Братья Рико
Шрифт:
— Некоторые люди боятся, что он проговорится, — с оттенком суровости ответил он ей.
— Эти люди знают, где он?
— Пока нет.
— Вы им сообщите?
— Они его и сами найдут.
— И тогда…
— Они смогут заставить его молчать любой ценой.
— Это они вас послали?
К несчастью, он на мгновение заколебался. Напрасно потом он пытался все отрицать: разубедить ее было невозможно.
— Что они вам сказали? Что поручили?
Странно Она была очень женственная, ничего резкого в чертах лица. Мягкими были
Ее темные глаза пылали гневом. Когда она обращалась к нему, у нее дрожали губы.
— Если бы ваш брат не пошел в полицию… — Охваченный яростью, он, в свою очередь, перешел в наступление.
— Что вы говорите? Вы смеете утверждать, что мой брат…
Она вскочила и стала перед ним, выпятив живот. Эдди подумал, что она набросится на него, не мог же он драться с беременной женщиной!
— Ваш брат, да, тот самый, что работает в «Дженерал электрик». Он передал полиции все, что вы рассказали о Тони.
— Это не правда.
— Правда!
— Вы лжете!
— Послушайте, успокойтесь. Клянусь вам, что…
— Вы лжете!
Как он мог предвидеть, что окажется в таком нелепом положении? За дверью жена Феличи должна была слышать их громкие крики. Девочка услышала их с веранды, открыла дверь, просунула испуганное личико.
— Что с тобой, тетя Нора?
В этой семье, вероятно, считали Нору своей, должно быть, девочка говорила также «дядя Тони».
— Ничего, милочка. Мы кое-что обсуждаем.
— А что?
— Вещи, которых ты не можешь понять.
— Это ему я ничего не должна была говорить?
Итак, Тони и его жена обо всем рассказали Феличи.
Они боялись, что в дом придут наводить о них справки.
Они внушили ребенку: если явится какой-нибудь господин и начнет задавать вопросы… Эдди ждал ответа Норы, и та как бы в отместку сказала:
— Да, ему.
Она вся дрожала.
7
Тяжело дыша, они продолжали мерить друг друга гневным взглядом, и в эту минуту у веранды, лязгая железом, затормозил вернувшийся с поля большой грузовик. Со своего места Эдди не мог видеть, что происходило за окном, но по встревоженному выражению лица Норы понял, что приехал Тони.
Наверно, он работал в поле с другими мужчинами и заметил такси. Если бы оно отъехало сразу. Тони, возможно, не встревожился бы, но машина долго стояла у его дома, и это заставило его вернуться.
Трое в комнате слушали, как он поднимался по ступенькам крыльца, каждый оцепенел в той позе, в которой его застал шум подъехавшего грузовика.
Дверь распахнулась. На Тони были синие холщовые штаны и белая майка, оставлявшая обнаженными руки и часть груди. У него были сильно развитые мускулы, выдубленная солнцем кожа.
Увидев брата. Тони остановился как вкопанный. Его густые черные брови сошлись на переносице, и между ними пролегла глубокая складка.
Все молчали, и только девочка бросилась к нему навстречу:
— Берегись, дядя Тони, это он.
Тони не сразу понял. Он поглаживал голову ребенка, вопросительно глядя на жену. Это был ласковый и доверчивый взгляд.
— Бесси спросила меня, этому ли господину она не должна отвечать на расспросы, и я ей ответила, что да, этому.
Дверь на кухню отворилась, и показалась м-с Феличи.
Она держала в руке сковороду, на которой шипело свиное сало.
— Бесси, поди сюда!
— Но, мама…
— Живо!
Оказавшись втроем, они вначале не знали, как себя держать. Тони так сильно загорел, что его белки и в полумраке комнаты сверкали ослепительной белизной и придавали странный блеск глазам.
Не глядя Эдди в лицо, он объяснил:
— Ведь все время ждешь, что кто-нибудь придет вынюхивать, ну мы и сказали малышке…
— Понятно.
Вскинув голову, Тони с искренним удивлением вполголоса проговорил:
— Вот уж не думал, что это будешь ты.
Какая-то мысль терзала его. Он пристально посмотрел сперва на жену, потом на брата.
— Ты сам вспомнил, что я когда-то провел здесь каникулы?
Тони этому явно не верил.
Эдди не мог солгать так, чтобы это осталось незамеченным.
— Нет, — признался он.
— Ты ездил к матери?
— Да.
Нора оперлась спиной о стол, выпятив живот. Не прерывая разговора, Тони подошел к ней и привычным жестом положил руку ей на плечо.
— Это мать сказала тебе, что я здесь?
— Когда она узнала, что ты уехал на грузовике.
— А как она узнала?
— От меня.
— Ты побывал также в Уайт-Клауде?
— Да.
— Ты понимаешь, Тони? — вмешалась жена.
Он жестом успокоил ее, потом нежно обнял за плечи.
— Что же, собственно, тебе сказала мать?
— Она напомнила мне, что когда ты вернулся отсюда, то был увлечен мыслью, как здесь можно замечательно заработать, имея грузовик.
— И ты приехал, — проронил Тони, опустив голову.
Ему, Тони, тоже необходимо было собраться с мыслями. Нора еще раз попыталась что-то сказать, но он остановил жену, слегка сжав ее плечи.
— Я не сомневаюсь, что меня разыщут, — не сегодня. так завтра.
Он говорил как будто сам с собой. Без горечи, без возмущения. И Эдди казалось, что перед ним другой, незнакомый ему Тони.
— Но я не думал, что это будешь ты.
Он вновь поднял голову, тряхнул ею, чтобы отбросить завиток волос, падавший ему на глаза.
— Это они послали тебя?
— Мне позвонил Сид, точнее, он велел Филу позвонить мне, чтобы я приехал к нему в Майами. Лучше, Тони, нам переговорить спокойно вдвоем.