Брейкмич
Шрифт:
Ну что за закоренелый тип!
Я прочитал его послание не заходя в дом. В сердцах выругался, швырнув коробку в соседскую дверь. Оперившись лбом в стену, продолжал ругаться, когда открылась соседская квартира. Сонный мужик вышел с недовольством и угрозами на языке, ибо некий отморозок мешает ему спать. Я посмотрел на него, не отнимая лба от прохладной стенки. Мужик резко замолчал.
Знаю-знаю, что он увидел!
Последний ублюдок полоснул мне ножом по лицу. Кровь успела подсохнуть, но я не вытер, только размазал, чтобы та не залила мне глаза. Было слегка не до того. Сейчас моя физиономия выглядела как в фильме ужасов: тёмно-багровая в
– Есть закурить?
Сосед потупился, но после расшевелился и добыл из глубин своей прихожей сигареты и зажигалку. Протянул мне.
– Всё в порядке? – спросил он, убирая курево.
– Похоже, что у меня все нормально? – мой голос был хриплым, грубым, но совершенно спокойным.
Затянулся, отлипнул от стенки. На белой сигарете остались красные следы.
– Может вызвать полицию или скорую?
Мужик прикрыл дверь, но участливо выглядывал из щели. Я с минуту смотрел на него, курил гадость, что сжигала мне лёгкие. В голове крутились десятки вопросов, на которые не было ответов, но ответственность все равно лежала на мне. И это все разом свалилось на меня в единственный чудесный момент!
– Хорошая идея!
В итоге буркнул я и, резко развернувшись на пятках, поковылял вниз по лестнице.
Ночной ветер холодил кожу. Огни города зачаровывали, но мне хотелось сбежать от них, не видеть их. Они до жути напоминали мне то место, откуда меня так жестоко вышвырнули. Мотор байка ревел. А во мне ревело желание убивать, разрушать все. Всё, что дорого мистеру Фрейду. Симон сообщил, что мне нужно быть послезавтра. А у меня ни черта не было готово! Я мог бы сейчас рвануть к Коулу и разнести его замок по кирпичам, но разрушить дом и его легальный бизнес это не так важно для него, как то, что он скрывает от масс, сходя с ума и лелея у сердца. Такие люди безумных в своих деяниях. Но у них почти всегда есть один огромный недостаток: они фатально зависимы от своего увлечения. Сейчас мне нужно остыть. Все обдумать. Возможно, я смогу спасти Летти, отмыть свою репутацию, угодить Симону и руководству, и получить, наконец, заслуженную награду. Но это только в том случае, если все сделаю правильно.
Ночной город прекрасен!
Потому ночью дороги практически пусты. Я долетел на своём железном друге. Припарковался возле высотки с тёмными окнами. Позвонил в домофон. Через несколько минут услышал сонный голос:
– Кто это?
– Капитан Орфи, можно вас?
Лада обрабатывала мои разбитые костяшки рук, пока я пил виски, любезно предоставленный хозяйкой.
– Во что ты опять влип?
Капитан Орфи даже дома имела вид строгой женщины. Волосок к волоску, ни грамма не растрепанный после прерванного сна. Даже в серой широкой майке и шортиках она выглядела, как сотрудник полиции. Я невесело усмехнулся, делая щедрый глоток. Поморщился.
– Оно само в меня влипает.
– О, Йон, так не бывает! Почему ты всегда в центре всех неприятностей?
– Хотел бы я знать.
Лада оставила мои руки. Подсела ближе на сером мягком диване. Прикоснулась к моему лицу.
– По хорошему, тебе надо в больницу.
Я поморщился. В это раз не от виски. Женщина больно задела край раны на лице. Я невольно отстранился.
– Не надо. У меня есть один нудный знакомый, который подлатает меня.
– Дай, хоть смою кровь.
Я позволил. Меня не смущала кровь, но ее вид был не приятен Ладе. Она сходила на кухню. Принесла миску с тёплой водой и салфетку. Принялась аккуратно оттирать струпья с моих щёк.
– Кто ты такой, мистер Йон?
Я усмехнулся.
– Ураганом ворвался в мою жизнь. Постоянно участвуешь в каких-то кровавых разборках. Делишь со мной постель. Потом вновь исчезаешь, после появляясь с изувеченным лицом. Кто ты? Откуда ты?
Я молчал. Смотрел поверх головы женщины в тёмное окно. До рассвета ещё есть время, но небо уже полно росчерков на тон светлее цвета тьмы. Я знаю тьму, я видел свет. Но почему-то всегда остаюсь за гранью того и другого. Как эти размытые росчерки ночного неба.
Я молчал.
Лада вздохнула, не дождавшись ответа. Продолжила очищать моё лицо, легонько касаясь влажной тряпицей лба.
– Мне жаль твою девушку. Сделай официальное заявление, и я сделаю все, чтобы найти её. Мы можем успеть…
Я остановил её руку, взявшись за тонкое запястье. Наконец перевёл глаза на строгое лицо Орфи.
– Не надо.
Она опустила руку, бросила салфетку в уже ставшую розовой воду. Отставила на журнальный столик. Решила, что я говорю о ране на лице. Но я говорил не об этом.
– Не надо жалеть меня. Жалость это слабость. Она делает нас мягкими и ломкими.
– Но мы же не ангелы, чтобы быть идеальными. Мы люди. И нам нужна эта слабость, чтобы после неё быть сильными. Иначе можно просто сломаться.
Я покусал нижнюю губу. Смотрел на женщину передо мной. Думал о другой. А мечтал совершенно не о них двоих.
– Нет, я не ангел.
Наклонился и жадно поцеловал Ладу. Женщина удивилась, но, как и все предыдущие наши поцелуи, сдалась мне.
Скрытному
Жестокому
Эгоистичному
И далеко не ангелу.
Зарождался розовый рассвет, рисую узоры на стекле в спальне капитана Орфи. А она сама, потная и растрёпанная, скакала на мне, словно конный полицейский. Её налитые груди раскачивались в такт движения, оголенные из широких рукавных вырезов серой майки. Ткань между ними была мокрой. Но я не позволял снимать её, мне нравилось, как розовые соски смотрели на меня по бокам от сжатой между ними майки. Шлепки нашей плоти заполняли все пространство небольшой комнаты. Тяжёлое дыхание женщины распыляло меня. И я ухватился широкой ладонью за майку. Груди со шлепком ударились об нее. Член внутри Орфи дёрнулся. Я притянул её к себе, воруя у неё последние вздохи кислорода из приоткрытого рта. Приподнял её за попку и принялся яростно вколачиваться. Орфи стонала, прижимаясь к моей заросшей короткой бородой щеке. Сжимала мои плечи, разлетаясь на куски. Грубо скинул её с себя, горячо кончил на живот. Женская ладонь собрала липкую сперму и охватила все ещё жёсткий ствол. Принялась растирать её по всей длине. Я откинулся на подушки, позволяя себе ещё раз разрядиться в развратных руках женщины.
– Спасибо за содействие, капитан Орфи, – говорил я уже полностью одетый на пороге её дома. – Вы мне очень помогли в расследовании.
Лада покачала головой и ушла собираться на любимую работу.
Свою же работу я не любил.
И я не о той, на которой сейчас участливо перебирал документы в ровную стопку.
Нет, на так.
Мне нравилось, какой результат я в итоге получаю. Но вот характер моей работы не устраивал.
Принтер прогудел и со стоном замолк. Я посмотрел на мигающую красную кнопку на нем. Выгнул бровь.