Будь нужным: Семь правил жизни
Шрифт:
Нас познакомили вскоре после лос-анджелесских бунтов. Весной оправдали четырех полицейских, которых судили за избиение годом раньше чернокожего Родни Кинга, и начались волнения. Протесты переросли в неделю повальных грабежей, поджогов, насилия и вандализма, в основном в бедных районах типа того, где жил и работал Дэнни. Магазины, торговые центры, жилые дома, а то и целые кварталы занимались огнем. Дэнни чувствовал: лето, до которого оставался едва ли месяц, будет критическим моментом для подростков – не только в Бойл-Хайтс, но и по всему Лос-Анджелесу. Всем грозит беда, если местные власти не займутся проблемой, если они, образно говоря, не приникнут ухом к земле, когда полмиллиона учеников в возрасте от 5 до 18 лет высыплют из классов на улицы. Дэнни предложил распространить программу игр на весь город – и искал помощи у крупных местных политиков и известных горожан, чтобы они распространили информацию и привели деньги.
Так он вышел на меня – и устроил мне экскурсию в центр Холленбека. Там были тренажерный зал, боксерский ринг и масса другого спортивного оборудования. Раздевалка с душевыми. Тихие помещения, где можно сделать уроки, взрослые наставники, готовые помочь. Был даже компьютерный класс с персональными компьютерами – невероятная штука для 1992 г. Это место напомнило мне тренажерку в Граце: убежище и море новых возможностей. Разве что компьютеров в Граце не было.
Дэнни рассказывал мне, как работал последние 10 лет, а я впитывал все – и задавал вопрос за вопросом о том, что он надеется сделать: чем больше я узнаю про это место и про миссию собеседника, тем лучше смогу помочь.
Особенно интересно мне было, почему нет других программ такого рода. К тому времени я повидал школы без малого всех штатов – и нигде я не услышал ни о чем подобном «Городским играм». Дэнни сказал, что ему всегда было очень сложно добывать деньги – и на уровне штата, и на федеральном. Что, возможно, дело в этом – и, собственно, поэтому о своей программе он говорил со мной, а не с мэром и не с губернатором.
Этот парень горел своим делом. Его замыслы напомнили мне мои собственные дерзкие планы – и в бодибилдинге, и в Голливуде. У нас обоих были мечты, которые посторонним могли показаться безумными. Но если бы вы видели то, что было видно нам, и знали, сколько труда мы готовы вложить в осуществление своей мечты, вы бы поняли: это не просто амбиции.
Услышанного хватило. Я решил подключиться. Стал официальным представителем программы, чтобы помочь Дэнни распространить ее на весь Лос-Анджелес. Мы быстро оформили некоммерческую организацию – Фонд городских игр (City Games Foundation), и остаток лета я провел, убеждая друзей и голливудских магнатов пожертвовать средства на программу. Дэнни тем временем искал корпоративных спонсоров. Мы не успели провести игры на каникулах – город еще восстанавливался после бунтов, – но уже осенью 100 000 лос-анджелесских детей соревновались на нескольких площадках в добром десятке спортивных дисциплин, в конкурсе сочинений, на танцевальном турнире и в творческом конкурсе. Победители еще и получали стипендии! Кроме того, мы провели бесплатную ярмарку профессий и бесплатное тестирование физического состояния для детей и родителей.
Успех был огромным. Мы привлекли широкое внимание – а именно это и нужно, когда пытаешься продать подобную инициативу такому большому городу, как Лос-Анджелес. Игры 1992 г. освещала национальная пресса, и это была удача: мы с Дэнни смогли продвинуть наш проект так же успешно, как я когда-то продвигал бодибилдинг или свои фильмы. Мы смогли рассказать о «Городских играх» со своей точки зрения – и это привлекло общественных активистов из других городов, например из Атланты и Чикаго. Услышав о том, что сделал годом раньше Дэнни, они решили попробовать, сработает ли схема у них.
Да или нет – я сказать не мог. Но по своему опыту спортивного чиновника знал: каждому из этих городов, как и десяткам других, подобная программа необходима, потому что проблемы везде одни и те же: каждое лето сотням тысяч ребят некуда себя деть, и никто за ними не присматривает.
Но я знал и еще кое-что. Эта проблема – не только летняя. Это ежедневная проблема внешкольного времени. Я услышал и узнал о ней в поездках по школам Америки. Одних детей после уроков забирали родители, другие лезли в автобусы, а третьи… Третьи болтались возле школы, валяя дурака, или небольшими стайками разбредались кто куда. Я видел эту картину снова и снова, особенно в средних школах, где нет таких внеклассных спортивных секций, как в старших. Я задумался, есть ли этому объяснение, и стал расспрашивать педагогов и директоров. Мне отвечали, что у 70 % школьников либо нет родителей, либо родители работают и не могут себе позволить няню, так что дети после школы сидят дома одни. А от полицейских я узнал, что время между окончанием занятий в школе и окончанием рабочего дня (приблизительно с 15:00 до 18:00) они называют «полоса риска»: именно тогда подростки чаще всего знакомятся с алкоголем и наркотиками, нарушают закон, в том числе в составе банд, беременеют.
После успеха «Городских игр» осенью 1992 г. и летом следующего года я понял, как помочь Дэнни Эрнандесу развернуть его программу на всю страну. Я надеялся, что мы, получив достаточно одобрения и денег, сможем создать на основе игр круглогодичную программу внеклассных занятий. Надеялся – но не только. У меня сложилось видение такой программы, и я не сомневался: моих знаний и возможностей хватит, чтобы воплотить его в реальность. Для этой миссии как раз нужна была известность, заработанная мной за предшествующие 20 лет. Я мог подключить связи, налаженные в те годы. Обзвонить всех политиков, чиновников и экспертов, с которыми познакомился в поездках по всем 50 штатам. Использовать каждую крупицу информации, собранной на совещаниях и круглых столах, на семинарах и в кабинетах городских администраций – от Анкориджа до Атланты. Как губка, быть которой меня учил Фреди Герстль, я вобрал в себя море ценных сведений – и настал момент выжать их ради американских детей, оказавшихся в опасности.
Я считаю, что ковать железо нужно, пока горячо. Заполучив в союзники харизматичнейшую Бонни Рисс, мы раскрутили машину лоббирования и сбора средств на всю катушку – и рванули по стране. Мы посещали города во всех концах Америки, где только могла бы, по нашим представлениям, пригодиться программа типа этой – и другая, посерьезнее, которую мы планировали запускать. За мои деньги, на моем самолете мы облетали город за городом – и убеждали всех городских и губернаторских чиновников, которые только соглашались с нами встретиться. Мы выслушивали, с какими проблемами они сталкиваются – и часто речь шла о том, как непросто найти средства на программу в их городе или даже школе. Как и в Президентском совете, я впитывал всю информацию, уточняя и дополняя свое понимание более крупных проблем, которые мы пытались решить. Затем, работая с Дэнни и Бонни, с подключенными нами благотворителями, с государственными организациями, мы применяли все узнанное на практике, предлагая этим городам какие-то решения через фонд.
За несколько лет программа заработала в девяти городах в разных концах страны. Одновременно мы начали превращаться в круглогодичную внеклассную программу «Продленка со звездами», – сейчас она каждый день охватывает 100 000 детей из 450 школ в 40 городах. Я горжусь, что и поныне участвую в работе этой программы: она – блестящий пример того, что можно сделать, если закрываешь рот и раскрываешь глаза и уши. Если слушаешь, постигаешь и подступаешь к задаче с подлинным участием. Если ничего не утаиваешь, а все, что есть, пускаешь в ход, чтобы привести в порядок свой участок планеты.
Любопытство. Жажда знания. Открытый ум. Применение знаний с пользой.
Вот она, формула, по которой любой из нас может изменить мир – в личной, профессиональной или политической сфере. Таким же путем вы можете изменить собственные обстоятельства, создать возможности, чтобы ваша мечта росла и крепла. Это необыкновенно важно – я ведь знаю, что вы тоже хотите расти и меняться.
Глава 7. Бей зеркала
У меня есть правило. Хотите, зовите меня Шницелем, хотите – Терми, хотите – Арни, хотите – Шварци, но не вздумайте звать меня селфмейдменом [16] .
16
Селфмейдмен (англ. self-made man) буквально переводится как «человек, который сделал себя сам».