Брат Третьей Степени(Эзотерический роман)
Шрифт:
«Дорогой мой сын и брат Альфонсо! Наконец, после многих лет ожидания, мне дана возможность совершить переход. Восемь лет назад твоя мать прошла испытание, а я, вследствие определенной слабости, потерпел тогда неудачу. Сейчас я удостоился того, чтобы присоединиться к ней в более высоком звании. Мы уже не встретимся с тобой в этом мире, разве что в Братстве, которое на тех уровнях, куда я направляюсь, не от мира сего. Когда ты получишь это письмо, я буду с твоей матерью и далеко отсюда».
Я вскочил и, более не в силах сдерживаться, воскликнул:
— Что это значит? Как это он присоединился
— Читайте дальше, — холодно сказал мой хозяин. — Расстояние не всегда измеряется в милях. В своей камере заключенный находится далеко от цветов, которые растут на лужайке совсем рядом с ним. Часто то, что кажется самым далеким, в действительности, ближе всего.
Удивленный такой холодностью и нелюбезностью обычно обходительного монсеньера Дюрана, я взял письмо и продолжил чтение.
«Помни, чему ты учился в юности, и трудись, прилагая все свои силы, ради высшей жизни, — писал отец. — Помни, что природа всего земного обманчива и не дает удовлетворения, стремись лишь к вечному. Сын мой, и вижу темные тучи, нависшие над тобой, но есть необходимость в том, чтобы было так. Ибо, если желаешь соединиться с Душами, исполненными любви, ты должен пройти испытания, — только так обретается сила. Придет время, оно уже близко, когда тебя станут мучить неуверенность и ночная тоска, а сомнения и страх ужаснут твою душу. Будь терпелив и положись на проводника, который никогда не подведет, если мотивы твои чисты, — на духовное Я. Когда все оставят тебя и ты не будешь знать, кому верить, обратись к самому себе. Постись, ищи одиночества и размышляй; и тогда, если душа твоя чиста, свет непременно придет. Верь тем, кто поведет тебя к Братству, не выказывай страха, не медли, и мы встретимся вновь — братьями того Вселенского Воинства, члены которого живут в Вечном.
Прощай, сын мой и брат! Хотя и далекая, наша любовь и любовь Учителей окружает тебя. Прощай!
Твой отец-брат
Фердинандо Колоно».
Когда я закончил читать письмо, все дорогие воспоминания о моих любящих родителях нахлынули на меня, глаза наполнились слезами и глубокий вздох сорвался с губ. Но тут мой взгляд встретился с взглядом Дюрана, как никогда прежде холодным и жестким, даже неприязненным.
— Держите себя в руках, — сурово сказал он. — Мудрые сдерживают свои чувства.
Я смотрел на него с укоризной, но не увидел и тени сочувствия в его проницательных черных глазах. Дочитав письмо, переданное мною, он сказал:
— Альфонсо Колоно, сын Фердинандо Колоно — высокого посвященного, если вы желаете последовать по стопам своих возвышенных родителей, то должны овладеть своими чувствами и контролировать их. Ибо, хотя это и может показаться жестоким, в Братстве, в которое вы ищете доступа, радость и печаль, наслаждение и боль, счастье и горе суть одно. Где же ваша сила?
Я помолчал секунду и ответил, как мог спокойно:
— Вся сила при мне, и я держу себя в руках.
Кажется, я заметил проблеск удовлетворения в глазах Дюрана, но лицо его оставалось бесстрастным, как у сфинкса. Он достал из внутреннего кармана еще
— Возьмите, но не открывайте конверт, пока не придете к себе в комнату. Я сделал, как вы хотели, и представил ваше прошение. Это, по всей вероятности, ответ на него. Что в нем, мне неизвестно, но что бы в нем ни говорилось, я сейчас требую от вас нерушимого обещания хранить в тайне как его содержание, так и все, что вы впоследствии узнаете относительно Братства.
— Вы получили его, — ответил я, подняв руку так, словно приносил клятву.
— Очень хорошо. Если вы приняты, вам придется сообщить день и час своего рождения. Ваши родители, зная великие истины эзотерической астрологии, сохранили эту информацию в метрической книге специально для такой цели. Там я и нашел ее. — Дюран протянул мне полоску бумаги, где было написано:
5 июня — 7.45.18… Лев.
— Теперь можете идти. Храните тайну и считайте, что вольны действовать, ничего не объясняя нам.
Глава 6. ЖЕНЩИНА В ЧЁРНОМ
Поведение мосье Дюрана способствовало тому, что мое возбуждение улеглось. Добравшись до своей комнаты, я тут же достал из кармана запечатанное письмо. Конверт, сделанный из холста, нельзя было разорвать. Обратную его сторону скрепляла восковая печать с таинственными знаками — переплетенными треугольниками с египетской буквой Тау в центре, окруженными змеей с халдейской свастикой в том месте, где встречались ее пасть и хвост. Сломав печать, я достал написанную мелким женским почерком записку следующего содержания:
«Сударь! Ваше прошение благосклонно принято. Мой экипаж будет ждать вас сегодня после полудня. Если желаете приехать, не задавайте Вопросов и возьмите с собой эту записку. Мадам Петрова».
Подпись была необычной — с выдавленной на ней пятиконечной звездой, наверное, для того, чтобы ее не могли подделать. Но бумага оказалась такой легкой и тонкой, что я не понял, как сделан оттиск.
«Вот она, долгожданная возможность, — сказал я себе. — Возможно, так и выглядит кризис человеческой жизни: за последние двадцать четыре часа я нашел свою мать, потерял отца и получил ответ от таинственного Братства, которому, видимо, суждено руководить моей жизнью».
Я снова развернул письмо отца, и тогда впервые мое внимание привлек треугольник, стоящий за его подписью. Он отличался по цвету от остального текста, но не был нарисован от руки. Я подошел к окну и потер его пальцем, вглядываясь пристальней. Треугольник или был нанесен на бумагу в виде угольного контура, или выдавлен на ней, стереть его не удавалось. Пока я стоял, разглядывая его и раздумывая над тем, не может ли этот знак быть осажденным, к моему крайнему изумлению он начал таять и, наконец, совсем исчез. «Боже мой! Уж не магия ли это? — подумал я, уставившись в пустое теперь место. — Может быть, меня окружают невидимые силы? Но добры они или злы?» Тут мне припомнилось прочитанное в одной книге по оккультизму, будто человек всегда окружен силами и факторами, точно соответствующими его мыслям. «Мои мысли чисты, мотивы мои не эгоистичны», — громко сказал я. И мне показалось, что прозвучал внутренний голос: «Тогда тебе нечего бояться, нечего бояться, нечего бояться».