Будь осторожен в своих желаниях
Шрифт:
«Тише… Разбудишь свою соседку…»
«Что-то случилось?»
Случилось. Он сошел с ума, окончательно и бесповоротно.
«Я просто хотел узнать, как ты…»
Глупо. Банально. Зато чистая правда. И с этими откровениями надо срочно заканчивать.
«В порядке…»
«Тогда спокойной ночи… Спи…»
Всего одно короткое прикосновение — и ее глаза начинают смыкаться…
«Спи…»
Завтра она будет думать, что его ночной визит ей всего лишь приснился. Это был просто сон. Странный, бессмысленный сон.
Жаль, что он сам не может поступить
Максим последний раз взглянул на безмятежно спящую Настю. Во сне она улыбалась… Потер переносицу, снова начиная злиться на себя. Порывисто поднялся на ноги и пошел прочь из комнаты.
В коридоре он вынул из-за пазухи туники часы-рацию, которые теперь были подвешены на цепочке у него на шее, нащупал в темноте маленькую кнопку и тихо произнес:
— Все в порядке. Объекты готовы к Перемещению. Можно открывать портал…
Глава 8
НОРВЕГИЯ, пригород Осло
День шестой
Сегодня Насте приснился сон, странный, но приятный. Будто к ней неожиданно пришел Максим, чтобы спросить, как у нее дела и пожелать спокойной ночи. Сон был такой отчетливый, словно все происходило наяву.
Проснувшись, Настя еще какое-то время лежала с закрытыми глазами, перебирая в память каждую мелочь. Потом она сладко потянулась и перевернулась на другой бок. И тут же ощутила, как ее рука легла на чье-то оголенное плечо. Девушка сразу распахнула глаза и одернула руку: под одним одеялом с ней, отвернувшись, лежал мужчина.
«Наумов?» — ошарашено уставилась на него Настя.
Наумов тем временем тоже проснулся и непонимающе глянул на нее через плечо:
— Какого черта?
— Меня мучает тот же вопрос, — понизив голос, отозвалась девушка.
Наумов приподнялся на локте и стал осматриваться. Настя последовала его примеру. Комната, в которой они оба находились, была настолько мала, что в ней едва помещалась кровать и два массивных сундука. Сквозь крошечное окошко под самым потолком пробивался тусклый свет, и единственным, что освещало помещение, был горевший небольшой очаг в углу.
— Что за коморка папы Карло? — хмуро проговорил Наумов, резко садясь на постели. С них тут же сползло общее меховое одеяло, представляя им на обозрения друг другу их обнаженные тела. Настя вскрикнула и потянула покрывало на себя, пытаясь прикрыть грудь. Наумов же, осторожно приподняв край, заглянул под него со своей стороны и ругнулся сквозь зубы.
— Одно ясно — произнес он потом, с кривой улыбкой глядя на девушку, — здесь нам точно не придется изображать брата и сестру. Если, конечно, мы не попали в нездоровое извращенное общество, где инцест — нормальное дело…
— Чем дальше — тем страшнее, — нахмурилась Настя, прикусив губу. — Я уже скучаю по Византии…
— Да уж, это тебе не константинопольский дворец, — Наумов еще раз пробежался глазами по комнатушке. — Где мы
— Норвегия, кажется…
— Это викинги, что ли? — он снова мрачно усмехнулся.
— Не знаю, возможно, — пожала плечами Настя. — Смотря какой век…
— Ладно, — вздохнул Наумов, — пора вставать… Не можем же мы все время просидеть под одеялом. Нет, мне, конечно, приятно делить его с тобой, — улыбка мужчины стала веселее, — но выйти в свет все же придется… Возможно, Макса встретим…
— Да, точно, — оживилась Настя, собираясь уже выпрыгнуть с постели, но тут вспомнила, что абсолютно голая, и снова нырнула под одеяло. — Только надо найти одежду…
— Опытным путем можно предположить, что одежда прячется от нас вон там, — Наумов кивнул в сторону сундуков. — Тем более на них уже, кажется, что-то лежит…
— Да, наверное. Кто будет вставать первым? Давай ты.
— Боишься, что я увижу то, что уже когда-то видел? — ухмыльнулся Наумов. — Или думаешь, что я забыл, какая ты без одежды?
— Я вообще ничего не думаю, — сухо отозвалась Настя. — Так ты встаешь? Я отвернусь…
— Да можешь смотреть, я не такой пуританин, как ты, — снова хмыкнул Наумов и, скинув с себя одеяло, выпрямился в полный рост. — Где мой рогатый шлем?
Настя на это ничего не ответила и демонстративно отвернулась, еще больше укутавшись в меховое покрывало.
— Все, — сообщил он через несколько минут, — я слегка прикрыл бесстыдную наготу, так что можешь направить на меня свои праведные очи…
Настя обернулась и посмотрела на Наумова. На нем были прямые плотные серые штаны в тонкую зеленую полоску, заправленные в кожаные сапоги с меховой оторочкой, сверху — длинная до колен рубаха, подвязанная кожаным поясом. В руках он держал темно-серый плащ, подбитый черным мехом.
— Ты одевайся, а я пойду прогуляюсь, — уже обычным тоном проговорил Наумов. — Проведаю обстановку… Если хочешь, можешь подождать моего возвращения…
Настя неопределенно кивнула, наблюдая, как тот исчезает в узком проеме дверей, и, закутавшись в одеяло, поднялась с кровати. На втором сундуке и вправду лежало несколько вещей: длинная белая рубашка изо льна прямого покроя, затем что-то похожее на платье-сарафан голубого цвета с высоким разрезами, сшитый, похоже, из шерсти, и синяя накидка с мехом. Рядом стояли теплые кожаные сапожки. Настя открыла сундук и извлекла оттуда еще несколько крупных круглых брошей и тонких цепочек, гребень, пару бус и длинные янтарные серьги.
Первым делом Настя расчесала волосы, натянула на себя льняную сорочку и сапоги, после чего попыталась надеть сарафан, но оказалось непонятным, как прикрепить его шлейки к основному полотнищу, ведь на них не было ни одной застежки. Девушка уже начала впадать в отчаяние, когда за дверью раздались голоса. Один из них принадлежал Наумову, а второй — женщине. Настя насторожилась и прислушалась. Где-то хлопнула другая дверь, и голоса стихли. Через минуту вновь послышались шаги, и в комнату заглянул Наумов: