Брат номер один: Политическая биография Пол Пота
Шрифт:
Делегаты также приняли участие в секретных беседах с представителями Вьетнамской коммунистической партии. Эти обсуждения проводились под руководством генерального секретаря партии Ле Дуана. Многие годы единственная запись об этих разговорах содержалась в так называемой «Livre noir» («Черной книге»), полемическом документе, созданном (возможно, Пол Потом) двенадцать лет спустя, в 1978 году, когда отношения Камбоджи с Вьетнамом достигли наивысшего накала. Как таковой текст, несомненно, пристрастен и отражает многие навязчивые идеи Пол Пота. Однако вьетнамские документы, касающиеся визита камбоджийских коммунистов и изученные в 1990-х годах Томасом Энджелбертом и Кристофером Гоша, показывают, что трактовка событий в «Livre noir», в общем, правильна.
«Livre noir» нападает на бывших ханойских шефов камбоджийской партии. Гнев Пол Пота не обязательно означает, что его заявления ложны. Однако, несомненно, он писал про себя и про делегацию так, чтобы по описанию миссия выходила более самостоятельной, успешной и важной, чем она была в действительности. [117]
117
См.: Livre noir, p. 26 and 50. Для анализа этого текста см.: S. Thion. The Ingratitude of Croodiles, BCAS 12, 4, 1980, p. 38–54.
Согласно «Livre noir», потом Ле Дуан представил кхмерам документ «на вьетнамском языке», в котором их призывали «отказаться от революционной борьбы [в интересах Камбоджи] и дождаться победы вьетнамцев». Это вполне может быть документ, процитированный Энджелбертом и Гоша, в котором утверждалось, что «независимость [Камбоджи] не означает разрыв и создание отдельного движения; вместо этого можно было бы использовать Сианука для обращения к народу от имени движения, или движение могло бы использовать имя Сианука в качестве прикрытия для призыва [к массам], хотя ведущая роль, сохранялась бы за нами». [118]
118
Engelbert and Gosha. Falling Out of Touch, p. 74. Согласно истории Нуон Чеа, «вернувшись, Салот Сар сказал, что вьетнамцы были недовольны, потому что (1) наша партия вступила в контакт с китайской; (2) Салот Сар не назвал Хо Ши Мина «дядей» (ом). Он назвал его «товарищ-председатель» (саммит протеан)».
Далее в «Livre noir» говорится следующее:
«Споры по вопросу о партийной линии были крайне ожесточенными. Однако камбоджийская делегация сохраняла спокойствие и не сделала ничего такого, что вызвало бы раздражение… у вьетнамцев. После отъезда Секретаря Пол Пота в Кампучию вьетнамцы остались со знанием того, что Коммунистическая партия Кампучии будет придерживаться своей линии, заключающейся в проведении вооруженной борьбы, сочетая ее с борьбой политической». [119]
119
Livre noir, p. 27. В «Интервью товарища Пол Пота Агентству печати ДК [sic]» (1978) Пол Пот заявил, что в то время разрешил вьетнамским войскам временно расположиться в зонах, контролируемых силами камбоджийских коммунистов. Однако до 1969 года подобных зон не существовало, а вьетнамские войска пребывали на территории Камбоджи с разрешения Сианука, а не Салот Сара. Решение совмещать вооруженную и политическую борьбу коммунисты приняли не раньше, чем в конце 1967 года. К 1978 году Камбоджа находилась в состоянии войны с Вьетнамом, и негодование Пол Пота, вызванное многолетней снисходительностью вьетнамцев, было велико. Вероятно, он был убежден в том, что в 1965–1966 годах успешно им противостоял. Серж Тион отметил, что ни один из документов, составленных вьетнамцами по поводу визита Сара, не получил широкого распространения (Ingratitude of Crocodiles, p. 42). Подобные документы могли бы наглядно проиллюстрировать заявление, сделанное Пол Потом в 1978 году насчет того, что с ним обращались как с «сыном» или с «младшим братом», и подтвердить близкие отношения между двумя партиями, которые вьетнамцы после 1977 года старательно отрицали. Энджелберт и Гоша в своей книге «Falling Out of Touch», p. 71 и далее, цитируя источники, созданные вьетнамскими коммунистами, ясно дают понять, что Ле Дуан был взбешен наивностью документов КПК. Дуан представил подробную критику документов. Вьетнамская точка зрения на конфронтацию, процитированная Энджелбертом и Гоша, завершается на с. 75 следующей фразой: «Салот Сар покинул встречу, не сказав ни слова». Испытав унижение, Сар задержался в Ханое еще на несколько месяцев. Легко представить себе глубину его злобы и беспомощности.
В «Livre noir» смешаны желаемое и действительное. Текст на вьетнамском, предложенный кхмерам, вызывающее поведение Ле Дуана и нежелание кхмеров раздражать вьетнамцев — все это-звучит правдоподобно. Однако утверждение, согласно которому у камбоджийцев было открытое «столкновение» с Вьетнамом, а Сар проводил независимую линию или подал идею о независимости во время своего визита, по своей сути противоречиво. Коммунисты стали сочетать вооруженную борьбу с политической уже ближе к концу 1967 года, причем никаких действий, вытекавших из этого решения, не предпринималось вплоть до января 1968 года. В «Livre noir» Салот Сар, поделился своими мыслями, которые у него возникли во время пребывания во Вьетнаме.
Беседы с Ле Дуаном были унизительны для Салот Сара, отсюда резкость и бравада
Во время поездки во Вьетнам Сар дал понять, что ему хотелось бы побывать в Китае — на тот момент в качестве преданного союзника Вьетнама в его войне с Соединенными Штатами. На получение разрешения от Пекина ушло несколько месяцев. В ожидании этого Сар занимался политической и военной подготовкой (и, возможно, изучал язык), о чем после 1977 года ни он сам, ни вьетнамцы предпочли не вспоминать.
Неизвестно, сколько времени он провел в Китае. Он никогда не говорил об этой поездке публично. Источники, в которых о ней упоминается, датируются 1978 и более поздними годами и по большей части имеют вьетнамское происхождение. По этим сведениям, Салот Сар был зачарован «Бандой четырех», группой высокопоставленных радикальных маоистов, пользовавшихся огромной властью в 1970-х и заключенных в тюрьму вскоре после смерти Мао, в 1976 году. Эти запоздалые обвинения вьетнамцев совершенно несостоятельны, хотя бывший китайский дипломат в 1997 году заявил, что в 1966 году во время посещения Китая Салот Сара приветил К’анг Шенг, один из старейших китайских коммунистов, возглавлявший тайную полицию Мао. Вернувшись из Советского Союза в 1937 году, он прославился жестокими, имевшими серьезные последствия чистками. В 1965 году одна из его обязанностей заключалась в том, чтобы встречать приезжавших в Китай представителей многих коммунистических партий, зачастую подпольных. Хотя никаких записей бесед Шенга с Салот Саром не сохранилось, весьма вероятно, что Шенг похвалил радикализм революционной позиции Сара и указал ему на важность выявления и искоренения внутренних врагов.
В 1966 году разница в политических подходах Вьетнама и Китая еще не была труднопреодолимой, хотя вьетнамцы, отдававшие все силы борьбе с США, и терзались из-за расхождений между своими главными союзниками — Китаем и СССР. Более того, помощь Китая в войне во Вьетнаме была решающей, и Салот Сар приехал туда не как самостоятельный революционер, а как союзник Вьетнама, прибывший засвидетельствовать свое почтение.
По иронии судьбы, среди встретивших его в Китае оказались «капиталистические прихвостни» Лю Шаочи и Дэн Сяопин, которые вскоре будут дискредитированы. В то время они отвечали за межпартийные отношения. Незадолго до приезда Сара в Китай Лю посещал Камбоджу, чтобы снова подчеркнуть союз Китая с Сиануком. А еще раньше сам Сианук встретил весьма теплый прием во время своего государственного визита в Китай. В этих обстоятельствах Сар вряд ли воспринимался как самостоятельный революционер. Маловероятно, что он доказывал необходимость вооруженной борьбы с принцем или просил у Китая помощи. [120]
120
Carney. Unexpected Victory, p. 245 (n 15). См. также: В. Kiernan. НРР, p. 220 и далее. В качестве доказательства китайско-вьетнамского сотрудничества в то время можно привести пример, когда в конце 1966 года член компартии Камбоджи из Ханоя наблюдал за политзанятием камбоджийцев и их «китайских братьев».
Что касается китайцев, то Сар гораздо меньше занимал их, чем связи с Сиануком и Северным Вьетнамом. Возможно, они считали, что каким-то способом Сар как-то мог бы помочь коммунистам одолеть американский империализм в Азии. Впоследствии Камбоджа могла бы даже стать социалистическим государством, а Салот Сар — прийти к власти под руководством вьетнамцев. Однако поощрять его в тот момент на проведение независимой линии значило провалить дело. Вместо этого Лю, Дэн и их подчиненные отнеслись к Сару с тем же покровительственным добродушием, которое возмутило его в Ханое. Китайцы наверняка велели Сару работать с Сиануком, поддерживать вьетнамцев и укреплять Коммунистическую партию Камбоджи. В то же время более радикальные китайские коммунисты пришли в восторг от силы его духа. Без сомнения, китайцы обошлись с Саром более учтиво, чем вьетнамцы. Возможно, подсознательно они разглядели в нем настоящего революционера, который мог им пригодиться позднее. К’анг Шенг, энергично поддерживавший «Банду четырех», придерживался именно такого взгляда.
Салот Сара поразил контраст между Китаем и Вьетнамом, а также приемом, оказанным ему в обеих странах. Китайская революция уже добилась успеха и вступала в новую фазу, тогда как Вьетнам порядком увяз в войне с Соединенными Штатами, и было непонятно, когда она закончится. Густонаселенные, полные энтузиазма китайские города и тщательно организованные компартией празднества, свидетелем которых стал Салот Сар, подействовали на него как глоток свежего воздуха после Базы 100, обидных замечаний Ле Дуана и тепличного индокитайского провинциализма. Размах, независимость и заряд социальной мобилизации в Китае поразили Сара точно также, как картина, увиденная им в 1950 году в Югославии. Именно китайскую победоносную революцию, а не вьетнамскую тяжелую, бесконечную борьбу Сар хотел перенести в Камбоджу.