Бронебойщик
Шрифт:
8
Своими расспросами Джек разбередил старые воспоминания, и Ферлин не спал, лежа с открытыми глазами и глядя на звезды. Он не любил таких ночей с ясным прозрачным небом, тогда ему казалось, что на всем свете он остался совсем один.
Хорошо хоть Джек согласился пойти с ним. Мальчишка, ему все интересно.
— Ферлин…
— Ну?
— Ты говорил, твоему ружью двести лет…
— И что?
— А где ты его нашел, у нас на пустошах?
— На пустошах ничего не найти,
— Дерьмо? — не понял Джек.
— Наркотики.
— Я бы тоже хотел иметь такое ружье.
— Зачем тебе?
— Мать защищать, себя. Ну и вообще, эта штука очень серьезная, и я бы хотел научиться стрелять, как ты. Ну или почти, как ты, и чтобы оптический прицел и этот самый блок…
— Баллистический.
— Да, баллистический.
— Разбогатеешь, купишь патронов, и научу.
— А сколько на них нужно денег?
— Для обучения нужно не менее полусотни выстрелов. Новые патроны стоят по лире штука, а старые — десяток на лиру. Но их перебирать нужно.
— Я помню, ты говорил. А старые, это которым двести лет?
— Сто пятьдесят. Это ружью двести лет.
— А здесь что же, двести лет назад была война?
— Да, была война. Большая и очень жестокая, — сказал Ферлин и вздохнул.
— Более жестокая твоей?
— Куда хуже. Корпорации в своей войне хоть какие-то правила имеют, а двести лет назад здесь не считались ни с военными, ни с гражданскими.
— Да ну? — удивился Джек, привставая. — Почему же нет никаких руин, какие по ТВ-боксу показывают?
— Потому что города были стерты с земли очень мощными термоядерными бомбами.
— А где же они были, эти города?
— Повсюду, Джек. Здесь были самые населенные земли, а каждая пустошь — это след от бомбы, стало быть, раньше на этом месте стоял город.
Очередная новость потрясла Джека. Минут пять он раздумывал, боролся с переполнявшими его чувствами и все порывался что-то уточнить, но нужные слова не шли. Все было не то.
— Выходит, я сейчас живу на краю бывшего когда-то города?
— Да, Джек, ваш с матерью хутор находится в бывшем пригороде. Поздравляю.
— Почему поздравляешь?
— Потому что в пригороде жили самые зажиточные люди.
Джек помолчал еще, пытаясь представить эти города с высокими, как в Нуре, домами, а может, и выше. С множеством машин, работающих на бензине, и спешащими по своим делам людьми. Но общей картины у него не получалось.
— А точно там были города? Может, эти бомбы случайно упали?
Ферлин не выдержал и засмеялся.
— Ты чего?
— Ничего. Просто ты своими добавлениями не даешь мне скучать. Это я про бомбы, которые упали случайно. Нет, Джек, не случайно. В военном архиве я видел старые карты, так там эти
— Откуда же взялись холмы?
— Холмы — это складки грунтовых слоев, сдвинутые чудовищной силой взрыва. Вот поэтому все пустоши выглядят как огромные кратеры с высокими краями, такими высоким, что на каждой пустоши имеется свой климат.
— Да, это точно. Перейдешь через холмы, и вот тебе уже другая погода. Я это много раз замечал. А как выглядят карты, Ферлин?
— Карты? Ты не знаешь, как выглядят карты? — в свою очередь, удивился Ферлин. — Ты же в школу ходил, чему вас там учили?
— Это ты в школу ходил, тогда она еще полной была. А когда люди разъезжаться стали, так и учителя поразъехались. Читать-писать вроде научили и на том спасибо. А географию у нас вел старик Бровар. Он бывший полицейский, поэтому считалось, что знает больше других. Он приносил на урок старый глобус без подставки, клал его на стол и говорил — дети, это наша планета.
— И что дальше?
— На этом все. Дальше он засыпал прямо на стуле, потому что никогда трезвым в школу не приходил. А ты говоришь — школа, карты.
9
Утомившись от новых впечатлений, Джек наконец уснул, и Ферлин разбудил его ранним утром, когда над болотом стоял густой туман, а темно было почти так же, как и накануне вечером.
— Утро уже. Пора идти, — сказал Ферлин.
Джек сел, едва ощущая замерзшие холодной ночью ноги. Он потянулся было за сапогами, но Ферлин остановил его.
— Не спеши, — сказал он. — Первым делом попей воды, хоть немного. Потом съешь немного сыра, а уже после этого надевай сапоги и топай.
— А почему именно так?
— Потому, что сапоги сейчас сырые и холодные, как пустошь в зимнюю ночь. Если наденешь сразу, не усидишь на месте.
— А по нужде как, босиком?
— По нужде — особый случай, по нужде надевай сапоги.
Пока Джек, отойдя, поливал деревце, со стороны болота стали доноситься хлюпающие звуки.
— Лягушки кормятся, — пояснил Ферлин, протягивая флягу вернувшемуся Джеку. Тот сделал глоток и присел, начиная уже получше различать обстановку.
Ферлин отрезал два ломтика сыра и подал один Джеку. Тот взял его и принялся жевать, со сна не чувствуя вкуса. Однако постепенно приободрился и даже стал согреваться.
— Как в сапогах? — с усмешкой спросил Ферлин. Джек в ответ только поморщился.
— У нас еще пятнадцать минут. Из них на подход нужно семь, на подготовку ружья — пять.
— А куда еще три?
— Три будут в резерве.
На болоте громко плеснулась игуана, ударив хвостом и подняв дождь брызг.
— Ишь как разыгралась, наверное, поймала чего, — прокомментировал Ферлин. — Ну пойдем, в пять сорок две будет пролет.