Братство
Шрифт:
Этот вопрос выдал его местонахождение в темноте. Эцио уже собирался подойти к цели и в очередной раз перерезать горло, когда волколюд обернулся, безумно молотя когтистыми руками перед собой. Он мог видеть Эцио во мраке, но Ассассин помнил, что под их маскарадными костюмами нет никакой брони. Он убрал скрытый клинок и вонзил большой тонкий кинжал с зазубренными кромками на лезвии в грудь врага. В открытой ране были видны сердце и легкие, а потом последний волколюд рухнул лицом вперед, в костер. Запах жженых волос и горелой плоти чуть не вывернул Эцио наизнанку, но он отпрыгнул подальше и, борясь с подступающей паникой, так быстро, как только мог, направился к свежему ночному воздуху.
Волколюды не тронули лошадь. Возможно, они были слишком уверены в том, что им удастся его захватить, потому и не стали тратить время на то, чтобы убить лошадь или прогнать ее. Он отвязал животное и понял - его трясет так, что он вряд ли сможет ехать верхом. Поэтому он взял поводья и пошел обратно к термам Диоклетиана. Уж лучше бы Макиавелли был там, и уж лучше бы он, Эцио, был хорошо вооружен. Бога ради, если бы у него все еще был пистолет из Кодекса! Или хотя бы одна из пушек, которые Леонардо сконструировал для своего нового хозяина. Но Эцио был доволен, осознавая, что он по-прежнему может сражаться и побеждать, используя лишь свой ум и опыт - две вещи, которых его никто не мог лишить. По крайней мере, до тех пор, пока его не поймают и не запытают до смерти.
На обратном пути он не терял бдительности ни на мгновение. Он обнаружил, что шарахается от каждой тени - этого не случилось бы с ним, будь он моложе. Мысли о безопасном пути назад, к термам, не принесла успокоения. Что, если там его ждет еще одна засада? Что, если эти создания застали врасплох Макиавелли? Знал ли сам Макиавелли о Секте Волков?
Кому теперь предан Макиавелли?
Он дошел до сумрачных, огромных развалин - памятник прошлому веку, когда Италия правила миром, в безопасности и покое. Сперва он не увидел никаких признаков жизни. Макиавелли сам вышел из-за оливкового дерева и спокойно его поприветствовал:
– Ты опоздал.
– Я приехал раньше тебя. Но меня... отвлекли.
– О чем ты?
– О шутниках в маскарадных костюмах. Знакомо?
Глаза Макиавелли проницательно блеснули.
– Одетые как волки?
– Ты знаешь о них.
– Да.
– И почему же предложил встретиться здесь?
– Ты думаешь, что я..?
– А что мне еще думать?
– Дорогой Эцио, - Макиавелли шагнул вперед.
– Уверяю тебя, святостью Кредо, что я понятия не имел о том, что они тоже будут здесь.
– Он помолчал.
– Но ты прав. Я хотел встретиться в месте, где не будет людей, не осознавая, что они тоже могут выбрать это место.
– Особенно, если их предупредили.
– Ставишь под сомнение мою честь..?
Эцио нетерпеливо отмахнулся.
– Хватит, - проговорил он.
– Нам еще много предстоит сделать вместе, не будем ссориться.
– По правде говоря, Эцио знал, что в данный момент он должен верить Макиавелли. До сих пор у него не было причин, чтобы усомниться в нем. Но в будущем он, Эцио, не будет открывать свои карты столь поспешно.
– Кто они? Или что?
– Секта Волков. Иногда они называют себя Последователями Ромула.
– Нам не стоит убраться отсюда? Я захватил кое-какие из их бумаг, эти твари могут попытаться забрать их обратно.
– Сперва скажи, удалось ли тебе добыть письмо, и что еще с тобой случилось? Ты выглядишь так, словно поучаствовал в нескольких битвах, - сказал Макиавелли.
Когда Эцио рассказал ему обо всем, его друг улыбнулся.
– Я сомневаюсь, что они вернутся сегодня. Мы оба опытные и хорошо вооруженные бойцы. Похоже, ты здорово их потрепал. И это взбесит Чезаре. Видишь ли, хоть у нас пока еще немного доказательств, мы считаем, что они на службе у Борджиа. Это группа ложных язычников, которые уже несколько месяцев наводят на город ужас.
– Почему они это делают?
Макиавелли развел руками.
– Политика. Пропаганда. Надежда, что люди попросят о защите Папу, и, в свою очередь, поклянутся ему в преданности.
– Весьма удобно. Но, может, все-таки покинем это место?
– Эцио неожиданно и с удивлением ощутил страшную усталость. У него болела душа.
– Они не вернутся сегодня. Я не умаляю твое мужество, Эцио, но волколюды не бойцы, и тем более не убийцы. Борджиа используют их как доверенных посредников. Но их основная работа состоит в том, чтобы пугать людей. Это бедные, введенные в заблуждение люди, которым Борджиа «промыли мозги», дабы те работали на них. Они считают, что новые хозяева помогут им заново отстроить Рим. Таким, каков он был при основателях, Ромуле и Реме. Их, младенцами, вскормила волчица.
– Я помню легенду.
– Для волколюдов это не легенда. Но они - опасное орудие в руках Борджиа.
– Он немного помолчал.
– Теперь, письмо! И те бумаги, что ты захватил из их логова. Кстати, ты правильно поступил.
– Если, конечно, они полезны.
– Посмотрим. Дай мне письмо.
– Держи.
Макиавелли поспешно сломал печать и развернул пергамент.
– Черт, - пробормотал он.
– Зашифровано.
– О чем ты?
– Кое-кто уверял меня, что это будет обычный текст. Виницио был одним из моих агентов у Борджиа. Он сказал, что уверен в этом. Глупец! Они передают зашифрованную информацию. Не зная кода, мы ничего не поймем.
– Может бумаги, которые я принес, помогут?
Макиавелли улыбнулся.
– Иногда, Эцио, я благодарю Бога, что мы с тобой на одной стороне. Давай посмотрим!
Он быстро пролистал бумаги, которые захватил Эцио, и его нахмуренное лицо просветлело.
– Ну, как, удачно?
– Думаю... возможно...
– он прочитал еще что-то, на лбу появились морщины.
– Да! Ради Бога, да! Думаю, это оно!
– Он хлопнул Эцио по плечу и рассмеялся.
Эцио тоже засмеялся.
– Вот видишь? Порой логика - не единственный способ выиграть войну. Удача тоже играет свою роль. Пошли! Ты говорил, что в городе у нас есть союзники. Пошли! Покажешь их мне!
– Следуй за мной!
ГЛАВА 15
– А как же лошадь?
– спросил Эцио.
– Оставь ее. Она сама вернется в конюшню.
– Я ее не брошу.
– Тебе придется. Мы возвращаемся в город. Если мы отпустим ее там, они поймут, что ты вернулся. Если же лошадь найдут здесь, то подумают, что ты бродишь где-то поблизости, и поиски уйдут в другую сторону.
Эцио неохотно поступил так, как сказал Макиавелли. Потом они подошли к спрятанной в руинах лестнице, уводящей вниз. В шаге от них горел факел. Макиавелли взял его.