Братья по крови

Скэрроу Саймон

Остальных людей повел вперед Макрон, который заметил, что продвигаться вперед стало значительно легче: по-видимому, стойкость бригантов шла на убыль. Он замедлил поступь, тем самым позволив образоваться промежутку меж двумя враждебными силами.

– Выровнять строй!

Люди по обе стороны оглядели свое место относительно соседей, а стена из щитов, прежде довольно щербатая, зашевелившись волнами, стала сплошной и ровной. Римляне стали надвигаться неторопливым, тяжелым шагом. Макрон на четверть выпростал меч и в такт своим шагам взялся отстукивать по ободу щита ритм. Этому стали вторить солдаты, и вскоре внутреннюю часть крепости наводнил мерный и грозный, вселяющий нелегкое беспокойство звук.

– Вперед!

Враждующие

стороны снова сшиблись, но это был именно тот вид схватки, которому легионеры были хорошо обучены – более того, славились им. Используя щиты как защиту и средство оттеснения противника, они разили только тогда, когда враг подставлялся телом. Бриганты, привычные к вольной разудалой рубке, не могли сейчас свободно орудовать своими длинными мечами, топорами на длинных рукоятях и копьями. Они всё падали и падали под неспешным и незыблемым натиском воинства в тяжелых доспехах и с огромными, похожими на двери щитами. Бой складывался не в пользу защитников. Люди Лебауска между тем пробивались по верхнему ярусу укреплений, жестко тесня неприятеля. Завидев легионеров над палисадом крепости, люди Ацера прекратили обстрел с бастиона.

Но вот толпа бригантов расступилась, открывая взгляду Макрона нескольких воинов в серебристых шлемах и кольчугах. Главного среди них, с каплевидным щитом, не узнать было нельзя. Венуций.

Глава 35

Венуций вступил в бой, чтобы поддержать скудеющий дух своих сторонников. Заметив алый гребень центуриона, мятежный консорт направился прямиком к нему. Ощерясь, он ринулся вперед и, нацелясь на шлем, яростно взмахнул мечом. Макрон выбросил над собой щит и пал на колено как раз перед тем, как на него обрушилась остро блеснувшая дуга. Щит спружинил, частично смягчив силу удара, от которой занемела конечность. Тут же вскочив, Макрон попытался сбить Венуция с ног в то мгновение, как тот отводил меч. Это отчасти удалось: Венуций отшатнулся на полшага, но тут же с необычайной скоростью двинул щитом, буквально застопорив Макрона. Рубящим ударом он припечатал щит центуриона к плечу, но тот в этот момент изловчился резкой дугой чиркнуть острием по локтю, вспоров рукав рубахи. Отдергивая меч и выставляя перед собой щит, ветеран мрачно рыкнул:

– Первая кровь на мне…

Венуций сделал секундную паузу, пошевелив щитом, чтобы проверить – в порядке ли сустав и связки, – вслед за чем рванулся вперед, напирая и одновременно отводя руку для удара, удерживая этим баланс, нарушенный жестоким порезом. На этот раз Макрон накренил щит, вместо блокировки просто отклоняя удар. С противным взвизгом скребнув по бронзовому шишаку, клинок скользнул вдоль щита вниз. Воспользовавшись моментом, Макрон подцепил щит врага, отвел его руку и рубанул обнажившуюся плоть. Клинок врезался глубоко, от чего мышцы врага дернулись, а пальцы непроизвольно разжались, выпуская меч. Отдергивая раненую руку, Венуций в изумлении исказил лицо.

Макрон метнулся, снова наддавая щитом, но при этом еще и сделал врагу уверенную подножку, отчего Венуций грохнулся на спину. Центурион подскочил вперед, нацелившись острием меча в горло консорта, но менее чем в трех пальцах от нервно пульсирующей шейной жилы остановился. Падение вождя ошеломило близстоящих бригантов настолько, что они боязливо отстранились, оставляя этот пятачок земли за центурионом, который грозно стоял над поверженным Венуцием. Каждый мускул, каждая кровинка в теле призывали ударить, убить врага, и дело с концом. Но тут Макрону вспомнился наказ Катона, друга и вместе с тем префекта: щадить всех, кого можно пощадить.

– Сдавайся! – рявкнул он лежащему на земле вражескому вождю.

Венуций, не сводя с него лютого взора, молчал.

– Сдавайся, сучий ты потрох! – выпучив глаза, злобно прошипел Макрон, кончиком меча расцарапывая ему шею. – Повторять не буду!

Венуций ухватил смысл этих слов,

а также стоящее за ними гибельное намерение. Он сухо облизнул губы и воззвал к своим. Поначалу те никак не отреагировали, и стало вкрадываться опасение, что вождь приказал им продолжить борьбу и свои жизни отдать задорого. Но вот первый из них отступил от безмолвного строя римлян, а за ним еще один, и вот уже бриганты один за одним стали отодвигаться от стены римских щитов на безопасное расстояние. Та горстка воинов, что сопровождала Венуция в бою, продолжала стоять невдалеке от места, где их вождь лежал милостью центуриона. Затем один из них бросил меч и положил наземь щит. После напряженной паузы за ним последовали другие, подавая тем самым пример остальным мятежникам. Зазвенели, падая, клинки и копья, застучали брошенные щиты и топоры.

Макрон бдительно крикнул своим:

– Стоять на месте!

Легионеры застыли с мечами наготове, но попыток двинуться не делали. На площади у ворот стояла тишина, нарушаемая лишь звонким шумом роняемого оружия.

– Не трогать их! – громко приказал легионерам Макрон. – Обезоруженных отвести от ворот, согнать в одно место, но чтобы все, язви их, были целы и невредимы!

По взмаху его руки строй снова двинулся, мечами указывая бригантам сместиться в сторону. Макрон кивком велел спутникам Венуция помочь консорту встать. Поднятый на ноги, тот положил ладонь на кровоточащую руку и понурил голову, предпочитая не встречаться с центурионом взглядом.

– Макрон!

Через расступившиеся центурии Восьмой когорты к нему порывисто шел Катон, а за ним поспевал Веллокат.

– Хвала богам, ты справился, центурион! – приближаясь, воскликнул префект с облегчением. – Отличная работа, друг мой! – Тут его взгляд упал на Венуция, и он не смог сдержать улыбки: – Ты просто молодчина, Макрон!

Затем Катон внимательно оглядел лица людей, стоящих вокруг вождя мятежников.

– Но я не вижу среди них Каратака. – Он обернулся к Веллокату: – Спроси его, где Каратак.

Веллокат торопливо заговорил. Венуций, узнав знакомый голос, поднял глаза, полные глумливого превосходства, и ответил кривой улыбкой. Веллокат повторил вопрос более настойчиво, но опять безрезультатно. Вместо ответа Венуций плюнул своему щитоносцу под ноги.

– Мы должны его найти, – встревожился Катон. – А также убедиться, что с королевой все в порядке. Действуем!

Впереди Макрона, Веллоката и людей из Первой центурии префект двинулся через уныло расступающихся бригантов, оставив их побежденного вождя позади. Выйдя из вражеского скопища, он спешно пошел через площадь мимо хижин, направляясь к чертогу владычицы племени. Немногочисленные женщины и дети при виде римлян разбежались по своим жилищам. Снаружи чертога, охраняя входы и выходы, дежурили несколько копейщиков. Завидев приближение римлян, они тотчас взяли копья на изготовку.

– Скажи им, что Венуций сдался, – на ходу сказал Катон Веллокату. – А также, что бунт подавлен, так что пусть бросят оружие.

Веллокат не замедлил обратиться к своим соплеменникам. Конец их недолгому колебанию положили появившиеся среди хижин легионеры, самим своим видом показывая, что щитоносец говорит правду и оружие лучше сложить.

– Макрон, пригляди за ними, – распорядился Катон, а сам зашел в чертог.

Порог он переступил осторожно: внутри стоял сумрак, и с минуту понадобилось, чтобы глаза к нему привыкли. Постепенно взгляд стал различать косо сдвинутые вбок столы и скамьи, а возле них – сидящих на полу с сотню людей. Их лица были обращены к нему, и на них читалось облегчение: они догадывались, что значит появление здесь римского офицера. Впрочем, Катону в эту минуту было не до них: он смотрел в дальний конец зала. Перед своим троном там стояла королева Картимандуя, а рядом, крепко держа ее за талию, – Каратак. Звучно стуча в тишине калигами, Катон неторопливой поступью приближался к царственному месту.