Бракованный подарок
Шрифт:
Действительно, вскоре нас переселили на этаж выше и выдали новое расписание. Оно вызвало во мне глухое разочарование: индивидуальных занятий с куратором Нэйтом в нем больше не было. Теперь моим куратором будет госпожа Киткин, как и у других девочек. За эти два месяца я привыкла к суровому Нэйтону. Да, после истории с браслетом осталось легкое чувство обиды, но оно постепенно истаяло, истончилось. Он был хорошим наставником и прекрасным педагогом, поэтому я жалела, что буду видеть его на лекциях лишь три раза в неделю.
А еще у меня появилась соседка по комнате. Бойкая говорливая Сиара с
А на следующий день предсказания Лонды и Таисии начали сбываться: часть девчонок и парней с третьего курса явились в сопровождении ай-тере. Все они были одного возраста со своими иль-тере. Некоторые выглядели заносчиво, некоторые — потеряно, но, конечно, больше ничем не отличались от тех, с кем связала магия, и я определила их тип силы только по тому, что никогда не видела этих ребят раньше. Кстати, обычно третьекурсники обедали чуть позднее нас. Они приходили, когда мы уже шли к выходу из столовой, но сейчас мы оказались в помещении одновременно.
Я тут же заметила Кэтти. Она опиралась на руку красивого светловолосого парня. Мое внимание привлекла его прическа: не такие короткие стрижки, как у других мальчишек, а длинные волосы, заплетенные в косицу.
— Красавчик, — шепнула Лонда. — Повезло же Кэтти.
Кэтти, может, и да, а вот парню — нет. Хотя, возможно, их характеры окажутся похожи. Вон, как свысока он смотрит на всех окружающих.
— Хватит глазеть, — сказала девчонкам. — Доедайте быстрее, а то опоздаем на практикум.
— Куда торопиться? — заявила Таисия, которая тоже пожирала глазами спутника Кэтти. — Нет, Дея, ты только взгляни!
Да, парень был красив. И что? Мало ли на свете красивых парней? Но я, вопреки словам, тоже бросала взгляды в его сторону.
А Кэтти и её спутник как раз проходили мимо нашего столика.
— Запомни, Эжен, — нарочито громко говорила она ему, — вот так выглядит самое настоящее отрепье.
Я сжала кулаки, но Лонда опустила руку мне на плечо. А вот Эжен улыбнулся на слова своей иль-тере, и вся его красота мигом исчезла. Лопнула, словно мыльный пузырь. Я отвернулась. Мне ли привыкать к выпадам Кэтти? Пусть болтает, что хочет. Всё равно!
ГЛАВА 18
Нэйт
Я ненавидел начало великой ночи. Для меня это было время несбывшихся надежд, рухнувшей веры. Я родился в первый день великой ночи. Хайди вдруг собралась устроить праздник. Она заставила меня забыть о работе и остаться дома, сама заказала костюм, сама выбирала украшения для гостиной. Я молчал. Мне было плевать, что будет происходить и как. Мое дело — стоять и улыбаться, делать вид, что все хорошо. Идеальная картинка идеальной иль-тере. Все понимали, что это спектакль — и принимали правила этого спектакля.
Утром — если темень за окном можно было назвать утром — я никак не мог проснуться. Наверное, потому, что не было света. Большую часть дней в году он мешал, а вот в великую ночь его не хватало.
— Нэйт, дорогой. — Хайди уже стучала в двери. — Ты проснулся?
Хотелось укрыться с головой одеялом и спать, спать, но Хайди ведь не уйдет.
— Нэйт? — Она застучала громче. — Просыпайся!
— Я не сплю, — откликнулся на голос, и иль-тере тут же вошла в комнату, подлетела к кровати, даже не дав толком подняться, и повисла на шее.
— С днем рождения, милый, — впилась в губы хищным поцелуем.
— Спасибо.
Я попытался увернуться, но не смог.
— И что ты с утра хмуришься? — поинтересовалась Хайди. — Беспокоишься, что прибавился лишний год?
Я знал, что она не нуждается в ответе. И дело было уж точно не моем двадцать шестом дне рождения, а в том, что я предпочел бы находиться где угодно, только не здесь. Лучше на краю мира в полном одиночестве, чем посреди фальши этого дома.
— Не беспокойся, тебе рано думать о старости, — щебетала Хайди. — У нас впереди еще множество лет, мой ай-тере.
Вот это-то и пугало. Я выдавил из себя улыбку, чтобы Хайди отцепилась, и ушел в душ. Ставил на то, что она не будет меня дожидаться. Так и получилось.
— Жду в столовой, — напоследок крикнула Хайди и ушла, а я включил прохладную воду и подставил лицо под струи, прогоняя остатки сна. Начинался самый долгий день в году.
На завтрак, конечно же, пришлось тащиться лично, чтобы выслушать скупые поздравления товарищей по несчастью. Хотя, судя по сияющей физиономии Макса — для некоторых по счастью. Что глупый ай-тере влюбился в Хайди, знал каждый из нас. Он и не скрывал, и раздувался от гордости, что Хайди предпочитает проводить время с ним, а не с нами. Парни злились — конечно, не из любви к Хайди, а потому, что некуда было девать свою энергию, а я радовался. Чем меньше мы видимся, тем лучше. После карцера я почти не показывался дома, зато Хайди зачастила в колледж и целыми днями пропадала там. Впрочем, я занимался своими делами, она — своими. Мы стали меньше соприкасаться, и за это я был благодарен Максу.
Вот и сейчас счастливый «соперник» восседал по левую руку от Хайди, а по правую пришлось сесть мне.
— Праздничный завтрак! — весело объявила иль-тере и вонзила нож в омлет. Я ненавидел омлет, но кто меня спрашивал? Пришлось есть.
— Я пригласила пятьдесят гостей, — тараторила Хайди. — Хотела больше, но сейчас великая ночь, в каждом доме праздники. Не стала навязываться.
Ага, да конечно, так мы и поверили. Просто не захотела по каким-то личным причинам.
— Но зато каких!
Это, по-видимому, относилось к гостям.
— Эти люди имеют огромный вес в обществе. Так что дружить с ними полезно, слышал, Нэйт? Нам же надо устраивать выпускников колледжа на работу. А завтра начнем подбирать ай-тере для третьего курса.
Я ненавидел этот процесс. Каждый раз, когда мы приезжали на «фабрики», как в простонародье называли места содержания и тренировок будущих ай-тере, сердце сжималось при виде оборванных мальчишек и девчонок. И если девочек еще жалели — или пытались придать презентабельный вид, то парни зачастую выглядели жутко. Я видел, как там, внутри. Хуже только здесь.