Братство
Шрифт:
Чезаре потрясенно смотрел на происходящее. Но когда в противниках у Эцио осталось всего трое гвардейцев, не стал дожидаться окончания боя. Ему вполне хватило сил, чтобы развернуться и сбежать.
Эцио краем глаза увидел, как он уходит, но не мог броситься в погоню.
Но Яблоко все еще было у Ассассина. И Эцио вспомнил о силе артефакта - да и как он вообще мог забыть?
– и применил ее, чтобы выбраться из Ватикана. Он пошел другой дорогой, справедливо рассудив, что Чезаре наверняка не стал терять времени и вызвал охрану в Пассетто ди Борго. Яблоко ярко светилось в кожаном
Эцио подумал, как скоро весть о смерти Папы достигнет этих людей, находящихся в самом низу иерархической лестницы. Чтобы сдержать беспорядки, которые неизбежно начнутся после этого, потребуется сильная рука. Эцио молил бога, чтобы Чезаре не смог воспользоваться ситуацией, дабы повлиять если не на самого папу, - это было выше его сил, - то, по крайней мере, на результаты выбора нового Папы, и посадить на престол Святого Петра нужного ему человека.
Эцио обогнул слева великолепную скульптуру «Пьета» молодого Микеланджело, свернул в базилику и затерялся в толпе на старой площади у восточного выхода из Ватикана.
ГЛАВА 45
Когда Эцио добрался до убежища Ассассинов на Тиберине, церковные колокола звонили по всему Риму. И звон их звучал похоронной мелодией.
Друзья Эцио уже ждали его.
– Родриго мертв, - сообщил он.
– Мы догадались по звону колоколов, - ответил Макиавелли.
– Ты отлично справился!
– Это не я, а Чезаре.
Смысл сказанного дошел до Ассассинов лишь спустя целое мгновение.
– А сам Чезаре?
– наконец спросил Макиавелли.
– Жив, хотя Папа попытался его отравить.
– Змея укусила себя за хвост, - кивнул Лис.
– Значит, мы победили!
– воскликнула Клаудиа.
– Нет!
– отрезал Макиавелли.
– Даже если Чезаре освободился от чрезмерного контроля со стороны отца, он все равно еще может вернуть земли, которые потерял. Мы не можем позволить ему снова собрать своих сторонников. Все решится в ближайшие недели!
– С вашей помощью я свергну его, - сказал Эцио.
– Никколо прав, мы должны действовать быстро, - добавил Лис.
– Слышите трубы? Они приказывают собраться людям Борджиа.
– И ты знаешь, где?
– спросил Бартоломео.
– Скорее всего, они соберут свои войска на площади перед дворцом Чезаре в Траставере.
– Мои люди будут патрулировать город, - сообщил Бартоломео.
– Но нам потребуется целая армия, чтобы сделать все, как надо.
Эцио осторожно вытащил из мешочка тускло светившееся Яблоко.
– У нас кое-что есть, - проговорил он.
– По крайней мере, это хорошо.
– Ты знаешь, что делать?
– поинтересовался Макиавелли.
– Я вспомнил многое из давнишних экспериментов Леонардо, еще в Венеции, - ответил Эцио. Он приподнял странный артефакт и сосредоточился, пытаясь мысленно коснуться его.
Несколько минут ничего не происходило, и Эцио был готов сдаться, но Яблоко, наконец, начало светиться. Сперва медленно, а потом все сильнее и ярче, пока свет, исходящий от Яблока не стал их слепить.
– Назад!
– прокричал Бартоломео.
Клаудиа в испуге ахнула, а Лис отшатнулся в сторону.
– Нет, - сказал Макиавелли. – Хоть это наука... но это что-то вне нашего понимания.
– Он взглянул на Эцио.
– Если бы только Леонардо был здесь!
– Пока что он помогает нам в другом месте, - ответил Эцио.
– Смотрите!
– воскликнул Лис.
– Оно показывает колокольню Санта-Мария-ин-Траставере! Чезаре должен быть там!
– Ты был прав!
– кивнул Бартоломео.
– Но вы только посмотрите, сколько у него солдат!
– Я пойду. Сейчас же, - решил Эцио, изображение, проецируемое Яблоком, исчезло, а сам артефакт потускнел.
– Мы пойдем с тобой.
– Нет.
– Эцио поднял руку.
– Клаудиа, возвращайся в «Цветущую розу». Пошли девушек разузнать все, что смогут, о планах Чезаре. И прикажи рекрутам быть наготове. Джильберто, разошли, пожалуйста, своих воров по всему городу и сообщи, что тамплиеры попытаются реорганизоваться. Наши враги будут бороться за свои жизни! Бартоломео, собери своих людей, пусть будут готовы выступить в любой момент.
– Никколо, - Эцио повернулся к Макиавелли.
– Возвращайся в Ватикан. Коллегия кардиналов скоро соберется на конклав, чтобы избрать нового Папу.
– Верно. И Чезаре наверняка попытается воспользоваться оставшимся влиянием, чтобы посадить на папский престол своего кандидата или, по крайней мере, того, кем он сможет манипулировать.
– Кардинал делла Ровере сейчас имеет большой авторитет. И как вы знаете, он был непримиримым врагом Борджиа. Если бы...
– Я поговорю с камерарием, казначеем папского двора. Выборы могут затянуться.
– Мы должны воспользоваться любыми преимуществами, которые даст нам эта задержка. Спасибо, Никколо.
– А ты будешь действовать сам по себе, Эцио?
– Я не сам по себе, - отозвался Эцио, осторожно убирая в мешочек Яблоко.
– Я оставлю его у себя.
– Держи его при себе, если знаешь, как контролировать эту штуку, - недоверчиво пробормотал Бартоломео.
– Я вообще считаю, что это адское изобретение!
– В чужих руках, возможно, но пока оно у нас...
– Тогда не выпускай его из рук и не своди с него глаз!
Потом они разошлись выполнять задания, данные им Эцио, а сам Ассассин отправился на западный берег реки и пробежал до церкви, которую Лис узнал в видении, показанным Яблоком.
Когда он добрался до места, то увидел лишь несколько отрядов солдат в мундирах Чезаре, которые организованно, словно по приказу, покидали площадь. Солдаты помнили о дисциплине и прекрасно понимали, что отказ подчиняться будет приравнен к смерти.
Чезаре не было видно, и Эцио подумал, что ему должно быть очень плохо от яда. Но войска без сомнения призвал он. Было только одно место, куда он мог отступить - в свой укрепленный дворец, недалеко отсюда. Эцио бросился туда.