Бриллиантовые кандалы
Шрифт:
Ближе к вечеру, когда солнце уже покинуло окно, в палату заглянула медсестра и с улыбкой, как приятную новость, сообщила, что пришёл посетитель. Марина сразу решила, что это Константин. Борода наверняка должен знать про пожар и что её отвезли в больницу. Значит, он мог рассказать обо всём Извекову. А может, пожаловал сам Борода? Вот уж кого ей меньше всего хотелось видеть! Марина терялась в догадках. Это мог быть и Карелин. Или следователь. Её сейчас будут допрашивать о краже бриллиантов…
Однако в палату с букетом роз вошёл Виктор!
Издав стон изумления, Марина откинулась на подушку и закрыла глаза. Такого просто
Виктор шёпотом переговорил с медсестрой, потом послышалось шуршание разворачиваемого целлофана. Медсестра поставила цветы в банку с водой и водрузила её на тумбочку. Марина наконец открыла глаза.
Виктор широко улыбнулся.
— Добрый день, это я. Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
— Врач сказала, что худшее позади.
Марина промолчала. Она не знала, о чём говорить с ним, улыбаться ему или нет. Ведь тогда, на даче, он её, получается, изнасиловал!
Виктор кивнул медсестре, и та вышла из палаты.
— Я чертовски рад, что с тобой всё обошлось, — он сел рядом на стул. Улыбка не сходила с его лица. — Мне пришлось здорово поволноваться в ту ночь, я ведь видел, как они затолкнули тебя в машину и уехали.
— Видел?
— Да, и, признаюсь, испугался за тебя. Тот тип грозил тебе пистолетом!
— Однако это странно…
Она хотела сказать: «Странно, что ты проявляешь ко мне сочувствие после всего, что между нами было», — но умолкла, не договорив, лишь лёгкая краска выступила на её лице.
— Они тебя заставили выкрасть эти камни, ведь так? Они тебя запугивали?
Она с усилием кивнула.
Он улыбнулся ещё шире:
— Я так и думал. Во всём виноваты те двое, а ты была только игрушкой в их руках.
— А что Григорий? То есть — Григорий Дмитриевич?
— Отец был без сознания всю ночь и всё утро, очнулся только после полудня. Он считает, что это спланированное ограбление. Ты будто бы подсыпала ему в вино снотворное. Он потом при мне откупорил бутылку точно такого же вина, попробовал его и сказал, что ночью оно имело совсем другой вкус.
— У меня нет этих бриллиантов, — сказала она, глядя на окно. — Охранники отобрали их, когда я пыталась уехать с дачи.
— То же самое я сказал отцу. Но он почему-то уверен, что ты была с ними заодно, а пожар в подольской квартире устроили их сообщники.
— Чьи сообщники?
— Панина и Гордейчука. Понимаешь, отец считает, что у них были сообщники, которые знали о бриллиантах и решили ими завладеть. Сами Панин с Гордейчуком до такого никогда бы не додумались. Эти сообщники расправились с Гордейчуком и его любовницей, ещё раньше погиб Панин в перестрелке с милицией… Короче, бриллианты, как в сказке про Маугли, убивали всех, у кого они оказывались. Ты осталась жива чудом. И я этому, если честно, рад. Я сказал отцу, что ты не можешь быть виновата, но он почему-то убеждён, что ты чуть ли не главный организатор кражи. Он становится очень подозрительным, когда дело касается его собственности. Он бы и меня не задумался обвинить, если бы точно не знал, что я до той ночи слыхом не слыхивал ни о каких бриллиантах.
— Он заявил в милицию?
— Нет, но будет разбираться в этом деле.
— И ты… пришёл ко мне, чтобы сообщить всё это?
— Я пришёл прежде всего затем, чтобы тебе помочь. Пока что я понимаю одно: ты попала в скверную историю и тебе надо как-то выкарабкиваться из неё.
Марина задумалась. Похоже, что Карелины не знают о Константине и банде Бороды. Теперь можно будет списать всё на алчных охранников.
— Это всё охранники, — прошептала она. — Я не знаю их фамилий, только имена: тот, что повыше — Никита, другой — Сергей… Они оказались самыми настоящими бандитами…
— Никита Гордейчук погиб в подольской квартире, — сказал Виктор. — Судмедэкспертиза выяснила, что он погиб не от пожара, а от пулевого ранения. По-видимому, в квартиру кто-то ворвался, застрелил Гордейчука, тяжело ранил его сожительницу Зинаиду Онуфриенко, а потом, уходя, устроил пожар. Наверняка этот неизвестный захватил похищенные бриллианты. Хорошо, что быстро приехали пожарные, а то бы ты задохнулась насмерть.
— Откуда тебе всё это известно?
— От Андрея Бурмина. Он руководит охранной службой банка. Мы с ним когда-то жили в одном доме на Ленинском. Отец, сразу как проспался и обнаружил пропажу камней, вызвал его к себе и дал задание начать негласные поиски. Они с Бурминым придерживаются версии, что ты и оба охранника действовали в сговоре. У отца есть информаторы на Петровке и в Генпрокуратуре, от них-то он и узнал про пожар. Так что, возможно, завтра тебя в этой палате навестит следователь. Поэтому я и пришёл. Мы с тобой должны выработать линию твоей защиты, иначе из свидетельницы ты превратишься в обвиняемую.
— Но тебе-то какая от этого выгода?
Он улыбнулся.
— Во-первых, мне очень не хотелось бы, чтобы ты оказалась в тюрьме. Это главное. Ну а ещё — забота о добром имени семьи и чести «Омега-банка». Ничего хорошего не получится, если сведения о бриллиантах станут достоянием гласности.
«Вот с этого и надо было начинать, — мысленно усмехнулась Марина. — А то начал юлить — хочу помочь тебе… Боишься, что папашу привлекут к ответственности за кражу камней у «Де Бирс»! Да и тебя самого заденет этот скандал, карьере повредит!»
Она думала так, а на душе было горько и досадно. Она действительно обрадовалась этим цветам и появлению Виктора, надеялась, что он искренне беспокоится о ней, а на самом деле всё оказалось проще, скучнее и меркантильнее.
— Ты хочешь, чтобы я молчала о бриллиантах?
— Да. То есть, так будет лучше для тебя же самой. В твою пользу показания свидетелей: мои, Аркадия и Зинаиды Онуфриенко. Вчера вечером она очнулась и кое-что рассказала. Людей, которые ворвались в квартиру, она не разглядела. Зато сообщила, что накануне ночью Гордейчук был ранен в перестрелке с милицией и всю дорогу до Подольска не спускал с тебя пистолета. И даже в квартире боялся, что ты удерёшь. Это он заставил тебя залезть на антресоли. Всё это означает, что тебе угрожали и ты являешься, говоря юридическим языком, «потерпевшей стороной».
— Зинаида сказала милиционерам о бриллиантах?
— Она их не видела. Видела только коробку, которую Гордейчук постоянно держал при себе и прятал под подушку. Что в ней находилось — она не знает, но уверена, что в ней были какие-то ценности. Коробка исчезла, пожарные её не нашли. Наверняка её взял тот, кто устроил стрельбу и пожар.
Марина прекрасно знала, кто взял коробку, но ей пришлось солгать:
— Я тоже не знаю, кто её взял. Да и откуда я могу знать, я же сидела на антресолях, в темноте. Слышала только, как кто-то вошёл в квартиру, а потом раздались выстрелы… Два, кажется, выстрела…