Бриллиант Кон-и-Гута. Затерянные миры. Т. XVIII

Батенин Эразм Семенович

— Скажите, пожалуйста, м-р Резерфорд, — прервал король, — где был найден этот камень Гутчисоном? Кажется, Гутчисон шел по тем местам с военным отрядом, сбившимся с пути?

— Да. Гутчисон не оставил никаких письменных документов. Однако, среди бумаг этого путешественника, кои вместе с его коллекциями хранятся в нашем институте, имеется записка такого содержания:

Восточная долгота от Гринвича 4-41-43.

Сары-Яз. Глухое место. Вход в пещеру, похожий на туннель.

Эта записка,

написанная на обрывке бумаги, вклеена в записную книжку, следующая страница которой содержит копию надписи. Гутчисон сделал ее от руки химическим карандашом.

— Имеется ли дубликат украденного камня?

— Британский музей дублирует предметы только по заказу других ученых учреждений. Такого заказа не было. Камень дубликата не имеет.

— Почему же предполагают, что вклеенный Гутчисоном в свою записную книжку листок относится к камню?

— Имеется фотографический снимок с камня. Он находился до сего времени в частных руках. Снимок сделан археологом, профессором фон Вегертом, находящимся среди нас. Профессор фон Вегерт предоставил ныне негатив этого снимка в распоряжение института. Именно по этому негативу сделан наш диапозитив. Благодаря этому обстоятельству мы можем удостовериться, — и секретарь показал на светившийся экран, — что запись Гутчисона действительно скопирована им с камня.

При этих словах сосед Гарримана взялся за свои бумаги. Гарриман увидел, как он осторожно высвободил из тонкой картонной коробки, выложенной внутри ватой, стекло. Осторожно взяв его за края, он поднял его в уровень глаз, посмотрел и положил перед собой. Очевидно, это был негатив, о котором говорил Резерфорд.

— Вот, в кратких словах, как представляется дело в отношении рокандского камня. Так как, за исключением двух покойных членов комиссии по дешифрированию надписи камня, все остальные члены ее здесь присутствуют, я оставляю в стороне изложение результатов работ комиссии, о которых мы услышим от уважаемого председателя ее, профессора Бонзельса, и перехожу к изложению другой части вопроса.

Однако, так как раскрытию этой другой стороны дела мы обязаны профессору фон Вегерту, то, может быть, его величеству угодно будет пригласить здесь присутствующего уважаемого сочлена сделать непосредственное сообщение?

Король наклонил голову в знак согласия, и президент обратился к фон Вегерту.

— Господин профессор фон Вегерт! Его величество просит вас не отказать лично доложить ваши изыскания, относящиеся к рокандскому камню.

Сосед Гарримана поднялся с своего места, вперил свой прямой и спокойный взгляд на сверкавшую перед ним на стене таинственную надпись и сказал на ломанном английском языке:

— В моей долгой жизни, ваше величество, господин президент и господа члены Королевского Географического института, не было еще научного вопроса, столь сложного и вместе с тем столь странного, как этот вопрос о совершенно невероятной пропаже из музея камня, казалось бы, не представляющего никакой ценности, тем более, что надпись его не была прочитана. Это заставляет меня предполагать, что вопрос поддается разрешению труднее, чем мы думали раньше.

Фон Вегерт приостановился.

— Я позволяю себе вкратце указать на следующее… Во-первых, для меня представляется особо убедительным соображение, что рокандский камень, точнее — надпись, которую он содержит, не представляет только археологического или лингвистического интереса. Камень имеет интерес актуальный. Только потому он и похищен. Во-вторых, похищение его связано с тем местом, где камень был найден Гутчисоном.

— Это место более или менее точно определено, — сказал президент, — хотя Гутчисон и не отметил в своей записной книжке географическую широту пункта.

— Мне известно, — продолжал фон Вегерт, — что были сделаны попытки к такому определению; однако, я настаиваю на том обстоятельстве, что на указанной Гутчисоном долготе находится несколько пунктов, которые именуются Сары-Яз.

Кто-то из сидевших сбоку стола произнес:

— В Центральной Азии это обыкновенное явление — одноименные названия местностей. Туземцы различают их по произношению и акцентации. Но… наши географические карты!

— Вот именно! Поэтому единственным способом, который может разрешить недоумение, могла бы явиться только специальная экспедиция с определенной задачей — выяснить на месте занимающий нас вопрос.

Занимаясь исследованиями в Египте, я работал одно время в Каирской восточной библиотеке. Там, просматривая порыжевшие от древности листы пергамента, исписанные калемом, я нашел арабские письмена, остановившие мое внимание. Упоминание местности, о которой шла речь в указанном манускрипте, заставило меня углубиться в тщательное рассмотрение и исследование манускрипта. И ныне я полагаю, что, благодаря этому обстоятельству, один из ключей вопроса о рокандском камне, может быть, самый важный, в наших руках.

Фон Вегерт вынул из своей связки листок, весьма экономного размера, исписанный вдоль и поперек.

— Автором этого манускрипта является Абу-Али-аль-Хусейн-ибн Сина или, как его называют иначе, Авиценна, знаменитый мыслитель и общественный деятель древности, по профессии врач. Он родился в 980 году в Афшеме, близ Бухары; умер в 1037 году в Хамадане, в Персии.

Я привожу здесь и даты, чтобы подчеркнуть древность записанной им легенды, и прошу также обратить внимание, господа, на место его рождения, — многозначительно произнес фон-Вегерт.

Этот пункт дает нам в цепи наших умозаключений возможность понять, почему Авиценна так заинтересовался излагаемым с такими подробностями эпизодом в своем сказании.

Вот точный перевод документа, у которого не хватает верхней его части. По-видимому, она погибла, найти ее я не смог.

Фон-Вегерт прочел:

Мудрецы скрыли драгоценности в разных местах, и завладеть этими богатствами нелегко. Так, например, в стране Маваранахра есть город, лежащий среди гор, по имени Фара. В его окрестностях есть местность, именуемая Гут. В этом месте скрыто огромное сокровище, но на него наложено заклятие.

Если какой-нибудь человек захочет попасть сюда, найти сокровища и взять часть их, — ибо все взять невозможно — так их много, — то должен сговориться с несколькими лицами и, имея с собой некоторые предметы…

Фон-Вегерт остановился.

— В этом месте манускрипт порван, и мне не удалось установить, о каких предметах говорит Авиценна. Дальнейший текст гласит:

Предприятие свое надо держать в тайне.

Слова «в тайне» написаны три раза. По-видимому, автор придает тайне весьма большое значение.