Бронепоезд 'Гандзя'
Шрифт:
– Здравствуйте, молодой человек, - сказал комбатр, протягивая мне руку.
– Итак, вы хотите пройти курс артиллерии? Мне говорил об этом начальник политотдела.
– Да, собственно, не знаю уж как и сказать...
– Я несколько смешался от такого прямого вопроса.
– Может быть, не курс, а хотя бы только часть курса... Мне вот наблюдателем приходится работать.
– Артиллерийским наблюдателем?
– Ну да, я делаю пристрелку, веду огонь. Вообще я кое-что уже знаю. Разок и по карте пострелял...
– Это вчера, с комбригом? Слышал, слышал, - закивал командир
– А что же вы слышали?
– Операция вполне удалась. Вы взорвали в деревне большое количество припасов. Не знаю, насколько господа петлюровцы и галичане обеднели от этого - хозяева у них богатые, американские и английские миллионеры, - но, во всяком случае, их батареи отвечали нам сегодня очень кисло...
– Вот видите. А ведь еще в дождь стреляли... Ну ни черта не видно! Вот так вот - куст, а дальше... Скажу ребятам - ох и обрадуются!
Комбатр посмотрел на меня и рассмеялся:
– В том-то, батенька, и все дело, что был дождь. Будь погода, командир бригады не открыл бы стрельбу по карте. Наблюдать бы он вас послал, с биноклем и телефоном.
– Как так? Почему?
– Почему? Да вы ведь наудачу стреляли, по всей площади деревни нащупывали противника... Сколько же вы снарядов, скажите, выпустили?
Я сказал.
– Сорок пять снарядов!
– подхватил командир.
– А при нормальной стрельбе с наблюдением знаете сколько ушло бы у вас? Пятнадцать, ну двадцать снарядов за глаза довольно, чтобы всю деревню смести! Вы подумайте только гаубичные снаряды... Это же не шутка!
– Он даже покачал головой.
– Короче: вчера у штаба не было выхода. Любыми средствами, а надо было уничтожить эти парки. Но вы никак не должны брать этот случай за правило.
Вот так штука!.. Не ожидал я такого примечания к "уроку № 2".
– Садитесь, присаживайтесь, - сказал комбатр.
Он подвинулся, и я сел на скамью. Другая половина скамьи была занята его постелью: подушка, клетчатый плед, под пледом - свежий сноп соломы.
– Вам следует поучиться работать с приборами, - сказал комбатр, когда мы уселись рядом.
– Приборы в артиллерии простые, никакой особой хитрости в них нет...
Он наклонился, пошарил руками под столом и вытянул оттуда довольно грузную серую трубу, очень похожую на звено обыкновенной водосточной трубы. Труба была со стеклами - они блеснули при свете коптилки, как глаза.
– Это дальномер, - сказал комбатр, кладя трубу себе на колени. Он наклонился еще раз и достал ящичек красного дерева. Откинул крышку.
– А это буссоль.
– Он протер носовым платком стекло прибора.
– Кстати, очень хорошо, что вы уже знаете стрельбу по карте, - сказал комбатр.
– Ведь, в сущности, мы на батареях делаем то же самое. Это вот наша "спичка". Ух тяжела.
Я принял у него дальномер и перевалил к себе на колени.
– А буссоль - это наш компас.
Комбатр вытряхнул из ящичка медный прибор величиной с кулачок.
Поглядел я - и верно компас. Только сверху к этому компасу приделана визирная трубка, а весь ободок прибора испещрен черточками.
– Это для точности работы, - пояснил комбатр.
– В компасе обозначают только страны
– Опять деления!
– вырвалось у меня невольно.
– Я знаю деления по двадцати саженей...
– Вы знаете дистанционные деления, - сказал комбатр.
– Но вам не обойтись и без делений угломера. Представьте случай: ваше орудие стоит в тылу. Противник виден только с наблюдательного пункта. Как же вы, наблюдатель, укажете наводчику направление огня?
– Да пока что обходились без угломера, - сказал я.
– Даю пробный снаряд - тут сразу и видно, куда надо повернуть орудие. Ну, скажем, так: с пробного выстрела снаряд забрал вправо от цели. Кричу в телефон: "Взять левее!" Кладем второй снаряд, этот ложится еще ближе к цели, следующий еще ближе, еще...
– А противник тем временем, не будь дурак, и убежал от вас. Бывает так?
– Случается, - признался я.
Комбатр взглянул на меня с любопытством:
– Ну и что же вы в таком случае делаете?
– Ору в телефон благим матом!
Мы оба рассмеялись.
Комбатр пододвинул к себе лежавшую на столе газету и начертил на полях треугольник. Потом обозначил буквами вершины: О - орудие, НП наблюдательный пункт, Ц - Цель.
– В бою надо работать быстро, точно и уверенно, - заговорил комбатр, продолжая рисовать, - а это достигается только тщательной подготовкой. Как же готовится к стрельбе артиллерист? А вот как. Еще до начала боя он должен сделать засечки всех точек впереди, всех подозрительных мест, где может сосредоточиться противник. Например, в районе противника овраг - надо его засечь, перекресток дорог - тоже засечь, интересный холм, деревенька засечь. Все засекать! Всю эту работу артиллерист выполняет частью при помощи приборов, частью посредством вычисления треугольников... Тригонометрию-то вы знаете?
– вдруг спросил комбатр.
"Черт возьми, - подумал я, робея, - куда же это меня потащила моя гаубица... У нас в ремесленном училище тригонометрию и не проходили".
– Товарищ комбатр, - сказал я.
– Дайте мне книжечку. Почитаю я и хоть с мыслями соберусь.
Но тут он окончательно меня убил: никаких книг у него не было.
– Нету, что прикажете делать?
– Комбатр только руками развел.
– Писал уж я, знаете ли, в Питер, писал, да и бросил писать. Вижу, напрасное занятие. Нашлись, как видно, артиллеристы подогадливее нас: разобрали книги на другие фронты.
– Ну хоть что-нибудь дайте почитать...
Комбатр перебирал бумаги на столе. Порылся и протянул мне пачку сшитых нитками листиков. На обложке было проставлено крупно, от руки: "Боевой устав артиллерии". Я перевернул страницу - опять надпись чернилами: "Читай вслух, не торопясь". А дальше текст - печатные буквы, но все какие-то кривые.
– Это я для красноармейцев печатными буквами написал, - сказал комбатр.
– Возьмите почитайте, но только верните мне.
Я живо упрятал сочинение комбатра к себе в сумку. Поблагодарил и вышел из хаты.