стараться, — он направился к двери, но, что-то вспомнив, остановился.
— Там, по коридору, кухня. Захотите есть, берите все, что найдете в холодильнике.
— А вы?
— Вы правы. Я тоже перехвачу чего-нибудь.
Они прошли на кухню. Миллу приятно поразила ее чистота. «Наверное, он живет не один. Или же к нему часто наведывается женщина».
Наскоро поев, Рональд поспешил
Милла вернулась в гостиную, взяла с полки книгу, немного полистала. Прилегла на диван и незаметно уснула.
Проснулась, словно кто-то толкнул ее в плечо. Открыла глаза и села. В гостиной никого не было. Милла вышла из дому, побродила вокруг. Позвала Рональда, но тот не откликнулся. Она собралась было пойти на берег, но побоялась заблудиться. От нечего делать вернулась в дом. Обошла его. На первом этаже находились гостиная, кабинет, кухня и ванная комната. На втором — просторная спальня и еще одна полупустая комната, которой хозяин, видимо, еще не нашел предназначения. Завидев в окно возвращающегося Рональда, Милла опрометью бросилась вниз и вылетела из дому прямо ему навстречу.
— Ну что? — с горящими от нетерпения глазами спросила она.
— Да… — махнув перепачканной в машинном масле рукой, с досадой проговорил Рональд, — плохо дело. Придется ждать моего приятеля. Он должен заехать ко мне на днях.
Милла была готова разреветься. Из-за какого там мотора…
— Ну-ну! Не расстраивайтесь так, а то мне, как хозяину, даже обидно.
— Вы поймите, они думают, что я погибла, а я… — слезы все-таки выступили из ее глаз.
Рональд виновато опустил голову.
— Послушайте, может быть, мы на парусах попробуем дойти до Синэ-Лёко?
— Мы бы так и поступили, если бы ко всему прочему не сломалась рация. А без нее мы рискуем попасть в шторм. Я бы не хотел, чтобы вы вновь подвергали опасности свою жизнь.
— Но ведь мы недалеко от Синэ-Лёко?
— Вы тогда тоже были не так далеко, — заметил Рональд и вошел в дом.
— А где находится ваш остров? Покажите на карте. А то у меня странное ощущение — я не понимаю, где я.
— Сейчас помою руки и покажу вам, — бросил Рональд.
Милла, схватившись за голову, ходила из угла в угол.
— Надо же столько претерпеть, чтобы торчать здесь, — бормотала она.
Рональд позвал ее в кабинет. Подошел к карте, висевшей на стене, и ткнул пальцем
Милла приникла к карте, пытаясь разглядеть хотя бы микроскопическую точку на ней, обозначающую этот остров. Но ничего не увидела и недоуменно посмотрела на Дженсона.
— И тем не менее, мы находимся здесь. Островок так ничтожно мал, что его просто невозможно отобразить на карте.
Милла, погрузившись в себя, неподвижно стояла в оцепенении. Мысли были тоскливые, мрачные…
— Когда ваш приятель должен приехать? — устало спросила она.
— На днях.
— Но это как-то неопределенно.
— Здесь так принято. Мы же не в Нью-Йорке, где каждая минута имеет значение. На островах разбрасываются неделями, как там не разбрасываются секундами. Здесь время почти не имеет значения.
— Я бы не смогла здесь жить…
— Почему? Разве не время убивает нас? Толкает в спину. Жужжит под ухом. А тут мы свободны от него.
Милла с неприязнью окинула взглядом Дженсона. Его голубые глаза показались ей какими-то бесцветными, подбородок излишне острым и выдающимся вперед. Шея жилистой.
— Я не знаю, по каким причинам вы покинули Штаты. Наверное, они очень веские. Может быть, вы потеряли веру в себя, в то, что делали. Это ужасно! Сама знаю. Иначе и я бы не очутилась на этих островах.
— И что, неужели вы намерены вернуться обратно? — со скрытой усмешкой спросил Рональд.
— Непременно. Я не могу жить в безвременье. К тому же это чистый самообман. Время движется везде одинаково.
— Времени вообще не существует, это выдумка людей, кстати, не самая удачная, — выкрикнул Рональд, и даже пена показалась у него на губах.
— Но все нуждается в определении. Пусть не время, назовите по-другому то, что происходит с нами.
— А что происходит с нами?
— Мы меняемся. А по-вашему, уехал на остров — и навсегда остался молодым? Старость приходит ко всем, где бы человек ни находился.
— Не скажите! — Рональд расправил плечи и долгим внимательным взглядом посмотрел на себя в большое зеркало. Затем подошел ближе, провел рукой по щеке, откинул со лба светлые волосы и застыл, продолжая пристально разглядывать себя.
— Я уже семь лет как покинул Соединенные Штаты, а ничуть не изменился, — проговорил он, скорее обращаясь к себе, чем к Милле. — Однако пора ужинать, — после паузы заметил он.
У Миллы пропал всякий аппетит. Рональд же потчевал ее изо всех сил.
— Что скажут ваши друзья, увидев вас похудевшей? Прошу, поешьте хотя бы фруктов.
Милла вяло улыбнулась и взяла кусочек ананаса. За окном стремительно убывал день.
— Я пойду к океану, — вдруг сказала она. — Раньше я так любила встречать закаты, бродя по берегу.