Бремя империи 2
Шрифт:
– "Нептун" на связи, переключаю вас… – контр-адмирал внезапно понял, что ответил ему не дежурный офицер как положено, а всего лишь оператор. Такое могло быть только в одном случае – если Адмиралтейство эвакуировано.
Соединения пришлось ждать долго – по меркам спутниковой связи, Около двадцати секунд. Ответил сам адмирал Воронцов, начальник главного оперативного управления штаба ВМФ. Офицеры знали друг друга не один десяток лет – поэтому адмирал Воронцов без экивоков и околичностей перешел сразу к делу
– Все понимаю, Костя… – эти два человека обращались друг к другу
– Вы прекрасно знаете, господин адмирал, что я их не пропущу – перешел на официальный тон Нетесов – мы не для того здесь стоим, чтобы их пропустить.
– Ты их не остановишь, Константин – строго сказал Воронцов – ты принимаешь решения, много не зная. Захвачен ядерный центр в Искендеруне, террористы требуют от нас прекратить все активные действия, угрожая взорвать реакторы. У нас до сих пор нет подтверждения того, что террористы на станции обезврежены – а до получения подтверждения о том, чо станция в безопасности, мы ничего не сможем сделать.
– В таком случае их тем более нельзя пропускать! – взорвался Нетесов – они готовят высадку на берег, до них меньше тридцати миль! Если мы пропустим их через Красное море – потом мы их не остановим! Их нельзя пропускать!
– Твою мать! – закричал в трубку и Воронцов – ты один умный такой?! Ты забыл, что такое приказ?! Стой на месте, ничего не предпринимай! Разрешено применять оружие только в ответ, это приказ штаба и Ставки!
– Я помню, что такое честь русского офицера – после нескольких секунд гулкого, пронзительного молчания сказал в трубку Нетесов – а кое-кто об этом забыл. Конец связи!
Офицеры старались не смотреть на командовавшего ими контр-адмирала. Пойти против приказа – серьезное решение, но пойти против совести – решение еще более серьезное. Каждый принимал решение для себя сам…
– Отключить все системы дальней связи, полное радиомолчание! Мы под контролем противника! – положив трубку спецсвязи, приказал Нетесов – Я перехожу на "Александра Второго". Капитан Соловей, примите управление судном.
– Капитан Соловей управление принял! – по-уставному отозвался каперанг, командовавший авианосцем.
– Господин контр-адмирал, связь с "Маркграфом Гессенским" установлена.
Командор фон Белов, несмотря на ранний час уже был в рубке "Маркграфа Гессенского". Потомственный прусский военный, он испытывал некое… неудобство в душе, что ему приходится подчиняться приказам русского, пусть и старшего по званию, но для немца приказ – это все, это – необсуждаемо.
– Господин командор, вы видите, что происходит? – напрямую спросил Нетесов
– Да… – германский капитан знал русский и разговаривал на нем чисто, почти без акцента, лишь иногда запинаясь и экономя слова – я увидел.
– Господин командор, я перехожу на "Александра Второго". Примите управление объединенной эскадрой, перенесите штаб на "Маркграфа Гессенского". Соответствующие распоряжения мною уже отданы.
В этом была еще одна хитрость – небольшая, но важная. Вряд ли британцы так же легко атакуют германские корабли, как они могут атаковать русские. Нападение на германские корабли – это объявление войны Германии, а Британия против России и Германии вместе взятых не могла выстоять и сейчас – точно так же как и в начале века.
– Но…
– Мы не должны их пропустить, командор. Это наше море. С севера оно наше, с юга – ваше. Им тут делать нечего, вы поняли меня…
– Да… но какой будет приказ?
– Приказ… не пропустить. Любой ценой.
Горячий, какой-то сухой, совсем не морской ветерок гулял над палубой огромного авианосца, противно свистел, обтекая стремительные корпуса выстроенных в ряд боевых машин. Несмотря на совсем неподходящее для полетов время – раннее утро, когда небо сливается с водной гладью и не видно линии горизонта – полеты продолжались. И русские и германцы и британцы подняли в воздух все авиакрылья, которые у них были на авианосцах, полеты продолжались даже ночью. Самолеты приземлялись только на дозаправку и который отдых летного состава, потом – снова в небо. На крошечном, по меркам авиации пространстве, в воздухе находилось более ста машин, каждый держал палец на гашетке, каждый хотел опередить противника с выстрелом, понимая, что первый же выстрел будет смертельным. Все понимали, что рано или поздно у кого-то сдадут нервы – без приказа…
Вертолет уже раскручивал лопасти, экипаж вертолета поприветствовал вышедшего на палубу контр-адмирала, отдав ему честь. Необычным было уже то, что контр-адмирала никто не сопровождал – он шел один, шел спокойно и уверенно по стальной палубе авианосца, как по плацу, ветер трепал его волосы. Увидев идущего адмирала, летные техники прекращали работу, выпрямлялись, неосознанно вставали в строевую стойку.
Ни слова ни говоря, контр-адмирал подошел к вертолету – обернулся, осмотрел родной ему корабль, будто прощаясь с ним. Махнул рукой, полез в салон вертолета. Проехавшись по направляющим, в десантном отсеке, с глухим металлическим стуком закрылся люк. Словно крышка гроба…
Ударный авианосец "Куин Виктория"
Ставки были сделаны – и кости брошены на зеленое сукно стола. Говорить было нечего, слова были не нужно. Оставалось только действовать…
– Сэр, крупный корабль отделился от эскадры противника и идет прямо на нас! Пеленг пять, расстояние шесть миль, сокращается!
Пеленг пять – это же прямо в лоб!
Сэр Квентин недоуменно поднял брови. А это еще что такое?
– Один? Без прикрытия?
– Да, сэр, один. Очень крупный корабль.
– Определить тип корабля!
Что еще за ерунда? Чего-чего – а такого сэр Квентин никак не ожидал. Он ожидал всего чего угодно – даже того, что русские затопят свои корабли, закупорив проход в Красное море, как это они сделали в Крымскую компанию со своим флотом. Но такого опытный британский флотоводец не ожидал никак.
– Сэр, это линейный корабль "Император Александр Второй". Идет на полном ходу.
– Авиация?
– Находится на своих позициях, сэр – и наша и русская. Враждебных действий пока не предпринимает, хотя находится в полной боевой готовности.