Будда и Моисей
Шрифт:
– И что же для этого нужно сделать?
– Вам нужно просветлиться, – со сдержанной серьёзностью ответил Мосэ, – чтобы плоды просветления помогли вам в вашей борьбе с проявленным злом, с которым мы, несомненно, столкнёмся. Все мы имеем свои слабости, и главная сейчас задача стоит перед нами – это их преодоление. Для того, чтобы получить от нас тайные знания, вам нужно подняться на восемь святых ступеней – "хатикэндзё" или "хассё". Эти ступени восхождения помогут вам последовательно успокоить дхармы, сузят их и в конечном счёте лишат их возможности конституировать какие-либо композиции, иными словами, прекратят "волнение" дхарм. Вы обретёте полное совершенное спокойствие и добьётесь просветления, получите мудрость и совершенное знание ""тиэ" (разум), которое
В это время мы увидели вдалеке ворота ботанического сада, и Мосэ прервал своё обучение. Некоторое время мы шли молча. Затем Мосэ сказал, обращаясь к Хотокэ:
– Вместо Исаму волна могла смыть меня в морскую пучину.
– А ты мог ему помочь? – спросил Хотокэ.
– Не знаю. Я боялся, что и меня волна унесёт в море.
– Возникает проблема, как поступить в данной ситуации? – молвил Хотокэ. – Пожертвовать собой ради спасения ближнего, или пожертвовать ближним ради своего спасения? И поэтому тебя сейчас мучает совесть. Ведь так?
Мосэ кивнул головой.
– Я думаю, – продолжил Хотокэ, – что об этом нужно меньше всего думать. Судьба сама распорядится тобой. Самое главное, это – самому не распоряжаться своей жизнью. А то бывают и такие: захотел уйти из жизни, и ушёл. Этого ни в коем случае нельзя делать. Как говорят, Бог дал жизнь, Бог взял. У каждого из нас есть своё предназначение, о котором мы, может быть, даже не догадываемся.
– Так-то оно так, – согласился с ним Мосэ, – но всё же становится как-то не по себе, когда видишь, что у кого-то рядом с тобой забирают жизнь, а ты остаёшься невредимым.
– Если ты не смог ему ничем помочь, тогда твоя совесть может быть чиста.
– Я мог броситься к нему на помощь, – признался Мосэ, – но я даже плавать не умею.
– Пожертвовать собой ради спасения другого человека – героизм, – заметил Хотокэ, – вот умирать за компанию – глупость.
– Вот именно.
– Если бы ты мог его спасти, а сам погибнуть – это одно дело, – успокаивал его Хотокэ, – обычно так поступают христиане, жертвуя собой ради других. Ведь так поступил их Бог – Иисус Христос, показав им пример. Но просто, рисковать своей жизнью, не будучи уверен в успехе своего предприятия, – это другое дело. Вот иудеи считают большим грехом расставаться с жизнью. Они считают также грехом, когда вместо тебя, кто-то расстаётся с жизнью. Например, пришла твоя очередь предстать перед Создателем, а ты, вместо себя, посылаешь к нему другого. Вот это – грех. Бог сам должен выбрать, кого он хочет забрать, как в твоём случае. Так что тебе не стоит терзаться угрызением совести. Мы с тобой не мусульмане, которые сами стремятся предстать перед Богом и привести к нему с собой ещё массу народа, как делают это террористы-фундаменталисты. Мы с тобой – буддисты, и к своей смерти должны относиться легко, потому что смерть легче пуха. А вот чужую жизнь мы должны ценить.
Услышав эти слова, я с болью в сердце подумал о Натали. Господь даже не дал мне возможности попытаться спасти её жизнь, а я вот отдал бы свою жизнь за её спасение, не раздумывая.
Вскоре мы дошли до ворот ботанического сада, где у входа девушка, похожая на цветок лилии, за стойкой конторки продавала билеты. Хотокэ протиснув свою лысую голову в окошечко конторки, сказал:
– Нам нужно поговорить с Красной Птицей.
Девушка посмотрела не него удивлённо и ответила:
– Извините, но у нас ботанический
Мосэ оттащил от конторки Хотокэ, и сам просунул свою лысую голову:
– Извините моего товарища, – молвил он. – Нам нужен профессор Онмёо-но-ками, который занимается здесь изучением ботаники.
Девушка кивнула головой и по телефону связалось с научно-исследовательской лабораторией, после чего сказала нам, чтобы мы подождали.
Глядя в ожидании через ограду на райский сад, Мосэ заметил, обращаясь к Хотокэ:
– Ты помнишь слова Осио Тюсая, который жил почти двести лет назад, из его «Записок о глубинах чистой души» – «Сэнсин дото ки»? Так вот, он говорит следующее: «Путь – это одна Великая Пустота. Поэтому, постигая науки, мы возвращаемся к Великой Пустоте, там кончаются людские деяния. Тот, кто хочет вернуться к духу Великой Пустоты, должен усердно постигать своё врождённое знание».
Хотокэ кивнул головой.
– Глядя на эти растения и деревья, я думаю, что имено они обладают врождёнными знаниями, потому что только их спокойствие и неподвижность способны проникать в Великую Пустоту. Когда же мы медитируем, то с помощью этой пустоты проникаем в нирвану, но потом нам приходится вставать и заниматься делами, и наши врождённые знания слабеют. У меня создаётся впечатление, что чем больше мы двигаемся, тем больше отдаляемся от нирваны.
Хотокэ ничего не ответил на эти слова.
Вскоре появился служитель ботанического сада и протянул нам чашку воды и, ничего не сказав, поклонился.
– Что это значит? – спросил Мосэ, но Хотокэ дёрнул его за рукав сутаны.
Затем он взял чашку из рук служителя, положил в неё что-то и вернул её человеку. Тот поклонился, и не сказав ни слова скрылся с ней в аллее сада.
– Что это значит? – опять спросил Мосэ у Хотокэ.
– А разве ты не знаешь? – улыбнулся тот и рассказал следующее. – Дайба, прослышав об исключительной мудрости Рюдзю, решил отправиться из одной части страны, где обитал сам, в другую, чтобы повидать провидца. Запылённый и усталый, Дайба достиг, наконец, дома Рюдзю и постучал в ворота. Открыли не сразу. Вышел ученик хозяина и спросил, кто стучится. Дайба ответил, что, узнав о глубокой мудрости великого наставника, он пришёл из дальних мест, терпя по пути лишения, дабы повидать его. Ученик передал всё услышанное наставнику. Тот приказал налить в маленькую плошку воды и вынести путнику. Когда это было сделано, и Дайба увидел плошку, он сразу же понял в чём дело. Вынув из ворота своей одежды иголку, Дайба бросил её на дно плошки и попросил вернуть хозяину. Как только Рюдзю увидел это, он приказал немедленно прибрать в келье и пригласил гостя войти.
– Но почему он это сделал? – удивился я. – Почему Дайба положил в плошку иголку? Ведь хозяин предложил путнику воды оттого, что тот пришёл издалека, устал и не прочь был бы промочить горло. Что здесь странного? Ему нужно было её выпить, а не отсылать обратно с иголкой.
Хотокэ улыбнулся и сказал:
– Плошка с водой путешествует от хозяина к путнику. Таким образом, хозяин хочет сказать, что его мудрость не более чем пригоршня воды в этой маленькой плошке. Но приход гостя, явившегося за десятки тысяч ри, всколыхнули его разум и чувства, и они плещутся теперь, подобно воде в плошке. Путник же опускает в плошку иглу и передаёт хозяину. Согласно признанию хозяина, гость познал его душу. Смысл этого действия состоит в том, что маленькая иголка мудрости хозяина может проникнуть на самое дно океана мысли и чувств гостя.
Я подумал, услышав этот рассказ, что "Восток – дело тонкое", здесь всё не так, как на Западе. Всё делается со скрытым значением и смыслом.
Вскоре служитель вернулся и проводил нас к Учителю. Мы вступили в райский сад, где росли пальмы и цвели разные экзотические деревья, привезённый с юга из тропиков. Озираясь по сторонам, мы рассматривали всякие диковинные растения, и несколько раз останавливались, засматриваясь на чудеса природы. Наконец, служитель привел нас к лаборатории. Не только я, но и монахи испытывали волнение перед встречей с бессмертным.