Британия
Шрифт:
— Цура хочет тебя видеть, Кейтлин. Зачем — не знаю, у нее спроси.
— Цура — это кто?
— Она у нас главная, — ответил Джорди, собирая тарелки.
— А… — сказала Кейтлин. — Ну, тогда ладно.
Она оделась и вышла вслед за Лайлой на мороз, а Юэн остался мыть посуду, потому что Джорди явно не собирался делать это сам.
За ночь буран стих, но шесть фургонов, выстроенные кругом, были наполовину занесены снегом. Фургон Цуры стоял прямо напротив, с другой стороны круга, и Кейтлин
Дверь фургона распахнулась навстречу, и пожилая, но крепкая женщина приветливо обратилась к ним:
— Доброе утро, девочки!
— Доброе утро, Цура! — отозвалась Лайла.
Кейтлин молча улыбнулась. Когда они дошли до двери, Лайла развернулась и пошла к себе. Цура хитро улыбнулась Кейтлин и протянула руку, чтобы помочь ей забраться в фургон.
— Ей тут не нравится, — доверительно прошептала она.
— Почему? — удивилась Кейтлин: она не заметила в старухе ничего страшного или неприятного.
— Не любит Лайла слышать правду-матку, — ответила та.
Она говорила гораздо правильнее, чем Джорди и Лайла, и почти без акцента.
— А… — протянула Кейтлин и подумала, что мало кто на свете любит слышать «правду-матку», но вслух ничего не сказала.
Цура снова улыбнулась:
— А ты — девочка себе на уме, я смотрю.
Она подмигнула Кейтлин и закрыла за ней дверь.
Внутри фургон сильно отличался от того, где жили Лайла и Джорди. Стены были расписаны пейзажами: рассветы, закаты, зеленые поля и осенний лес. На полу лежал роскошный зеленый ковер, кровать пряталась за синей бархатной занавеской, а в воздухе был разлит аромат масел и трав. У стены напротив печки возвышался большой стол с железными бортами, уставленный склянками, горшками и коробками; у отодвинутого стула стояла маленькая ступа с пестиком внутри. Рядом, у целого набора мензурок, обретались разделочная доска, несколько ножей и небольшая спиртовка.
— Вы что, ученый? — подозрительно спросила Кейтлин.
— Вроде того, — ответила старуха. — Училась в Эдинбурге на травника, лет пятьдесят назад. Очень пригодилось, когда медицины не стало.
— Вот как… — протянула Кейтлин. — А что такое «травник»?
— Тот, кто делает лекарства из природных ингредиентов: растений, минералов и тому подобного. Никакой синтетики. Чаю хочешь?
— Спасибо, я выпила в фургоне у Лайлы.
— По-нашему будет вардо, — сказала старуха. — И все-таки выпей, я настаиваю.
Она уже наполнила две чашки из чайника. Передав одну Кейтлин, старуха отошла к кровати, отодвинула занавеску, кинула на пол две подушки и села, жестом пригласив девушку устраиваться рядом.
Кейтлин была немного смущена такой заботой и непривычным комфортом, в котором жили эти вечные странники. На языке вертелся вопрос, но она никак не могла подобрать верные слова.
— Как же вы…
— Не берем
Кейтлин удивленно моргнула.
— Как вы поняли, о чем я хочу спросить?
— Я вижу людей насквозь, а это был один из двух очевидных вопросов.
— Какой же второй? — улыбнулась девушка.
— Почему я захотела говорить с тобой наедине. Откуда идем? — спросила Цура.
— Э-э… Из Карлайла.
— Правда? — спокойно поинтересовалась старуха.
— Да, мы пришли оттуда.
— Я не про вас двоих спросила, а про тебя.
Цура улыбнулась девушке и отхлебнула чаю, ожидая ответа. Кейтлин запаниковала: старая цыганка снова застала ее врасплох. Впредь надо быть осторожнее.
— Не хочу говорить об этом, — сказала она и уставилась в свою чашку.
— Я так и думала, — ответила старуха все тем же невозмутимым тоном.
Кейтлин подняла взгляд и прищурилась.
— Почему это вы так думали? — спросила она с вызовом.
Цура снова улыбнулась и кивнула:
— Ага, значит, есть-таки жало у нашей пчелки!
Кейтлин привстала. Теперь ей уже было неуютно. Девушка не понимала, почему чутье не подсказало ей, что опасность так близко, и от этого нервничала еще больше.
— Ой, да расслабься! — махнула рукой старуха. — Я не хочу тебе зла. Просто я любопытная.
Кейтлин замерла, но сесть не торопилась.
— Сядь, тебе говорят! — в голосе Цуры зазвучали стальные нотки. — Если б я хотела, я бы уже тебя отравила.
Кейтлин посмотрела на свой недопитый чай и скривилась: Цура была права, но спокойнее от этого не стало.
— Вот именно. Так что сядь, и давай поговорим.
— Я видела ночью, как ты пришла, — объявила старуха, когда девушка вновь устроилась напротив нее. — Да, это было странное зрелище.
— Как вы могли видеть? Ведь был жуткий буран… — не поняла Кейтлин.
— Как раз в тот момент наступило затишье, — улыбнулась Цура.
— Но что вас заставило выглянуть в окно?
— А-а-а, вот это самое интересное, — сказала старуха. — Понимаешь, я тебя ждала.
Кейтлин открыла было рот, но тут же и захлопнула его.
— Я думаю, ты — такая же, как и я, с довольной улыбкой сказала Цура. — У тебя хорошее чутье. Порой ты знаешь то, чего знать не должна бы. Так?
Девушка осторожно кивнула.
— И я такая же. С детства была такой. Я жила в прекрасное время, в самые веселые и тучные годы человечества.
— Самые слепые и эгоистичные годы, — качнула головой Кейтлин. — Ваше поколение оставило нам от мира одни руины.
— Это верно, но какая красивая была жизнь! — мечтательно произнесла Цура. — Воздух пел на тысячи голосов, и каждый верил, что у него есть судьба и право на жизнь.
— А разве это не так?
— Конечно нет. Верить можно, во что угодно, но у большинства людей нет никакой особой судьбы.