Бремя страстей

Джексон Лайза

— Ах да, конечно. Твоя жена что-то мне говорила, когда показывалась на работе в пос­ледний раз. — Было очевидно, что Чейз забав­ляется с ним как кошка с мышью. Однако улыбка на его обезображенном лице не пред­вещала ничего хорошего. Деррик невольно по­ежился. — Понимаешь, если этих денег не ока­жется на твоем счету или они не переведены на счет подрядчика, кое у кого могут возникнуть подозрения.

— Какие к черту подозрения?— Деррик постарался изобразить искреннее удивление. — Фелисити все записывает. Ты же знаешь. Она сама работает

в бухгалтерии…

Чейз поднял руку, словно хотел предупре­дить новые жалкие оправдания.

— Фелисити твоя жена. К тому же она не частая гостья на работе. Только когда в на­строении…

— Ее отец один из наиболее влиятельных судей в этом паршивом штате.

— А моя мать гадала на картах. Что с то­го? Когда речь идет о выплате вознагражде­ния, какая разница, чем занимается старина Айра — сидит на лавочке или играет в гольф со своими приятелями?

— Вознаграждения?— Деррик пока не улавливал сути, однако по недоброму блеску в глазах Чейза догадывался, что здесь кроется какой-то подвох.

Чейз подался вперед:

— Именно. Тому подонку, который все это устроил.

— Что устроил?

— Пожар… как ты и заказывал.

— Ты спятил? С какой стати мне поджи­гать лесопилку?

— По-моему, причин предостаточно. Взять хотя бы страховку— именно такую версию выдвигали люди шерифа. Если бы лесопилка сгорела, ты получил бы более трех миллионов, верно?

— Она принесла бы куда больше, если бы работала!

— Да, но деревообрабатывающая про­мышленность в кризисе. К тому же закон ог­раничивает возможность разработки феде­ральных земель, а лесные угодья семейства Бьюкенен не безграничны. Мы ведь могли и продать лесозаготовки, чтобы избежать рис­ка.

Ерунда! — пробовал возразить Деррик. А может, ты просто хотел отомстить? Кому. Самому себе? Ты рехнулся, Чейз!
– Мне! — Глаза Чейза были холодны как лед.— Ты никогда не скрывал, что ненави­дишь мою семью — меня, Брига; тебе не нра­вилось, что я женился на твоей сестре; у тебя не вызывало восторга то обстоятельство, что я работаю у твоего отца. И теперь, когда я приобрел кое-какой вес, ты решил, что от меня пора избавиться.

Деррик нервно поерзал на диване, затем извлек из кармана пиджака пачку «Мальборо».

— Брось, Чейз. Если бы я хотел тебя убить — да еще и нанял бы для этой цели убийцу, — разве я стал бы для этого поджигать лесопилку. Тебя бы убрали так, что никто бы ничего и не заметил, да и лесопилка осталась бы при мне.

— Но без денег.

— Ты и впрямь псих. Должно быть, это у вас семейное. Кстати, твою мамашу до сих пор не нашли? — Деррик щелкнул зажигалкой, прикурил и глубоко затянулся. Что означает неожиданный демарш, предпринятый Чейзом? Больно уж не похоже это на осторожного Чей­за, который скорее будет лизать тебе зад, чем попрет напролом.

— Моя мать не имеет к нам никакого от­ношения.

— Неужели? Сколько лет она путалась с моим отцом. Мы имеем на'двоих братца-идиота, ты женат на единственной сестре, ко­торая у меня осталась, а ты говоришь, не имеет отношения! Я надеюсь, что ее в конце концов найдут и снова упекут в сумасшедший дом.

— Я бы на твоем месте особо не обо­льщался.— Глаза Чейза зловеще блеснули, словно он знал какую-то страшную тайну.— Ее найдут только тогда, когда она сама того пожелает.

Деррику стало не по себе: уж не унасле­довал ли Чейз от Санни ее способность к яс­новидению, телепатии— или что там у нее было? Проклятье! Вдруг и Уилли такой же? Впрочем, будь тот хоть капельку ясновидя­щим, то давно наслал бы на него порчу или еще что-нибудь в том же роде,— столько раз он бывал жесток с этим слабоумным. И все равно Деррик чувствовал себя не в своей та­релке. Его мутило от одной мысли об этой проклятой семейке — продукте кровосмеше­ния.

— Полагаю, тебе следует побыстрее вер­нуть деньги,— прервал его размышления Чейз.— В противном случае у полиции могут возникнуть подозрения. Кстати, Уилсон еще не знает, что той ночью ты тоже был на ле­сопилке?

— Я? Вон ты куда хватил! У меня есть алиби.

— Знаю — твоя жена. — Чейз бросил на стол ручку. — Но я своими глазами видел тебя там. Приблизительно за полчаса до того, как там рвануло…

— Меня там не было! — Чувствуя, как пот градом катится по спине, Деррик постарался придать голосу как можно больше убедитель­ности — ведь он соблюдал осторожность, его никто не мог видеть, к тому же это было задолго до взрыва.

— Был, был. Я не стал говорить об этом нашему другу Т. Джону Уилсону по одной простой причине: хотел собрать улики против тебя, а потом встретиться с глазу на глаз, чтобы сообщить: если к тебе постучится поли­ция, знай — это я направил ее.

У Деррика перехватило дыхание. Он судо­рожно затянулся, но это не принесло ему об­легчения.

— Ты все подстроил,— пробормотал он.

— Ты сам все подстроил.

— Черта с два! Я стану все отрицать. У ме­ня железное алиби.

— Да неужели?— Чейз недоверчиво вски­нул брови. — Думаешь, твоя жена готова сто­ять за тебя до конца? В знак признательности за твое хорошее к ней отношение?

Во рту у Деррика пересохло — до него на­конец дошло, что теперь ему не отвертеться.

Этот мерзавец хочет представить дело так, что он, Деррик, устроил пожар! Мало того, что поймал его на сокрытии доходов, хочет пове­сить на него еще и поджог.

— Не пройдет, Маккензи! — запальчиво возразил он, призвав на помощь все свое уме­ние блефовать, столько раз выручавшее его в трудных ситуациях. Хочешь раздавить вра­га— найди верный тон. Это правило в боль­шинстве случаев срабатывало. Но Чейз не при­надлежал в большинству. — Только попробуй встать у меня на пути — я тебе хребет пе­реломаю!