Буддизм: основы пути
Шрифт:
Хотя я и предложил эти аналогии, все же существует принципиальное различие между буддийским и христианским подходами или отношениями к архетипам в обеих традициях. В буддизме всегда ясно, даже с категоричностью утверждается, что все эти явленные образы, все архетипические формы суть в конечном счете порождения — феномены нашего собственного истинного ума, то есть проекции бессознательного. В буддизме также утверждается, что все они должны быть гармонично интегрированы. А в христианстве соответствующие архетипы рассматриваются как объективно существующие. Но невозможно на деле растворить, в смысле органического его усвоения, архетип как представляющий бессознательные содержания своего собственного ума, или сознательных установок, или самого себя, — если не осознавать отчетливо, что он, при окончательном анализе не есть нечто, существующее объективно, но есть лишь нечто, являющееся проекцией, из наших собственных глубин, из некоего потаенного источника внутри нас самих. Вследствие этого в христианской традиции ограничения существуют, возможно за исключением немногих еретических мистиков, там не допускается полное растворение архетипических фигур, тогда как в буддизме такое возможно благодаря более глубокому метафизическому и духовному осмыслению основы этого процесса. Все архетипы в буддизме могут быть растворены, их можно
Мы затронули лишь несколько архетипических символов, встречающихся в житии Будды. Хотелось бы упомянуть гораздо больше, хотя бы, например, чашу Будды для сбора подаяния. Есть множество легенд о ней, и некоторые из них весьма интересны. Можно сказать без всякого преувеличения, что она занимает в буддийских историях и легендах то же место, что и святая чаша Грааля в христианстве с очень близким к ней смыслом.
Перед тем, как сделать вывод, мне бы хотелось напомнить, если не предостеречь, что те архетипы, которые я называл, не только представляют историко-литературный интерес, но и не чужды нам. Все и каждый из них в отдельности присутствуют в нас, или, можно сказать, мы присутствуем в них. Мы разделяем их, они наше общее достояние — или же мы принадлежим им сообща, мы их общее достояние. И в ходе своей духовной жизни, особенно, когда мы практикуем медитацию, эти архетипы имеют свойство всплывать в сознании самыми различными способами. Иногда они проявляют себя в виде быстро промелькнувшей перед глазами картины во снах, в медитации, или в грезах наяву. Все мы, к примеру, сталкиваемся с тенью. Как я говорил, она отражает темную, неприглядную часть нас самих, которая появляется во снах, в виде, скажем, черного рычащего пса, щелкающего зубами у наших ног, — хочешь отогнать и не можешь; или в виде темного человека и тому подобного. Мы должны встретиться с тенью лицом к лицу, договориться с нею и даже ввести в себя эту свою темную часть, так же, как Будда встретил и преодолел Мару и его орды. И здесь, как и в случае с Марой, подавление проблему не решит. Тень, или содержание, предстающее как тень, должно быть насыщено осознаванием и, тем самым, растворено. Будда не стал сам извергать языки пламени, чтобы отбить пламя, пышущее от орды Мары, но, когда языки огня касались его ауры, они превращались в цветы, — преображались. Таким же образом мы должны взаимодействовать со своей тенью — наблюдать за ней, распознавать ее, принимать, а затем преобразовывать в то, что тантрическая традиция называет охранителем, или защитником. Мы должны вызывать мать-землю, что в понятиях аналитической психологии означает становиться лицом к лицу с анимой, а затем освободить себя от нее, если речь идет о мужчине: он должен поднять в себе свою бессознательную женственность и органически включить ее в свою сознательную установку. Женщине же необходимо выявить свое бессознательное мужское начало и соединиться с ним. И если это произошло, тогда не будут возникать вопросы о проецировании этого бессознательного, не-понимаемого и нереализуемого содержания на представителей противоположного пола, и «проблема секса», как это часто называют, разрешится. Это очень важный аспект духовной жизни.
Затем мы должны поучиться у мудрого старца — иной раз это буквально означает сидеть у ног учителя или хотя бы иметь перед собой некий идеальный образ, которому нужно преданно следовать. Тогда, спустя годы, возможно воплотить в себе черты, представленные в этом образе, — мудрость, знание и т.д.
И затем, наконец, каждому необходимо породить в себе молодого героя, или, другими словами, создать ядро нового «я», нового существа... В традиционном буддийском понимании это означает породить себя как Будду или саму Буддовость внутри себя.
Итак, мы обращаемся лицом к собственной тени, вызываем на поверхность свою аниму или своего анимуса, учимся у мудрого старца и порождаем в себе молодого героя. Тогда архетипические символы из жизнеописания Будды будут нами пережиты и поняты, и мы сможем исследовать их внутри себя, в своей жизни на всех ее уровнях. (Из лекции №43: «Архетипический символизм в биографии Будды», 1967 )
СИМВОЛИКА ПЯТИ БУДД В МУЖСКИХ И ЖЕНСКИХ АСПЕКТАХ
Давайте начнем с самых основ, с представления о Буддовости, т.е. бытии Буддой. Первое, что необходимо понять, и это весьма важно: Будда — это человек. Но Будда — не обыкновенный человек, а человек высшего рода из всех нам известных. Будда — это тот, кто в своем духовном развитии настолько превосходит обычный уклад человеческой жизни, что, в сущности, выходит за пределы человеческого. Будда — это человек, достигший бодхи, или, точнее говоря, — самьяксамбодхи. Бодхи означает «знание», «постижение», «пробуждение»; самьяксамбодхи — «наивысшее знание», «совершенное постижение». Однако бодхи — это куда больше, чем просто знание, даже больше, чем трансцендентальное знание. Вообще говоря, в бодхи, то есть в том, что делает Будду Буддой, выделяется три основных аспекта. Для удобства обозначим их как познавательный, волевой и эмоциональный.
Познавательный аспект бодхи
С этой точки зрения, бодхи — это состояние прозрения, мудрости и осознанности. Но прозрение в чем? В первую очередь, в отношении самого себя. Иными словами, это означает: ясно, вглубь, проницательно всмотреться в самого себя и узреть, как на всех уровнях твоего бытия ты обусловлен и управляем таким умом, который лишь реагирует {44} и отвечает на воздействия (машинально, как автомат, вследствие прошлых психологических обусловленностей, которые, увы, в основном остаются бессознательными). Это означает также видение того, до какой степени над тобою, даже против твоей собственной воли, господствуют отрицательные эмоции (а часто также и безотчетно). Есть, далее, прозрение относительно других. Это означает расширение своего горизонта, видение того, как и другие тоже обусловлены, — так, как обусловлен и ты сам. И, наконец, заходя еще дальше в прозрение, в твое видение начинает включаться вся совокупность феноменов, целостность природы, сама Вселенная
44
Который отличен от творческого ума. См. стр. 65
Прозрение не есть лишь познание всеобщей обусловленности. Это также видение сквозь обусловленность и усмотрение необусловленного. Это узрение вечного в глубинах преходящего, реальности в глубине нереального и даже в конечном счете узрение одного в двух как двух граней одной и той же безусловной, абсолютной реальности.
Волевой аспект бодхи
Бодхи — состояние не только знания, но и ничем не ограниченной свободы, субъективной и объективной освобожденности. Субъективно это свобода ото всех нравственных и духовных осквернений, иными словами, она заключается в свободе от, скажем, «Пяти психических отрав» {45} , от всех отрицательных эмоций, целиком в свободе от функционирования ума, реагирующего в ответ. Объективно же — это есть свобода от последствий осквернения. Иными словами, она заключается в свободе от кармы {46} и повторных рождений — от поворотов колеса жизни {47} . В более положительных терминах можно было бы сказать, что эта свобода, волевой аспект Просветления, заключается в состоянии непрестанного творчества, в первую очередь духовного, а также в непосредственности.
45
Пять психических отрав — страстное желание, ненависть, рассеянность, тщеславие и невежество (иногда добавляют зависть).
46
Более подробно о термине «карма» (пали — камма) см.: Lama Angarika Govinda. The Psychological Attitude of Early Buddhist Philosophy. London: Rider, 1961; Sangharakshita. The Three Jewels. London: Windhorse, 1977. Chs. 10,12; Sangharakshita. Tape lecture no.32: «Karma and Rebirth». London: Dharmachakra, 1970; также Mitrata no. 60: «The Bodhisattva Vow». Glasgow: Windhorse, 1986. P. 51-2.
47
Колесо бытия — важный символ тантрического буддизма. См. стр. 69; также: Alex Kennedy (Dharmachakra Subhuti), The Buddhist Vision. London: Rider, 1985; and Mitrata no. 73: «The Symbolism of the Tibetan Wheel of Life». Glasgow: Windhorse, 1988.
Эмоциональный аспект бодхи
Бодхи есть также состояние положительных или, пожалуй, духовных эмоций, что тоже можно описать объективно и субъективно. Субъективно это заключается в состоянии, то есть переживании высшей радости, блаженства и экстаза. Объективно же, в своем проявлении — это состояние безграничных любви и милосердия ко всем существам.
Таким образом, Будда — это человек, который, достигнув состояния самьяксамбодхи, стал живым воплощением прозрения, свободы, счастья и любви. Я здесь имел в виду любого будду, то есть одного из многих будд, хотя в начале буддийской традиции Будда был только один — Шакьямуни, историческая личность. Известно, что даже во время жизни Будды уже проводилось духовно значимое различение (возможно даже, что это сделал сам Будда) между просветленным как исторической личностью, с одной стороны, и абстрактным началом Просветления — с другой, — между Буддой и Буддовостью. Это различение отразилось в терминологии. Историческая личность, достигшая Просветления, именовалась рупакая, т.е. «тело образа» (рупа — «образ», кая — «тело» или «личность»). Просветление как начало, независимое от личности, его осуществившей, именовалось дхармакая — «тело истины» или «тело реальности». Невзирая на это различение, здесь не следует видеть разницу, ибо «тело образа» и «тело дхармы» суть в некотором смысле тела того самого Будды.
На этом различении не было нужды настаивать во время земной жизни Будды, так как тогда сам Будда и Буддовость Будды, рупакая и дхармакая, были в единстве. Но после пари-нирваны это различение стало более отчетливым. В конце концов, «тело образа» умерло, его не стало. Исторический Будда остался существовать только в виде мощей в ступах {48} , тогда как «тело дхармы » пребывает в вечном настоящем.
48
Существуют две магнитофонные записи лекции по ступе в каталоге Дхармачакра: № 100: «Five Element Symbolism and Stupa»; №104: «The Tantric Symbolism of Stupa», London: Dharmachakra, 1971, 1972; см. также Mitrata no.74, Glasgow: Windhorse, 1989.
Получается так, что ранняя махаяна — а именно она впервые провела разграничение между двумя телами — мыслила вертикально, полагая «тело образа» бывшим «здесь и внизу», в прошлом времени, а «тело дхармы» — вне времени, превосходящим время; получалось, таким образом, вертикальное отношение между просветленной личностью и началом Просветления.
Поздняя махаяна продолжала мыслить в терминах вертикали, но в пределах этого мышления, или этого переживания вертикали, имело место развитие. Между двумя «телами», или «каями», появилось третье. Со временем его стали называть самбхогакая, что буквально означает «тело взаимного блаженства». Этот термин, хотя и имеет весьма глубокий смысл, нам с вами объяснит немного. Поэтому, может, лучше передать его как «идеальный Будда» или даже «архетипический». Этот идеальный Будда не безличный, не абстрактное начало, как дхармакая, а определенная личность, но в то же время не человеческая и не историческая личность. Можно сказать, что это идеальная и даже архетипическая личность, находящаяся ниже абсолютного уровня, но над историей и вне нее.