Брат номер один: Политическая биография Пол Пота
Шрифт:
К середине 1977 года работа «бюрократии смерти», как назвал ее Энтони Барнетт, была вполне отлажена. Тюрьма стала неотъемлемой частью правящего режима. Больше признаний стало печататься на машинке, а не писаться от руки, стали использоваться магнитофоны, а улучшенное делопроизводство позволяло делать в признаниях перекрестные ссылки. Как неизбежное следствие, раскрывалось еще больше «заговоров». Деятельность S-21 набрала обороты, и ее было уже невозможно остановить. Документы центра подпитывали паранойю партийного руководства. Кроме того, они вели к новым арестам, после появлялись новые документы и т. д. В 1977–1978 годах были арестованы многие люди, находившиеся в довольно тесных отношениях с самими лидерами партии. Опытные высокопоставленные деятели партии, например Сьет Чхае, Руос May, Суа Ва Си и May Кхем, были убраны вместе со своими родственниками и знакомыми. Поскольку многие из них тесно сотрудничали с Пол Потом, остальные близкие помощники секретаря партии, знакомые с «предателями», тоже были преданы смерти. Талантливые резервы, способные довести революцию до конца, иссякали. Уменьшалась и возможность доверять кому бы то ни было. По мере того, как Пол Пот и его соратники усиливали свою власть, их цели становились все более расплывчатыми. Они были одержимы идеей очистить партию и установить в стране «социализм», но перестали видеть другие важные задачи — если вообще когда-либо принимали их во внимание. Достижение их целей едва ли было возможно, даже и огромной ценой, не начни партийное руководство бессрочную конфронтацию с Вьетнамом, что и произошло в середине 1977 года. [237]
237
Chandler. Voices from S-21, Chapter 3; Becker. When the War Was Over, p. 250; Picq. Au deladu ciel, p. 104. В признании Сьет Чхае говорится о «мерах, принятых [организацией] на севере» в феврале 1977 года. В апреле организация «подобрала» и самого Сьет Чхае.
Едва ли какие-нибудь детали личной жизни Пол Пота в период Демократической Кампучии отражены в доступных источниках. Мы знаем, что его серьезно охраняли, что он часто менял свое местопребывание и редко появлялся на публике. Точное местонахождение его резиденций неизвестно, однако один современник, пожелавший сохранить свое имя в тайне, главной резиденцией Пол Пота назвал дом «неподалеку от Памятника Независимости», находившийся среди группы особняков, окруженных высоким забором. Это был его Кремль или Тайный (Скрытый) город. По иронии судьбы, это была та часть города вблизи дворца, где в 1930-е годы подрастал Салот Сар (и Сианук, раз уж на то пошло). Нам известно, что в резиденции была проточная вода и электричество, потому что после отключений электричества подсобные рабочие были за это казнены. Среди персонала, обслуживавшего резиденцию Пол Пота, находились шоферы, охранники, механики, машинистки и повара. Что любопытно, многие из них являлись представителями племенных меньшинств. Это наводит на мысль о том, что с 1960-х годов они сумели завоевать доверие. [238]
238
Интервью с камбоджийским чиновником (октябрь 1990). См. также признание Кет Чау (Сема) (март 1977), признание Чхим Самаука, признание Чоу Чета (Си) и интервью автора с Йоу Самбо. Кет Чау, тридцатичетырехлетнего выходца из Компонгчама, вынудили признаться в неудачных попытках убить Пол Пота, которые он якобы предпринимал в течение пяти лет. По сведениям бывшего чиновника ДК, пожелавшего остаться неизвестным, в 1975–1977 годах Пол Пот жил в какой-то резиденции вместе с Нуон Чеа и другими высокопоставленными лицами, однако в середине 1978 года он переехал в секретное место. Информатор интригующе добавил, что, на его взгляд, Нуон Чеа и Пол Пот «всем сердцем ненавидели друг друга».
Пол Пот всегда боялся, что его убьют. Когда он должен был выступать на партийных собраниях, перед встречей с ним все приглашенные тщательно обыскивались. Пол Пот часто болел, и постоянные проблемы с желудком заставили его думать, что повара пытались его отравить. Вероятно, большую часть времени, как и всегда, он тратил на просмотр папок с делами и беседы со своими близкими соратниками. Он работал до глубокой ночи, разбираясь с грудой дел, доставленных из S-21 и прибывших из различных министерств и зон. Сквозь призму этих документов он и смотрел на мир. При этом Камбоджа виделась ему разделенной на концентрические круги с партийным руководством в центре.
В конце 1976 года в Камбоджу приехала из Франции мать Кхьё Поннари и Кхьё Тирит. Тирит часто отправляла своих детей к бабушке, которая, как и мать Нуон Чеа, революцию не любила. Покушения революции на семейные устои возмущали ее. Когда в начале 1977 года от болезни скончалась не участвовавшая в революции сестра Тирит и Поннари, Тират, Тирит подумала, что ее убили, и потребовала расследования. Тирит и жена Сон Сена Юн Ят занимали в правительстве второстепенные посты, равно как и дети Иенг Сари и несколько его родственников со стороны жены. У Юн Ят имелся доступ к признаниям из центра S-21. Таким правом обладало еще всего лишь полдюжины высокопоставленных должностных лиц. С другой стороны, Кхьё Поннари не занимала никаких официальных должностей и, по-видимому, большую часть времени была нездорова. На одной из встреч в 1978 году, ее приветствовали как «мать революции» (ме падеват). После этого она пропала. Широкое распространение получило мнение о том, что она сошла с ума. Нам неизвестно, как эта болезнь и затем исчезновение супруги повлияли на Пол Пота. [239]
239
О Тирит см. интервью Йоу Самбо. О крепости семейных уз в Демократической Кампучии см. S. Thion. The Pattern of Cambodian Politics// Cambodian Agony/Ablin and Hood, eds, p. 149–164. Кхьё Поннари пережила Пол Пота. В 1998 году она находилась на северо-западе Камбоджи в зоне, подконтрольной Иенг Сари, который перешел на сторону Пномпеньского правительства в 1996 году. Точную природу ее болезни установить невозможно.
Как мы уже видели, столкновения с силами вьетнамцев начались сразу после захвата власти. Острова завоевывались и отбивались обратно, и вьетнамские войска медлили уходить с территории Камбоджи, особенно на северо-востоке. В центре этих разногласий находилась уязвленная камбоджийская гордость, подозрения насчет того, что Вьетнам пытается руководить Камбоджей, и конфликт по поводу морских границ. Последнее обстоятельство было решающим, поскольку известно, что в прибрежной зоне находятся довольно крупные нефтяные месторождения. Камбоджийцы требовали от вьетнамцев соблюдения соглашения относительно «существующих границ», подписанного в 1960-х годах. Однако вьетнамцы больше не желали соблюдать эти соглашения, поскольку «новые явления» (месторождения нефти) заставили их пересмотреть данные ранее обещания. Камбоджийцы сочли этот ответ предательством и отказались вести переговоры.
Еще одной проблемой, ухудшавшей отношения между Камбоджей и Вьетнамом, стали намерения последнего относительно «Индокитая», неизменно досаждавшие первой. «Специальные отношения», установившиеся к 1976 году у Вьетнама с Лаосом, отдавали гегемонией и по отношению к кхмерам. Точно так же обстояло дело и с «братскими» отношениями, которые, по утверждению вьетнамских коммунистов, имелись у них с лаосскими и камбоджийскими товарищами. Многим кхмерам казалось, что эта дружба таит в себе угрозу, а большинство вьетнамских коммунистов беспокоилось о том, как бы китайцы не предложили им такую же тесную связь. Можно назвать еще несколько причин экономико-политического характера, однако и без того понятно, что упорное желание Пол Пота добиться «независимости-господства» объяснялось попыткой спастись от руководства и советов вьетнамцев. Ощущая поддержку Китая, он дал выход своей ненависти к вьетнамцам и подбил остальных камбоджийцев сделать то же самое. [240]
240
См. Heder. Kampuchea’s Armed Struggle, p. 2–23, Он же, The Kampuchean-Vietnamese Conflict//The Third Indochina Conflict D, Elliott eds. Boulder, Colo., 981, p. 21–67. О новых явлениях см.: Far Eastern Economic review (FEER), 1977 August 19. См. также Chanda. Brother-Enemy, p. 84 и далее; A. Dupont. The Vietnamese-Kampuchea Conflict, 1975–1979 Master’s thesis, Australian National University, 1980; P-L. Lamant. La frontiore entre le Cambodge et le Vietnam du milieu du XIXe siocle a nos jours / La frontiore de Vietnam / R B. Lafont. Paris, 1989, p. 156–187). Подробный обзор отношений Камбоджи с Вьетнамом после Второй мировой войны см.: L. Vairon, «Du Parti Indo-chinois a la «Triple Alliance Indochinoise» (Doctor thesis, INALCO, Paris, 1998).
В 1975–1976 годах на вьетнамско-камбоджийской границе происходили разрозненные стычки, о которых широко не сообщалось. Чоу Чет впоследствии писал о вьетнамских «клюющих атаках… вдоль границы» в 1976 году и о вторжениях на северо-востоке. Власти красных кхмеров пристально следили за этими событиями, на что указывает телеграмма одного военачальника, отправленная на имя «Брата Пола» в ноябре 1975 года. К середине 1976 года пограничные инциденты стали не такими частыми. Отношения Вьетнама и Камбоджи оставались нейтральными, но прохладными, даже тогда, когда враждебность к Вьетнаму стала темой учебно-подготовительных встреч коммунистов, а сговор с Вьетнамом — лейтмотивом признаний, вырванных в S-21. [241]
241
О боях в 1976 году см. Vickery. Cambodia, 1975–1982, p. 190 и интервью автора с Ха Те Дуком, бывшим вьетнамским солдатом (май 1991). В телеграмме от 11 ноября 1975 года сообщается о передвижении вьетнамских войск вдоль восточной границы, а в одном месте упоминается о вторжении «на 100 метров» на территорию Камбоджи одного вьетнамского подразделения. В некоторых из этих столкновениях, по предположению Лайонела Вайрона, могли принимать участие остатки некоммунистических отрядов из Южного Вьетнама. В других инцидентах явно действовали войска вьетнамского правительства, возможно, без враждебных намерений, но на территории Камбоджи. См. Vairon. Du Parti Indochinois, p. 103.
К концу 1976 года руководство Камбоджи, заручилось у Китая обещаниями расширенной военной помощи, без которых не могло, да и не очень хотело начинать наступательные операции против Вьетнама. Эта помощь была оказана вследствие ухудшения китайско-вьетнамских отношений.
Не совсем ясно, кто и когда начал военные действия. Свидетельства указывают на то, что первые крупномасштабные нападения на Вьетнам красные кхмеры осуществили на юго-западе. Что вьетнамцы намеревались делать с Камбоджей — понять невозможно. Анализ ранних этапов войны затрудняется и тем, что вплоть до последних дней 1977 года ни одна из сторон открыто не признала, что война вообще ведется.
Переход к более агрессивной политике по отношению к Вьетнаму в Камбодже произошел в начале 1977 года, когда появилась директива от «870», т. е. от постоянного комитета партии, предписывавшая членам партии на местах устраивать облавы на вьетнамцев и передавать их органам госбезопасности. В 1977 году вьетнамцев в Камбодже оставалось немного. Большинство из них было депортировано на родину еще при Лон Ноле или после апреля 1975 года. Оставшихся, (а зачастую ими оказывались вьетнамские женщины, которые были замужем за кхмерами), преследовали и убивали. В марте вооруженные силы Камбоджи на востоке были сняты с выполнения сельскохозяйственных работ и переброшены в приграничные регионы, что предвещало нападение. Вскоре после этого камбоджийцы пересекли границу с Вьетнамом в нескольких местах на юго-западе. Вероятно, по времени эти атаки совпали со второй годовщиной освобождения Сайгона. Вьетнамские города Чаудок и Хатьен были обстреляны артиллерией кхмеров, а на границе произошли небольшие столкновения, которые повлекли за собой серьезные жертвы среди гражданского населения и неподготовленной милиции. Многие из погибших являлись этническими кхмерами, которых пропаганда Демократической Кампучии обещала освободить от вьетнамцев. На тот момент ни об одном из нападений не сообщалось ни в Камбодже, ни во Вьетнаме. Предложение прекратить огонь, с которым вьетнамцы выступили в июне 1977 года, было отвергнуто, и камбоджийским подразделениям в восточной зоне тайно посоветовали готовиться к крупномасштабным наступательным действиям. [242]
242
См. В. Kiernan. Wild Chickens, Farm Chickens, and Cormorants…//Revolution and Its Aftermats/Chandler and Kiernan, eds, p. 1970 и далее, а также?. Seeker. When the War Was Over, p. 252, 311 и далее. Vickery. Cambodia, 1975–1982, p. 194–196, здесь представлен обзор доказательств. О потерях кхмеров во Вьетнаме см. интервью автора с Тач Таном (февраль 1988). Доказательства проникновения кхмеров на территорию Вьетнама 20 августа 1977 года см. в признании Меас Мона (июнь 1978): «После того как вьетнамцы убежали [sic], моя группа ЦРУ [sic] прошлась вокруг горевших домов и боевой техники».
Еще больше Вьетнам стал беспокоить Пол Пота в июле 1977 года, когда вьетнамцы подписали союзный договор с Лаосом. К тому времени документы, полученные из S-21, подтвердили подозрения Пол Пота касательно того, что Коммунистическая партия Камбоджи нашпигована вьетнамскими агентами. В этих документах особенно много говорилось о «врагах» в восточной зоне, где война с вьетнамцами велась наиболее ожесточенно. В августе и сентябре артиллерийские подразделения камбоджийцев обстреливали вьетнамскую территорию. Несколько нападений было совершено около Тайнина. Самое крупное из них произошло тогда, когда участники одной из бригад красных кхмеров глубоко проникли на территорию вьетнамской провинции, вырезали несколько сотен мирных жителей и угнали пленников и скот на свою территорию. Возможно, эта атака стала попыткой партийцев восточной зоны, находящихся под руководством Сао Фима, доказать свою верность партийному центру. Она также продемонстрировала похвальную агрессивность, на которую указывал Пол Пот на предстоящем обсуждении в Пекине. Пробные нападения вьетнамцев начались якобы в то же самое время, «вдоль всей границы». [243]
243
Kiernan. Wild Chickens… p. 172 и далее. О ценности этой инициативы для общественности — идея взята у Стива Гедера — см. Chanda. Brother Enemy, p. 195. О проникновениях вьетнамцев на территорию Камбоджи см. R. Ross. The IndoChina Tangle. New-York, 1988, p. 155–156.