Будь честным всегда
Шрифт:
— Что сказал Чичо?
— Предупреждаю, председателя нельзя ни о чем спрашивать, — засмеялся Орци. — Но так и быть, отвечу тебе: Шандор и Чичо, эти два олуха, вне подозрения, а Бесермени я займусь на следующей переменке.
Больше ничего он не прибавил, а под конец урока спросил у Миши:
— Ты с ним не ссорился?
— Я с ним? — покраснев, пробормотал Миши.
— Да. Между вами была какая-то ссора.
— Нет, — проговорил Миши, с опаской поглядывая на учителя, который мог сделать им замечание за разговоры.
Потом он припомнил, что Орци позавчера заходил
— Когда я получил посылку, он вскрыл ее и съел сапожную мазь, а теперь злится на меня.
— А-а-а, — протянул Орци и улыбнулся, припомнив эту смешную историю, о которой в свое время слышал и он.
В десять часов, на перемене, мальчики из второго «Б» затеяли во дворе игру куча мала. Погода стояла хорошая, ясная, хотя и холодная. Все вышли в зимних пальто. Высыпали во двор и гимназисты из второго «А» и с громкими криками присоединились к играющим. Игра эта заключается в том, что какого-нибудь мальчика валят на землю, на него второго, третьего и кричат: «Куча мала! Куча мала». Потом все, как пчелы, налетают на поверженных, и гора из ребячьих тел растет и растет, пока оказавшийся внизу не начинает вопить, тогда все испуганно бросаются врассыпную.
Миши заметил, что Орци и Гимеши то и дело перешептываются, но подслушивать не пожелал и, увлеченный игрой, вскоре очутился в общей свалке.
Детвора подняла такой шум, что заглушила чириканье большой стаи воробьев, сидевших на голых ветках акации, и возбужденный, раскрасневшийся Миши опомнился только тогда, когда прижимавшие его к земле мальчики разбежались в разные стороны и кто-то закричал:
— Когда ты наконец встанешь, озорник?
И его ударили как следует палкой по спине.
— Кто это так обнаглел? — завопил он и поднял голову.
Угрожающе подняв трость, над ним стоял учитель латинского языка Хертеленди, с колючими усами и взлохмаченной бородой.
Но второго удара не последовало, и вконец перепуганный Миши с трудом поднялся на ноги.
Одноклассники, свидетели этой расправы, посмеялись над пострадавшим.
Посмеялся и он, когда Хетерленди уже скрылся в учительской, а потом вдруг так разошелся, что затеял драку сразу с тремя мальчишками.
Словно какой-то бес в него вселился, он готов был один схватиться со всем классом.
А тут еще Сегеди решил его подзадорить:
— Хочешь схлопотать по морде, дружище? Давай драться!
Но Миши отступил, не приняв вызова, и побежал к колодцу, за которым, к его великому удивлению, Орци беседовал с Бесермени. Это его так напугало, что он со всех ног, словно за ним гнались, понесся опять к кучке ребят, а потом, передумав, повернул в другую сторону.
Весь потный ворвался он в класс. Там в это время Пишта Шимонфи, захлебываясь от восторга, рассказывал, как Нилаш лягнул в живот наставника пятого класса Хертеленди, огревшего его палкой.
Это
— У него такое толстое пузо, — сказал Янош Варга, — надеюсь, ты наподдал ему как следует?
Миши, весело смеясь, смотрел на мальчиков. Тут к нему подсел Имре Барта, слывший в классе Геркулесом.
— Ты молодец, дружище, — похлопывая его по плечу, со смехом сказал Имре.
Такое одобрение порадовало Миши, и у него даже ни с того ни с сего зачесалась пятка, точно он на самом деле лягнул учителя в живот.
— А самый прекрасный номер, — заявил, войдя в класс, Орци, который заметил, конечно, как Имре Барта похлопывал Миши по плечу, — самый прекрасный номер отколол я: подговорил Ярми затеять кучу малу, а на руке у него были золотые часы, так вот эти часы оказались в самом низу, и на них навалилась вся школа. — Он громко захохотал, а вслед за ним рассмеялись окружившие его мальчики.
Миши нахмурился, ему показалось подозрительным, что Орци, заварив кашу, преспокойно беседовал за колодцем с Бесермени. Бесермени, озорник и драчун, никогда не упускал таких развлечений, как куча мала. И Миши уже не сомневался, что Орци организовал эту игру, чтобы привлечь и другие классы, а самому тем временем переговорить потихоньку с Бесермени из второго «А». Миши очень хотелось узнать у Орци все подробности: что спросил один, что ответил другой, — он проникся к председателю огромным уважением.
С нетерпением ждал он, что произойдет на следующей перемене. Интересно, как Орци выманит Андраши из класса? И со стыдом думал, что, точно дите малое, увлекся игрой, вместо того, чтобы следить за действиями председателя. Он решил, что впредь будет благоразумней.
За весь урок Орци не сказал ему ни слова и только раз попросил ластик. Миши с готовностью протянул ему свой прекрасный ластик «Лев», купленный на этой неделе, и не без удовольствия вспомнил, что у него осталось еще много денег, целых полтора форинта, а истратил он всего тридцать крейцеров.
Как только прозвенел звонок, Орци, схватив пальто, выскочил из класса и оделся уже на ходу, несясь по коридору. Миши хотел догнать его, но провозился, собирая тетради, ведь оставлять их на парте было опасно, потом пришлось бы поднимать с пола.
Когда он выбежал во двор, Орци уже и след простыл.
Всю перемену он проискал председателя — вот ведь какая светлая голова, не то что он, Миши, неспособный даже разгадать его планы.
Потом он столкнулся с Гимеши, который тоже вышел во двор, недоумевая, куда запропастились его друзья.
— Где Орци? — тотчас спросил Гимеши.
— Не знаю.
— Разве вы не вместе?
Миши внимательно посмотрел на него. Ему казалось, что Орци дружит с Гимеши больше, чем с ним, и у них есть свои секреты.
— Да вы же шептались о чем-то, — сказал он.
— Нет, — откровенно признался Гимеши. — Просто Орци попросил меня вызвать из класса Бая.
— Из второго «А»?
— Да.
— Бая?
— Да.
— Зачем ему понадобился Бай?