Братва
Шрифт:
– Что это? – удивился Том, разглядывая могильные статуи и приземистую избушку «Приюта».
– Наше дочернее предприятие. Здесь Василий заправляет. Брат Цыпы. Завтра ты его навестишь, чтобы оплатить снайперские услуги. Десять тысяч «зеленых» ему причитается... Неплохие бабки, а? Как раз бы тебе на обзаведение. Улавливаешь?
– Ты о чем?
– Можешь бабки себе забрать, закопав Васю. Лопата, кстати, в сарае. А Цыпа пусть думает, что брательник гуляет на югах, разменивая «зеленые» на земные утехи.
– Как же так?! Он ведь, можно сказать, жизнь тебе спас!
– Верно! Поэтому
Виктор долго бродил задумчивым взглядом холодных серых глаз по мрачноватым окрестностям кладбища.
– Странно все складывается. Поначалу твердо собирался в церковь наведаться – поблагодарить судьбу, что выжил в лагере, а вместо этого сразу попал в старую колею...
– И нормально. Случай правит миром. А в церковь ты сходишь! – Я улыбнулся, поняв, что он подписался на дело. – И не пустой. В избушке старинная икона есть. Подгонишь ее попу – заработаешь индульгенцию на всю оставшуюся жизнь. Ладненько! Детали дома обсудим.
Я сосредоточенно гнал «мерс» по трассе в Екатеринбург. Настроение катастрофически падало в минус.
– О чем молчишь? – поинтересовался Том.
– Грустноватая проблемка...
– Очень тебя понимаю. Пикник получился с натюрмортом... натуральный филиал морга!
– Пустяки. Я совсем не о том. Необходимо оперативно и грамотно провести акцию прикрытия.
– Что имеешь в виду? – не понял Том. – По-моему, все сделано чисто и профессионально.
– Ты так думаешь? А странное исчезновение Медведя со товарищи, считаешь, не вызовет бурные круги в нашей тихой заводи? Родственники без вести пропавших настрочат вагон заявлений и жалоб – менты вынуждены будут носом землю пахать. Может выйти крупный хипиш...
– Что же делать? – всерьез забеспокоился Том. – Этот момент я как-то даже и не учел.
– Ничего страшного. Пока в монастыре есть Монах – стены не обрушатся. Вчерне план прикрытия у меня уже готов...
Опять мне приснился тот старый надоедливо-повторяющийся сон. Ночной лес затаился. Ни шороха, ни ветерка. Хотя в небе явно свирепствовали смерчевые вихри, так как причудливые клочковатые облака проносились в вышине безобразными черными птицами, стремясь заслонить от земли далекие звезды и луну, лившую на неподвижные верхушки сосен мертвенно-бледный свет. Да и сами деревья выглядели неживыми. Голые корявые стволы с крючковато-бугристыми, изогнутыми ветвями, отчаянно задранными к угрюмому небу. Чуть ли не под каждым деревом различалась сидящая человечья фигура. Их были сотни. «Кто это?» – спросил я у сопровождавшей меня безликой тени. «Все они убиты тобой», – получил тихий ответ. На этом сон, как всегда, оборвался.
Но на сей раз, проснувшись, я уже не удивлялся, откуда их так неправдоподобно много...
Чтобы растворить неприятный осадок от глупого сновидения, влил в свой органон стакан коньяку. Помогло – с глаз словно пелена спала, предметы стали
Только успел принять душ, как нарисовался старший оперуполномоченный Инин. Впрочем, его приход не был неожиданным. Уже трое суток прошло со дня пикника, и от майора я вправе был ожидать известий.
– Добрый день, Монах. – Опер с удовольствием плюхнулся на свое обычное место у камин-бара и многозначительно поглядел на распечатанную коньячную бутылку.
Я его понял правильно и сразу налил до краев пузатую рюмку на короткой ножке. Заметив явное, ну прямо родственное, сходство майора с рюмкой, я еле сдержал смех.
– Давай штрафную, майор! Между прочим, я тебя еще вчера поджидал.
– Дела заели! Сам ведь в курсе – преступность буквально захлестнула город. – Опер, хохотнув, мелкими глоточками выцедил золотую жидкость и твердой рукой наполнил емкость снова.
– Имею право расслабиться, – пояснил он. – Просьбу твою выполнил в лучшем виде. События развиваются в нужном ракурсе.
– Поподробнее, пожалуйста!
– Заявлению твоей верной Ксюхи дан законный ход. Против компании Медведя возбуждено уголовное дело по факту группового изнасилования работницы бара «Вспомни былое». Как ты и предсказывал – все подозреваемые от органов следствия скрылись...
– Наверно, протрезвев, вкурили, что им срока светят, и взяли ноги в руки, – равнодушно обронил я, закуривая.
– Может быть, может быть, – с сомнением покивал майор. – Странно только, почему никто из них деньги и паспорта из дома не захватил?
– Перепугались сверх меры? – предположил я.
– Мне почему-то кажется, что этого никто уже не узнает. – Опер задумчиво смотрел на меня своими глазами-омутами. – Твои методы мне хорошо известны... А насчет родственников скрывшихся насильников можешь быть спокоен...
Я изобразил на лице удивление.
– Они все теперь уверены, что их милые чада просто прячутся от правосудия. – Майор усмехнулся и поднял рюмку. – Ладненько! Темни дальше! Хотя со мною мог бы быть и неоткровенней. Предлагаю своевременный тост: пусть земля им будет пухом!..
Чуть помедлив, я тоже поднял рюмку:
– Пусть!
Выпив и с наслаждением пососав дольку лимона, опер сменил тему:
– Надоело, Монах, все до чертиков. Махну на недельку в деревню. Порыбачу, поныряю, расслаблюсь на всю катушку! Ты ведь тоже в отпуске давненько не был. Хочешь составить компанию? Гульнем на славу!