Брат-зверь

Дроздов Игорь

Х Х Х

Поселок Нижняя Моховка располагался в небольшой низине и насчитывал в себе от силы два десятка дворов. Дома, обмазанные глиной и побеленные све­рху известкой, покрывали соломенные крыши. Вокруг села, как обычно, поля. Около домов огороды. Все они рассматривали по мере того, как все ближе подъезжали к селу. Когда они въехали на улицу, то увидели несколько мужчин и женщин, а так же играющих в траве у домов детей. Все были веселы, лица румяны, дышат здоровьем

и силой. У одного дома на завалинке си­дит благообразного вида старик. Он окинул их взором, исполненным мудрости и воли.

– Это что, рай?
– проговорил Сергей.

Алексей промолчал, не желая разрушить легенду, навязанную ему сыном. Зато у старика, везшего их, язык зык.^й промолчал не. . не связан.

– Это Нижняя Моховка.

– Да? Спасибо.

Старик провез их почти через все село и остановился у предпоследне­го дома.

– Тпру!
– он остановил лошадку.
– Все гости дорогие, приехали. Маришка!
– закричал он.
– Мариша, где тебя лешие носят?!

Появилась молоденькая девчонка лет шестнадцати, маленького росточка. Волосы, густо коричневые, заплетены в тугую косу. Брови темные, вздернутые вверх домиками. Под ними зеленые глаза, курносый носик, губы алым сердечком. Она прыснула в ладошку, увидев покрасневшего Сергея.

– Веди гостей в хату, - велел ей дед.
– А я пока Скомороху распрягу.

В хате одна-единственная комната. Огромная печь, занимавшая почти треть всего пространства, вклинивалась посередке, деля ее на две неравные половины. Стены внутри выбелены точно так же как снаружи. Пол и потолок из оструганных досок, выглядевших для Алексея, привыкшего к лаку и краскам, просто голыми. Из мебели только здоровый стол и две скамьи перед ним. В углу свернутые одеяла, наводящие на мысль, что спят здесь на полу. Такие же одеяла свисают с печи.

Маришка с ходу воткнула в печь ухват. Вытянула на нем, пыхтя и отдуваясь, здоровенный чугунок. Оттуда вкусно пахнуло вареной картошкой, мягкой, разваристой. Горшок приземлился на стол. Вокруг, словно цыплята у наседки, появились тарелки. Маришка положила рядом пучки укро­па, зеленого лука. Сбегала на улицу и вернулась с крынкой молока. По­том здоровыми кусками нарезала пышный каравай. Рядом чмокнуло, засопело. Сергей сглотнул, утерся рукавом. За порогом застучало, хлопнула дверь, и вошел хозяин. С одобрением посмотрел на стол.

– Добре, добре, - похвалил он.
– Ну, гости дорогие, садитесь отобедать со мной.

Алексей долго ждать не стал, придержав рванувшего Сергея, степенно сел за стол. Сергей присел рядом. Как голодный птенец вытянул голову на тонкой шее.

Хозяин ел неторопливо, словно бы даже не хотя. Но, покончив с борщом, взялся за картошку. Густо полил сметаной, посыпал сверху резанной зеленью. Алексей с Сергеем тщательно копировали хозяина, но не так чтобы до карикатурности. Алексей с тревогой ждал окончания трапезы и начала расспросов. Черт бы побрал Сергея с его легендой. Алексей из-за нее и слова не мог сказать,

а с Сергеем как-то… неверится, что он выдержит допрос.

Но старик расспросов устраивать не стал. Немного поговорил с ними о всякой ерунде вроде хорошей погоды. Потом неожиданно таинственно замо­лчал и посмотрел на них хитро.

– Мил человек, - начал старик елейным голосом.
– Слышал я, что ходит по дорогам нашим немой волхв в сопровождении мальчика-служки. Ты ни чего о нем не слыхал?

Алексей уставился на него усталым взглядом, мол, достали уже, детвора дразнит, взрослые пеняют и ты старый хрыч туда же.

– Нет, не слышали мы ни чего о немом волхве, - ответил Сергей.

– Странно, - проговорил старик.
– А говорят он как раз по этой дороге должен идти в Киев-град, повидаться с князем Владимиром красно солнышко.

– Нет, не мы это. Ошиблись вы.

– Да?
– Неожиданно брови сошлись у него на переносице, а лицо побагровело.
– Значит не вы это? Так что ж вы тут сидите! Голодранцы, калики перехожие! Сколько еды хорошей на вас извел! А ну пшли вон! Хотя нет. За обед мне сначала заплатите.

Сергей вскочил, как ужаленный. Хотел выскочить из хаты, но Алексей придержал его рукой.

– Ну что ж, спасибо, тебе, хозяин за хлеб, соль.

Старик поперхнулся криком: немой заговорил. Смотрел на Алексея выпученными глазами.

– Тати!
– вдруг завопил он и кинулся из хаты. Со двора донеслось.
– Голова, среди бела дня убить хотят, ограбить и пожечь.

– Пап, - тихо проговорил Сергей, - по-моему уходить пора.

Заглянула Маришка. Взвизгнула и спряталась обратно. Дверь захлопну­лась. Алексей бросился к ней, но не успел - дверь стояла как литая. Видно засов накинули, да еще и подперли чем-нибудь. Осмотрелся - ни выхода, ни входа. Окошки мелкие, только голова и пролезет, да и то ушам уже больно будет.

– Ну что ж, нет худа без добра. Садись, хоть наедимся пока.

Х Х Х

Алексей откинул на другой край стола пустую тарелку. Нечаянно рыг­нул. Сергей приник к крынке. По краям рта стекали молочные ручейки.

На улице раздался знакомый говорок хозяина. Ему отвечал кто-то грозный. От двери со скрежетом что-то отодвинули.

– Здесь они, здесь воры самозванцы. Великим волхвом прикинулись. Меня обмануть хотели, да только у меня глаз наметан, враз углядел.

– Ну, посмотрим, что твой глаз в сей раз углядел, - прогудел грозный глас.
– Только смотри у меня, что бы не как в прошлый раз.

Сначала Алексею показалось, что в хату ввалилась скала. Потом приг­ляделся - нет, человек. Только до чего же огромный. Если бы Алексей распрямился, то до потолка надо было тянуться еще полметра. А вошедший не только склонил голову и согнул позвоночник. Он даже колени согнул и то временами бился о потолок головой.

– Мама миа!
– проговорил рядом Сергей.