Бриджертоны: Вторые эпилоги

Куин Джулия

У его супруги просто превосходная память. Колин был от нее без ума.

Дворецкий поприветствовал их кивком и поздоровался:

– Мистер Бриджертон. Добро пожаловать обратно в Ромни-холл.

– Рад тебя видеть, Ганнинг, – пробормотал Колин. – Прости за тот раз, я искренне сожалею.

Пенелопа подозрительно взглянула на мужа.

– Мы заявились без… предупреждения, – объяснил Колин.

Дворецкий, вероятно, увидел тревогу на лице Пенелопы, потому что поспешно добавил:

–

Я убрался с дороги.

– О, я так… – с облегчением начала она, но Ганнинг прервал ее на полуслове:

– А сэр Филипп – нет.

– О! – Пенелопа кашлянула, испытывая неловкость. – Но с ним все будет хорошо?

– Несколько синяков на горле, – небрежно заметил Колин. – Полагаю, сейчас ему уже получше.

И, увидев, что супруга уставилась на его руки, усмехнулся.

– О, я тут ни при чем, – заверил Колин, беря Пенелопу под руку и ведя через холл. – Я только наблюдал.

Она поморщилась.

– Полагаю, могло быть и хуже.

– Весьма возможно, – весело согласился Колин. – Но все в конце концов обернулось к лучшему. Теперь этот парень мне очень нравится, и я бы… А, мама, вот ты где.

И действительно, Вайолет Бриджертон поспешно спускалась в холл.

– Вы опоздали, – пожурила их она, хотя Колин был совершенно уверен в обратном.

Он склонился, чтобы поцеловать мать в щеку, и отошел в сторону, давая ей приблизиться к Пенелопе. Та взяла руки Пенелопы в свои.

– Моя дорогая, нам нужна твоя помощь. Ты все же главная подружка невесты.

Колин вдруг представил эту сцену – стайка болтливых девиц, взахлеб тарахтящих о разных мелочах, до которых ему не было никакого дела, не говоря уже о том, что он их не понимал. Женщины рассказывали друг другу обо всем, и…

Резко развернувшись, Колин предупредил:

– Не говори ни слова.

– Прошу прощения. – Пенелопа раздраженно выдохнула в приступе праведного негодования. – Я же сама говорила, что не стоит сообщать об этом в день ее свадьбы.

– Я обращался к матери, – пояснил Колин.

Вайолет покачала головой.

– Элоиза нас убьет.

– Она уже почти убила нас, сбежав, как идиотка, – гневно выпалил он, что было на него совсем не похоже. – Я и всем остальным наказал молчать.

– Даже Гиацинте? – с сомнением уточнила Пенелопа.

– Особенно Гиацинте.

– Ты ее подкупил? – поинтересовалась Вайолет. – Потому что у тебя ничего не выйдет без взятки.

– Боже мой, – пробормотал Колин. – Можно подумать, я только-только к этой семье присоединился. Разумеется, я подкупил ее.

Повернувшись к Пенелопе, он попросил:

– Не обижайся на мои слова.

– О, я не в обиде, – отмахнулась она. – А что ты ей предложил?

Колин припомнил о переговорах с младшей сестрой и едва не вздрогнул.

– Двадцать фунтов.

– Двадцать фунтов! – воскликнула Вайолет. – Ты с ума сошел?

– Можно подумать, ты бы сумела договориться на меньшую сумму, – проворчал он. – И я отдал ей только половину. Я этой девчонке ни на грош не верю. Но если она будет держать рот на замке, я обеднею еще на десять фунтов.

– Интересно, неужели ты ей и ломаного гроша не дал бы? – задумчиво сказала Пенелопа.

Колин повернулся к матери.

– Я пытался отделаться десятью, но она стояла на своем.

А после обратился к Пенелопе:

– Даже половины гроша.

Вайолет вздохнула.

– Мне следовало бы отругать тебя за это.

– Но ты не станешь, – усмехнулся Колин.

– Да помогут мне небеса, – было единственным ответом его матери.

– Да помогут небеса тому парню, который обезумеет настолько, чтобы жениться на ней, – поправил ее Колин.

– Полагаю, Гиацинта способна на большее, чем вы оба считаете, – высказалась Пенелопа. – Не следует ее недооценивать.

– Милосердный боже, – ответил Колин, – мы и не помышляем об этом.

– Ты такая милая, – заявила Вайолет, порывисто обняв невестку.

– Это чистое везение, что она не завладела всем миром, – пробормотал Колин.

– Не обращай на него внимания, – посоветовала Вайолет Пенелопе. – А ты, – добавила она, обращаясь к сыну, – должен немедленно отправляться в церковь. Остальные мужчины уже там. Это в пяти минутах ходьбы.

– Вы собираетесь идти пешком? – скептически спросил он.

– Конечно же, нет, – снисходительно ответила ему мать. – Но мы, разумеется, не сможем отдать тебе экипаж.

– Я и не собирался об этом просить, – откликнулся Колин, решив, что прогулка в одиночестве на свежем утреннем воздухе определенно предпочтительнее закрытого экипажа с родственницами.

Он наклонился, чтобы поцеловать жену в щеку, прямо возле ушка, и прошептал:

– Помни – ни слова.

– Я умею хранить секреты, – отрезала та.

– Гораздо легче хранить секрет от тысячи, чем от одного человека. Тогда не чувствуешь себя настолько виноватым.

Щеки Пенелопы порозовели, и Колин снова поцеловал ее возле ушка.

– Я так хорошо тебя знаю, – промурлыкал он.

И мог поклясться, что, уходя, услышал зубовный скрежет.

***

– Пенелопа!

Элоиза хотела было вскочить, чтобы поприветствовать подругу, но Гиацинта, которая занималась ее прической, положила руку сестре на плечо и тихо, почти угрожающе прошипела: