Бронебойщик
Шрифт:
73
В этот же день Джек впервые забрался в кабину робота, хотя до этого не водил даже велосипед. Но учеба давалось ему легко, сказывались молодость и природная смышленость. Уже к вечеру он водил машину по двору шагом, научился опускать кабину, выходить на землю, запускать дизель и заливать для него топливо.
Со сменой картриджей трудностей у него не было уже давно. Оставалось поупражняться в стрельбе из пушки, так требовал называть это оружие Ферлин, хотя Джек первое время говорил — ружье.
— От ружья там только ствол, замки и подача, приятель. Компенсатора нет, магазин другой — коробчатый на двести патронов.
— А где компенсатор? — спросил Джек, помня, как Ферлин объяснял ему, что без компенсатора отдача ружья сделает из стрелка фарш.
— Его нет совсем, такой большой железной коробке отдача не страшна, зато стабилизатор я оставил и даже увеличил его маховые массы…
— Какие массы?
— Это грузики такие полезные. Но это неважно. Главное — знай, что это теперь не ружье, а пушка.
Следующие две недели миновали в ежедневных тренировках на пустоши за деревней, которые проходили без лишних свидетелей. Пока Джек учился водить, удалось провести измерения запаса хода, который легко перекрыл необходимые нормативы.
Но прежде чем Джек начал стрелять из пушки, Ферлин заставил его учиться маневрировать на роботе, приседать с одновременным поворотом, с ходу развивать максимальную мощность, используя дизель и батарею.
Хотя осень была в разгаре и на пустошах стояла прохладная погода, из кабины Джек выбирался мокрый от пота.
— Ты слишком сильно напрягаешься, приятель, — говорил ему Ферлин. — Вроде все рычаги нажимаешь правильно и джойстик не дрожит, но какой-то ты на ходу угловатый, оттого и потеешь.
— Ну что же делать, Ферлин? Да, я волнуюсь, боюсь допустить ошибку, у меня даже кости после занятия ноют…
— Это от напряжения, но я знаю, что нужно делать. Есть хорошая методика обучения.
— Какая?
— А вот смотри, — сказал Ферлин и стал двигаться, имитируя движения робота, приседая так же, как делает он для загрузки пилота, поднимаясь и разворачиваясь корпусом, когда пилот осматривал панораму.
Ферлин выполнил несколько самых основных элементов, а затем заставил и Джека сымитировать их. Тот повторил, но Ферлину не понравилось, пришлось два часа до обеда ходить по пустоши, изображая робота и его движения, в то время как сама машина стояла в стороне и отдыхала.
На обед Джек отправился на роботе, отрабатывая пешие приемы, и заметил, что чувствует машину значительно лучше. Теперь его тело знало, как робот будет выполнять то или иное движение, и мышцы его оставались расслабленными до тех пор, пока не требовалось переключать режимы или менять настройки.
Пообедав домашними консервами, которыми был забит подвал Ферлина, компаньоны принялись за доделку робота. Дело дошло до всяческих мелочей вроде внутренней обивки, переборки вентиляторов, покраски внутренних ручек и очистки потемневших от времени тумблеров.
Наконец, когда закончились две недели ежедневных ходовых и стрелковых испытаний, Ферлин сказал, что пришло время делать заявку в военно-инженерный отдел.
— Мы все сделали, Джек. Я не уверен, что стану так же вылизывать свой собственный автомобиль. Хотя, конечно, мою машину никакие комиссии проверять не будут.
— Я немного робею, — признался Джек. — Но я всегда робею.
— Немного робеть и волноваться — это нормально. Завтра я поеду в Нур и оттуда по телефону подам заявку.
— И нам что же, ехать потом с роботом в Гренобль?
— Нет, в пределах их района они обязаны сами прибыть к месту испытаний.
— Небось озлобятся, пока по нашим булыжникам скакать будут, — предположил Джек.
— Не думаю, они же не первый раз эту работу делают, значит, уже в разных местах побывали.
74
Едва пробившись сквозь толпу пассажиров, Вальтер Ригг соскочил на платформу в последний момент, прежде чем двери автобуса захлопнулись.
— Свинство какое-то, а не транспорт! — воскликнул Ригг и поправил выбившийся из-под форменного плаща шарф. Последнюю неделю становилось все холоднее, вместо красивого серого мундира Риггу пришлось носить плащ, хотя он казался ему неудачно скроенным и мешковатым.
— На такси нужно ездить… — пробурчала рядом какая-то старуха, но Ригг не снизошел до ссоры с ней и направился вверх по улице, где в здании номер тридцать восемь на четвертом этаже половину крыла занимал отдел военно-инженерной сертификации и контроля. Там Ригг и служил в должности старшего инспектора.
Вдоль улиц гулял свежий ветер, и Ригг поежился, его пробрало даже сквозь плащ. Наверное, уместнее было бы надеть и головной убор, но Ригг предпочитал носить его в портфеле, а на службе сразу класть на полку.
Самым правильным было вообще не таскать его с собой, но занудный шеф-инструктор Кнаубис, имевший медаль «35 лет военно-инженерной комиссии», строго следил за тем, чтобы внешний вид его подчиненных был безупречен.
«Военная полиция, военно-почтовая служба и наша военно-инженерная комиссия являются оплотом вооруженных сил страны, — частенько повторял он. — И если мы, те, на кого полагается вся армия, станем ходить в чем попало, чего ожидать армии на передовой? Только всеобщего разгрома!»
Возле газетного киоска Ригг заметил коллегу — инспектора Маггенса. Тот облизывал сливочное мороженое в вафельном стаканчике и, придерживая рукой портфель, посматривал на обложки «журналов для взрослых».
Ригг прошел мимо и вскоре заскочил в теплый подъезд здания. Показал на проходной пропуск, пешком поднялся на четвертый этаж и в некотором напряжении преодолел последние двадцать метров по коридору, опасаясь встретить там шеф-инспектора. Встретиться с Кнаубисом с самого утра считалось в отделе дурной приметой, сулящей нагоняй от начальства и работу в выходные дни.