Братство
Шрифт:
Ближе к шести вечера прибыл Мох со свитой из рыцарей ромбовидного стола. Кулио, правда, тут же разорался, что главу Ордена хранителей планеты приглашали одного, а не с этой «сворой целлюлитных трутней». Мох виновато пожал плечами. Шеф распорядился выдать рыцарям сухой паек и отправить восвояси.
Вслед за Мохом пожаловала тетя Эмма. Когда она с кряхтеньем выбиралась из лимузина, фотокорреспонденты чуть не переломали ей крылья своими объективами. Горгулья вычурно выругалась прямо в нацеленные
Генагог появился наиболее помпезно. Бес вылез из-под земли с пиротехническими эффектами и серным запахом посреди журналистского городка. Обезумевшие от страха папарацци побросали аппаратуру и бросились врассыпную. Для полноты картины Генагог издал такой жуткий трубный вой, что несколько молоденьких корреспонденток лишились чувств…
После того, как все собрались за столом черного дерева в той самой обеденной зале, в которой Степану когда-то довелось познакомиться с Братством, Кулио потребовал тишины и встал.
На нем красовался свежевыглаженный парадный мундир космовойск с ярко-желтыми офицерскими ромбами на рукаве. Еще ни разу на памяти Степана он не появлялся перед Братством в форме. И гладко выбритым.
— Друзья! — торжественно произнес Кулио. — Братья! И сочувствующие. — Он учтиво кивнул в сторону тети Эммы, Моха и Генагога. — Я собрал всех вас здесь не для того, чтобы толкать пафосные речи или благодарить за ту помощь, без которой никогда бы не справился с известной всем нам ситуацией. Нет. Я не буду этого делать.
— С фига ли? — возмутился Шу. — Нетушки! Давай-ка хвали нас, умасливай! Лично мне даже можешь адресовать отдельные… ой-ё! Больно же, Викинг!
Кулио строго посмотрел на Мага и продолжил:
— Я не буду петь вам дифирамбы потому, что вы не нуждаетесь в них.
Шу хотел было прокомментировать и это заявление, но Маньякюр засунул ему в рот тарталетку с белужьей икрой.
Куклюмбер высокомерно хмыкнул и выругался себе под нос по-французски.
— Вы все выше похвал, — сказал Кулио. — Так что пропустим этот официальный пункт и приступим к следующему.
— Нажрёмся? — проглотив тарталетку, выкрикнул Маг.
— Это третий пункт, — объяснил Кулио. — А во втором у меня значится важное объявление.
— Снова Маккартни? — пробубнил Фантик. — Имей в виду, если он еще раз споет «Естэдей», — меня стошнит.
— Нет. Сэр Пол после кулуарного общения с Эльфом решил больше не приезжать.
— У нас ничего не было, — тут же выпалил Эльф. За последние дни эта фраза стала его визитной карточкой.
— Я хочу сделать небольшое объявление насчет себя, — сказал Кулио.
— Как скромно, — буркнул Бюргер.
Кулио прочистил горло и выдохнул:
— Через неделю я буду вынужден покинуть эту планету.
Вот после этих слов повисла такая тишина, которую не решился нарушить даже Шу.
— Не буду отвечать на вопрос, жалею ли я об этом, — продолжил Кулио. — Потому что сам не знаю ответа на него. Важно лишь одно: я обещал вернуться в Просторы.
— Ну, теперь уже можно замахнуть кружку? — не вытерпел Маг.
— Погоди секунду. Успеешь еще нализаться.
— Не томи, — поторопила тетя Эмма.
— Суть объявления вот в чем, — Кулио собрался с духом. Степану показалось, что слова, которые он сейчас скажет, будут самыми трудными. И самыми важными. — Я хочу вас попросить, чтобы до завтрашнего дня вы решили: полетите со мной или останетесь на Земле.
— Кулио, кальмара мне в кафтан…
— Подожди, Маньякюр. Дай договорить. Я настаиваю, чтобы вы сейчас не сообщали о своем выборе. Не торопитесь. Пусть решит ваше сердце.
Никто не издал ни звука.
— Я могу взять всех, присутствующих в этом зале, — проговорил Кулио. — Думайте.
— Зашибись! — воскликнул Маг. — Это всё?
— Да. Иди-ка сюда, Шу!
— Чего? — насторожился Маг. — Чего я тебе сделал? Это не я цистерну, между прочим, заказывал…
— Ничего ты мне не сделал, — улыбнулся Кулио. — Я просто хочу с тобой чокнуться.
Шу встал со своего места и приблизился к шефу, недоверчиво зыркая на него исподлобья.
— Давай-ка, Шу, за Братство! — Кулио поднял бокал. — И чтоб вино потекло рекой!
— Вот это тема! — обрадовался Маг. — Так бы сразу, а то развел тут патетику.
Они с силой сдвинули бокалы, и хрусталь лопнул в их руках. Красные капли брызнули во все стороны вперемешку с осколками.
— На счастье… — пробормотал Кулио, глядя, как из пальца сочится кровь.
На другом конце стола Фантик постучал ложкой по горшку с жюльеном, привлекая внимание.
— Я вот точно не помню: жрать, согласно этикету, уже можно после первого битья посуды?..
Час пробежал незаметно…
Приподняв лицо из тарелки с остатками спагетти, Маньякюр облизал губы, снял с наглазной повязки макаронину и провозгласил:
— Короче… анекдот… — язык у морского волка порядочно заплетался. Камзол от Гуччи был залит кетчупом. — Знаете, почему… заи… тьфу!.. заболел Самурай? Не знаете? А я вам расскажу, мидию мне в ухо! Потому-у что он хотел сделать… с-себе харакири грязной стамеской и подхватил зар-разу…
Викинг заржал и шарахнул дрыном по столу.
Самурай обернулся. Хотел протереть салфеткой очки, но уронил их в супницу и, немного поразмыслив, решил не вынимать. Близоруко щурясь, он помахал указательным пальцем в воздухе и категорично заявил: