Братья Дуровы
Шрифт:
в обучении всяким трюкам этой величавой птицы. Немало труда
положил он, прежде чем подготовил выступление первого артиста-
пеликана. И вдруг, как раз накануне премьеры, из-за небрежности
служителя, забывшего закрыть клетку, крылатый артист... улетел.
Велико было огорчение дрессировщика, все же он не опустил
рук и вновь взялся за дело. И даже принялся обучать сразу двух
пеликанов. В основу занятий положил их природное умение ловко
раздвигать
приучить птицу перелистывать страницы книги.
«Книгу», состоявшую из тонких листов фанеры, с пресерьезным
видом «читал» солидный пеликан, он старательно переворачивал ее
страницы, между которыми была спрятана вкусная приманка —
рыба. Другая птица научилась танцевать вальс, грациозно покачи¬
ваясь на своих перепончатых лапах; она выступала также как
«дирижер» оркестра и тогда так размахивала громадными крылья¬
ми, что подымала ветер, шевеливший перья на шляпах зрительниц.
Номера эти неизменно пользовались успехом и создали Влади¬
миру Дурову репутацию умелого, изобретательного дрессировщика.
И хотя громкой славы он тогда еще не достиг, но уже сделал пер¬
вые шаги по тернистому пути к ней.
В доме гофмейстера Демидова в Новом переулке у Синего моста
начало выступать «Общество скакунов и берейторов под управле¬
нием знаменитого берейтора Швеции Антона Финарди». Сообщение
об этом прозвучало в великосветских кругах столицы как сенсация.
После недавних побед над полчищами Наполеона и триумфаль¬
ного вступления русских войск в Париж, Россия стала центром
внимания всей Европы. С того времени, как Петр Первый «прору¬
бил окно в Европу», пожалуй, еще не было такого притока иностран¬
цев в страну, манившую своим гостеприимством и особенно воз¬
можностью заработать.
Шведский берейтор, с итальянской фамилией Финарди, успешно
развил свою деятельность в столице Российской империи. Вскоре
примеру его последовали немцы Леман и Роббе, открывшие свой
манеж в помещении графини Завадовской на Мойке.
Иностранные наездники и наездницы демонстрировали свое
искусство перед петербургской публикой, получившей возможность
ознакомиться с высшей школой верховой езды и конной акробатиг
кой. Это заметно способствовало развитию конного спорта. Однако
оба манежа еще нельзя было назвать цирками.
Правда, и прежде в Петербурге гастролировали иностранные
цирки, но впервые постоянная труппа обосновалась
ду, когда француз Жак Турниер и его коллеги, до того странство¬
вавшие по Италии, Испании, Франции и Германии, разместились
в манеже купца Козулина на Большой Морской улице. Представле¬
ния шли с неизменным успехом почти целый год. Только когда
из-за траура по Александру I всякие зрелища были надолго запре¬
щены, Турниер со своей труппой уехал за границу.
Однако по прошествии двух лет он вернулся в Россию. Вначале
его цирк гастролировал в Москве в манеже Пашкова на Моховой
улице, а потом перебрался в Петербург на Дворцовую площадь.
Турниер договорился с властями о постройке постоянного зда¬
ния. Этому делу придавалось настолько большое значение, что гене¬
рал-губернатор получил высочайший указ «о построении в здешней
столице цирка для публичных искусственных иностранца Турпиера
представлений».
Уже через полгода строительство здания было закончено. В де¬
кабре 1827 года первый в России стационарный цирк был торже-
ственно открыт. Через короткое время придворное ведомство выку¬
пило его у владельца.
Весной 1843 года афиши известили о прибытии в столицу цирка
Луи Сулье, «шталмейстера турецкого султана». В его многочислен¬
ной труппе были артисты разных жанров, исполнявшие сложные
номера.
Затем жители Петербурга увидели еще более интересные пред¬
ставления труппы Александра Гверры. Предприимчивый итальянец
на площади Большого театра соорудил деревянное удобное здание,
в котором разместил свой Олимпийский цирк.
Гверра сразу завоевал симпатии публики. Наибольший успех
имели конные номера или, как тогда выражались,— ристания. Дей¬
ствительно, ристания в цирке Гверры отличались высоким мастер¬
ством и артистичностью исполнения.
Несмотря на грандиозный и бесспорный успех каждого пред¬
ставления, Гверре пришлось серьезно озаботиться об усилении
состава своей труппы. Дело в том, что на улицах столицы поя¬
вились афиши, сообщавшие о прибытии из-за границы нового
цирка.
Французы Кюзан и Лежар открыли его на «бойком» месте —
рядом с Александринским театром. Афиши их возвещали, что
публика увидит «упражнения в конной езде высшей школы и
гимнастики|, с переменами кадрилей, маневров, сцен конной езды,
танцев на лошади, олимпийских игр, опытов силы, искусства дрес¬
сированных лошадей и комических интермедий».
И это вовсе не оказалось пустой рекламой. Ядро труппы состав¬