Братство талисмана
Шрифт:
– Я уверен, – заявил Оливер, – что, если вы немножко подождете, смогу отыскать в тех томах какое-нибудь колдовство…
– Опять колдовство! – простонал Джонс. – Что касается меня, я сыт им по горло. Обойдусь антибиотиками! В общем, так: я беру с собой тех, кто хочет попасть домой, отвожу свою машину в то место, которое в моем мире приблизительно соответствует их дому, и доставляю их туда в целости и сохранности. Только им придется спрятаться. Не хватало еще, чтобы их увидели!
– С удовольствием, – согласился Джиб. – Мы будем сидеть тихо как мыши.
– Вы твердо намерены возвратиться? – спросил Хранитель у Джонса.
– Ну разумеется! – воскликнул тот. – Обязательно! Не ради вашей драгоценной Галактики, не ради той грандиозной культуры, о которой вы тут рассуждали, а просто
– И вы привезете с собой инструкции, важнейшие документы, то, что создано величайшими из ваших мыслителей?
– Вы что, шутите? – изумился Джонс. – Или не знаете, о чем говорите? Да я могу привезти вам целую кипу такого добра! Мой мир ничуть от того не обеднеет. Все, что хотите: описания, кальки, научные разработки, чертежи, журналы. Черт побери, я постараюсь отобрать лучшее, а когда привезу, то встану рядом с вами и вдоволь нахихикаюсь, пока вы будете со всем этим разбираться.
– Я рад, что вы находите в этом занятии развлечение для себя, – заметил Хранитель.
– Трое из нас остаются точно, – подытожил Корнуолл. – А четвертый, наверно, Ведро. Вы утверждаете, что можете читать мысли. Как насчет того, чтобы попробовать на нем? Он не говорит, но, похоже, понимает нас. Может, вы поделитесь с нами тем, что вам известно о нем?
– Если вас интересует, как он к вам относится, – ответил Хранитель, – то знайте: он признателен вам и стремится стать вашим другом. Вы можете доверять ему целиком и полностью. Но относительно того, что он собой представляет, мне сказать нечего, поскольку он сам до сих пор не выяснил, кто он и что он. Вероятно, со временем – благо впереди у него долгая жизнь – он узнает все, что ему требуется. Однако в его сознании присутствует некое врожденное знание, переданное ему его родителем, который, по всей видимости, прибыл сюда из глубин космоса. Впрочем, внешностью они с отцом, как вы, должно быть, уже догадались, разнятся – и весьма ощутимо. Представители его расы обладают, как мне кажется, способностью изменять по желанию метаболизм своих отпрысков, и я осмелюсь предположить, что родитель нашего друга намеренно придал ему такую наружность, наделил возможностями, которые, с его точки зрения, должны были пригодиться чаду гонимого существа; ведь те, кто охотился на отца, почти наверняка начнут охотиться на сына. Однако, на мой взгляд, Жестяное, как вы его называете, Ведро еще не осознал всех возможностей, заложенных в него отцом. Скорее всего, он будет обнаруживать их одну за другой по мере необходимости. Иными словами, он для нас пока – неизвестный фактор.
– Занятная у вас манера выражаться, – хмыкнул Джонс.
– Возможно, мистер Джонс. Но я думаю, вы согласитесь с тем, что на неизвестный фактор, как правило, возлагаются самые смелые упования.
– Надеюсь, – пробормотал Джонс, – что ваш фактор в один прекрасный день не сойдет с ума и не перерубит нас всех в капусту. После того случая с винтовкой…
– Хватит, мистер Джонс, – оборвал его Хранитель. – Дайте сказать другим. Прошу вас, мастер Сплетник.
– Я всего лишь порученец, – проговорил Сплетник, – мальчик на побегушках, улаживатель мелких ссор, тот, кто присматривает за тем, чтобы другие ничего не забыли.
– Вы остаетесь?
– Мне предстоит слишком много сделать, пройти не одну сотню миль. Пора наводить порядок, и начну-ка я, пожалуй, прямо сейчас. – Он сунул руку в карман своего одеяния и извлек оттуда топорик Древних. – Раз Древние отвергли его, он должен достаться тому, кто нес его и охранял. Награда за тяготы пути невелика, но все равно приятно. – Он кинул топорик Джибу.
– Будет чем подтвердить свои слова, – ухмыльнулся тот. – Благодарю тебя, Сплетник.
– А вот, – продолжал Сплетник, поворачиваясь к Мэри, – рог единорога. Вам он больше не нужен, так что, пожалуйста, отдайте его мне.
– Охотно, – сказала девушка, – но зачем?
– Его нужно воткнуть в ствол того самого дуба, чтобы он был там, когда появятся следующие, – заявил Сплетник. – Вы должны понимать, что паломников много, а рогов мало, поэтому нам приходится их беречь.
Глава 39
Добрые друзья, надежные товарищи покинули их, исчезли в никуда вместе с Джонсом и его машиной. Корнуолл повернулся и медленно двинулся через луг вслед за теми, кто остался. Впереди шагал по направлению к прекрасному зданию Хранитель, его окружал маленький народец. Чуть в стороне, словно ощущая свою чужеродность, ковылял Ведро.
«Вот и конец, – подумал Корнуолл, – конец долгому и утомительному пути из Вайалузинга, где я отыскал в библиотеке университета спрятанный манускрипт, причем конец совсем не такой, каким я себе его воображал; подобного конца я просто не в силах был вообразить. Я отправился в дорогу, чтобы найти Древних, а теперь Древние меня совершенно не интересуют, ибо не оправдали ожиданий».
Он вспомнил ту ночь, когда они, распрощавшись наконец с Выжженной Равниной, набрели на воду, вспомнил, как ушел от костра, снедаемый чувством вины перед своими спутниками, как размышлял о том, что их ждет, и был уверен, что им не избежать гибели на обратном пути. Что ж, все позади, возвращаться нет никакой необходимости, ибо тут, в чудесном здании на лугу под сенью Туманных Гор, работы столько, что ее не переделать и за всю жизнь. Если Хранитель не преувеличил, то перед ним и впрямь открывается возможность слить воедино три великие культуры и создать из них нечто особенное, с помощью, быть может, ученых из диковинных миров, каждый из которых сведущ в неведомых науках и искусствах. К тому же не стоит забывать про неизвестный фактор в образе Жестяного Ведра, фактор, который способен придать замыслу неожиданную, захватывающую перспективу.
– Не печалься, Марк, – проговорила идущая рядом Мэри. – Они вернулись домой, как им того и хотелось.
– Мне нечего было сказать, – пробормотал он, качая головой. – Понимаешь, нечего! И им тоже. Мы все что-то утратили. Они столько для нас сделали…
– Не больше, чем ты для них, – возразила девушка. – Ты наполнил их жизнь смыслом. Подумай, представь себе, что они будут рассказывать зимними вечерами: Плакси в своем руднике, Хэл с Енотом в дупле дерева, Джиб на болоте…
– Спасибо, Мэри. Ты всегда говоришь то, что нужно. Твои слова исцеляют.
Некоторое время они шли молча, потом Мэри сказала:
– Ловкие Пальцы обещал мне, что нам с тобой дадут новую одежду, а это как раз то, чего нам не хватает. У тебя дырки на коленях и на локтях, а мое старенькое платье годится теперь разве что на половую тряпку. Знаешь, он утверждает, что, если я захочу, мне подберут платье с золотым шитьем. Ты только вообрази, как я буду выглядеть! Настоящая принцесса!
Он положил руку на плечо девушке и развернул ее лицом к себе.
– Ты и так принцесса, – проговорил он, – безо всякого платья с золотым шитьем. Я сильнее всего люблю тебя такой, в этом старом платьишке, от которого до сих пор пахнет Зверем Хаоса, пускай оно все драное и в жирных пятнах. Поклянись, что никогда не станешь мыть им пол.
Мэри обвила его руками за шею. Он прижал девушку к себе.
– Все образуется, Марк, – прошептала она. – С платьем или без платья, все образуется.
Братство талисмана
Перевод К. Королева
Глава 1
На протяжении двух дней пути местность выглядела так, словно по ней прошлись огнем и мечом. Царившее окрест запустение казалось невероятным и вселяло в сердце ужас. До той поры, пока путники не заметили поместье, неизвестно как уцелевшее среди всеобщей разрухи, им не встретилось ни души, если не считать животных – те попадались во множестве: волки наблюдали с пригорков за продвижением людей; лисы то выскакивали из зарослей, то ныряли обратно в подлесок; канюки, восседавшие на мертвых деревьях или на почерневших от бушевавшего здесь некогда пламени развалинах, взирали на путников с неподдельным интересом. Временами взгляд натыкался на человеческие кости, что белели на земле под сенью деревьев.