Буддизм: основы пути
Шрифт:
Но, прежде чем во всеоружии двинуться вперед, нам следует устранить одно серьезное недоразумение. Я сказал, что Будда использовал язык образов, поэзии, мифов и легенд. Некоторые, однако, полагают, что буддизм изъясняется только понятийным языком разума, что это сугубо рациональная система, даже особого рода рационализм. И когда такие люди слышат слово «буддизм», они ожидают чего-то совсем безжизненного и абстрактного — это похоже на сухой стук костей. Для людей Запада такое превратное понимание вполне естественно. Так или иначе, а девяносто, если не все девяносто девять, процентов наших знаний почерпнуто из книг, журналов, лекций, и потому — хоть мы того можем и не осознавать — подход у нас рассудочный, головной. Он обращен к нашему рациональному пониманию, к способности порождать понятия. Таким образом получается очень однобокое представление о буддизме. Зато на Востоке встречаешь совершенно иную картину. Можно даже сказать, что в странах буддийского Востока тяготеют к противоположной крайности. На верующих глубоко воздействуют образы божеств, находящиеся рядом с ними, повсюду, однако людям нелегко сформулировать умом, во что же они, собственно, верят. Когда я первый раз пожил в Гималаях, в Калимпонге, меня поначалу удивляло, что многие из моих тибетских, сиккимских, бутанских добрых знакомых, будучи ревностно практикующими буддистами, о самом Будде и не слыхивали! Если имя его и упоминалось, то как имя малореального персонажа из исторического прошлого. Архетипические образы Падмасамбхавы и «пяти джин» — вот что было реальным для них, а вовсе не исторические факты или личности.
Что же касается буддизма на Западе, то гораздо больше внимания придавалось понятийному, аналитическому, интеллектуальному подходу. Поэтому теперь нам следует уделить большее место подходу другого типа и постараться объединить оба этих подхода — понятийный с непонятийным. Иными словами, нам нужна уравновешенность в духовной жизни, при которой играют свою роль и сознательный ум и бессознательный.
Определим ключевые термины.
17
Введение в теорию Юнга об архетипах коллективного бессознательного см.: Jolande Jacobi. The Psychology of C.G. Jung. London: Routledge&Kegan Paul, 1962; also, Frieda Fordham. An introduction to Jung's Psychology. London: Penguin, 1964.
Что мы подразумеваем под символизмом? Символ в целом определяют как зримый знак чего-то незримого. Но с философской и религиозной точек зрения он есть нечто большее: это нечто, существующее на низшем уровне, находящееся в соответствии с чем-то, существующим на высшем уровне. Приведу расхожий пример. В различных теистических традициях солнце есть символ Бога, потому что в физической Вселенной солнце выполняет те же функции, что и Бог, согласно этим религиозным системам, выполняет в духовной вселенной. Как солнце проливает свет, распространяет тепло, так и Бог проливает свет знания и тепло любви в духовной вселенной. Поэтому говорят, что солнце — это Бог материального мира, а равно и Бог — это солнце духовного мира. Это одно и то же начало, проявляющее себя различным образом, на различных уровнях. Конечно, это и древнее герметическое положение: «как наверху, так и внизу» {18} .
18
В известной цитате из «Изумрудных скрижалей», приписываемой Гермесу Трисмегисту, утверждается «герметическое соответствие» между высшим и низшим уровнями реальности: «Как вверху, так и внизу, как внизу, так и наверху: так осуществляется чудо одной вещи». Более подробно о Гермесе Трисмегисте и его работах см.: E.J. Holmyard. Alchemy, London: Penguin, 1957.
Перейдем к жизнеописанию Будды. Многие современные западные исследователи пытались написать полную подробную биографию Будды {19} . Доступных традиционных первоисточников вполне достаточно. Целый ряд жизнеописаний был написан и в Древней Индии, например «Махавасту» («Великое повествование»). В основе это жизнеописание Будды, хотя содержит и множество иных материалов, особенно джатаки и аваданы {20} . Это пространный труд — три тома в английском переводе, всего 1500 страниц, — но в нем содержится кое-какой очень древний материал и по-настоящему интересные сведения. Есть, далее, две махаянские сутры — «Лалитавистара» и «Абхинишкрамана-сутра». «Лалитавистара» — высокопоэтичное произведение с большим религиозным звучанием и высокой литературной ценностью. Известная поэма Эдвина Арнольда «Свет Азии » главным образом основывается на нем. Эти произведения написаны на санскрите. До нас дошла также «Нидана» на языке пали — введение Буддхагхоши к его собственному комментарию на джатаки. Кроме того, есть творение Ашвагхоши «Буддхачарита» (деяния Будды) — прекрасная эпическая поэма на классическом санскрите. Западные ученые весьма обстоятельно исследовали весь этот богатый материал. Различные эпизоды и случаи классифицируют по двум разрядам. К одному они отнесли то, что сочли историческими фактами, — например то, что Будда родился в такой-то семье, разговаривал на таком-то языке, покинул дом в таком-то возрасте и так далее. В другой разряд вошло то, что было сочтено мифами и легендами. Пока что все верно, но вот дальше большинство исследователей делают следующий шаг и позволяют себе ценностные суждения, утверждая, что лишь исторические факты — или то, что они таковыми сочли — имеют ценность и относятся к делу. Что же до мифов, легенд, всей поэзии повествования, то в ней обычно видят простой вымысел, а потому ее следует отбросить как не имеющую никакой ценности. Это, на мой взгляд, поистине очень большая ошибка, ведь мы можем сказать, что существует два вида истины: то, что называется научной истиной, истиной понятий, рассудочных доводов, и — в дополнение к этому, даже, пожалуй, пребывающее над этим — то, что называется поэтической истиной, истиной воображения, интуиции. Оба вида, по меньшей мере одинаково важны. Последний вид истины проявляется в легендах и мифах, произведениях искусства, символических ритуалах, а также, что весьма важно, во снах. Ко второму виду как раз и относится то, что мы назвали символикой архетипов в жизнеописании Будды. Она не претендует на историческую истинность как информация о фактах, но она — поэтическая, и более того, духовная истина. Жизнеописание Будды, или часть жизнеописания, выраженная архетипическими символами, не относится к внешним событиям его жизни. Однако как раз она дает нам возможность догадаться о чем-то из его внутреннего, духовного опыта и таким образом пролить свет на духовную жизнь для всех нас.
19
См. прим. 10.
20
Джатаки (буквально «принадлежащие или связанные с тем, что произошло») и аваданы (прославленные или героические деяния) — истории, иллюстрирующие работу кармы, показывающие то, каким образом качества Будды и его учеников зависят от их искусных действий в прежних жизнях. Джатаки главным образом посвящены предыдущим жизням Будды, в которых Бодхисаттва практикует Совершенства. Они включают много материала из индийского фольклора — басни, сказки и т.д. В канонических джатаках Будда неизменно предстает мудрым правителем или выдающимся учителем; в неканонических историях он также изображается животным. Аваданы главным образом дают жизнеописание учеников Будды и известных буддийских деятелей. См.: Sangharakshita. The Eternal Legacy, London: Tharpa, 1985, pp. 55-6.
Архетипическая символика представлена в буддийских жизнеописаниях достаточно широко, например в житиях Нагарджуны {21} , Падмасамбхавы {22} , Миларепы {23} . Во все эти так называемые биографии включено множество эпизодов, не основывающихся на исторических фактах, но они важны как архетипические символы, указывающие на внутренний опыт и внутреннюю реализацию. Иногда трудно различить, к историческому или символическому явлению относится то или иное событие. Нередко оказывается, что и в самой буддийской традиции не вполне отличается историческое от символического. Мифы и легенды, похоже, воспринимаются столь же буквально, как исторические факты, — древний человек словно не располагал способностью или даже готовностью к подобного рода различению. Все было истиной, все было фактом своего рода и порядка. В наших стараниях выяснить, что же в жизнеописании Будды относится к фактическому историческому содержанию, а что — к архетипическому и символическому, нет ничего дурного; однако следует поостеречься недооценки мифических и легендарных элементов.
21
Нагарджуна, автор «Драгоценной гирлянды», «процветал» во втором веке н.э. Ему приписывают создание философской базы махаяны, в частности он считается основателем школы мадхьямика. Легенда гласит, что он спустился в глубины океана, чтобы получить учение «Совершенство мудрости» от царя нагов.
22
Падмасамбхава, выдающийся индийский учитель, быстро распространивши!! буддизм в Тибете в VIII веке н.э. История его жизни почти полностью состоит из чудесных событий, не исключая его рождения из цветка лотоса. В высшей степени символическое, но волнующее жизнеописание можно найти в книге Еше Цогьяла The Life and Liberation of Padmasambhava, Emeryville, USA: Dharma Publishing, 1978.
23
Миларепа был тибетским буддийским учителем одиннадцатого столетия н.э. От него
Теперь я предлагаю рассмотреть несколько примеров архетипической символики в житии Будды, опираясь на некоторые из вышеупомянутых текстов. Приведу их не в хронологическом порядке, так как за лишь частным исключением это не имеет особого значения. Начну со сравнительно простого примера, известного в буддийской традиции как «двойное чудо», или ямака-пратихарья (на пали — ямака-патихария). Согласно текстам, это чудо Будда явил в городе Шравасти, а позже являл его еще несколько раз. В «Махавасту» описывается свершение его в городе Капилавасту.
Текст гласит следующее:
«Тогда Бхагаван, воспарив в воздухе на высоте пальмы, явил многие и разные чудеса двойного образа. Нижняя часть его тела была в огне, а из верхней изливались пятьсот струй холодной воды. Когда же пламя охватило верхнюю часть его тела, пятьсот потоков холодной воды изливались из его нижней части. Затем своей чудесной силой Бхагаван преобразил себя в быка с трепещущим горбом. Бык исчез на востоке и появился на западе. Он исчез на севере и появился на юге. Он исчез на юге и появился на севере. Так следует описать это великое чудо в подробностях. Несколько тысяч коти {24} существ наблюдали это великое чудо и исполнились восторгом, радостью и довольством и тысячекратно выражали восхищение, свидетельствуя о чуде» {25} .
24
Коти «очень большое число, примерно сто тысяч»; см: Pali English Dictionary. Ed. T.W. Rhys Davids & William Stede. London: Pali Text Society, 1979.
25
Mahavastu, trans. J.J. Jones. London: Luzac & Co. Ltd, 1952. Vol. HI, section 115.
Я здесь не стану говорить о превращении Будды в быка, ибо бык — это всеобщий символ в мифах и сказаниях и он заслуживает отдельного исследования. Сконцентрируемся сейчас на «двойном чуде». Сначала Будда стоял в воздухе; в некоторых версиях он прохаживается взад и вперед, словно прогуливаясь в воздухе. Это означает изменение плоскости, плана рассмотрения, а потому очень значимо. Из этого следует, что вышеописанное не происходило в земном или историческом плане. «Двойное чудо» не представляет собою чуда в обычном смысле, ничего магического или сверхнормального не происходило здесь, на этой земле, но на более высоком, метафизическом плане существования свершалось нечто духовное и символическое. К примеру, если в произведениях буддийского искусства в какой-то особой сцене изображен цветок лотоса, то это всегда значимо. Если изображение Будды или любое другое помещается на цветке лотоса, это знаменует, что сцена происходит на сверхчеловеческом, трансцендентальном уровне, где лотос символизирует разрыв связи с миром. Так вот, поскольку в скульптурах «двойного чуда» невозможно изобразить Будду высоко в воздухе, — его фигура вышла бы за пределы всего рельефа, то его изображают восседающим на цветке лотоса.
Стоя в воздухе, в этом, так сказать, метафизическом измерении, Будда испускает одновременно огонь и воду: огонь — из верхней половины тела, воду — из нижней, потом наоборот. Если принять это буквально, как исторический факт, то, в лучшем случае, это будет фокусом напоказ, и только. Но Будда, конечно же, не снисходил до демонстрации фокусов. На том высоком плане бытия, где он находится, огонь и вода суть всеобщие символы. Они встречаются везде в мире, у всех народов, во всех культурах и религиях. Огонь всегда символизирует «дух» или «духовное», а вода — «вещество», «материальное». Огонь, далее, выражает небесное, положительное, мужское начало; вода — земное, отрицательное, женское начало. Огонь соответствует интеллекту, вода — эмоциям. Огонь представляет сознание, вода — бессознательное. Иными словами, огонь и вода в своей оппозиции представляют все космические взаимно противоположные начала. Они выражают то, что в китайской традиции подразумевается под «инь» и «ян». А то, что Будда одновременно извергает огонь и воду, являет сопряжение этих великих пар противоположностей. Это сопряжение их на всех уровнях, и особенно на высочайшем, есть синоним Просветления. Тантры {26} называют это юганаддха, двуединством {27} . Это — союз, гармония, слияние противоположностей, с которым мы здесь встречаемся, находит любопытную параллель в западной алхимической традиции, исследовавшейся в числе прочих Юнгом. Союз огня и воды определяется в ней как главный секрет алхимии — и, конечно, не в смысле получения золота, а в смысле духовной трансмутации. Иногда в алхимии этот союз огня и воды описывается как брак Красного короля и Белой королевы. Здесь же этот эпизод «двойного чуда» сообщает нам, что Просветление не одностороннее, не частичное переживание, но союз, сопряжение противоположностей на высочайшем уровне.
26
Тантры — священные тексты, относящиеся к ваджраяне, третьей из трех ян в развитии буддизма в Индии (восьмой раздел в «Обзоре буддизма» дает краткий обзор этих трех фаз). В конечном итоге ваджраяна распространилась в Тибете и процветала там. В целом, тантры были последними буддийскими поучениями, которые были записаны; вероятно, даже сейчас многие из них передаются устно, а не письменно. Это наиболее эзотерические буддийские тексты и касаются они больше духовной практики, чем философских принципов.
См.: Sangharakshita. The Eternal Legacy. Ch. 16; Sangharakshita. A Survey of Buddhism (6th edition). London: Tharpa, 1987,pp. 406-426; Lama Angarika Govinda. The Foundations of Tibetan Mysticism. London: Century, 1987; и Mitrata nos. 73-78: серия «Tantric Path». Glasgo: Windhorse, 1988-90.
27
В тантрическом буддизме термин «юганаддха» (санскр. yug - yoke) означает единство противоположностей в переживании Просветления. Он означает единство блаженства и очень ясного интуитивного проникновения, или нераздельность мудрости (праджня) и сострадания (каруна) как дополняющих аспектов просветленного ума.
Обратимся к другому эпизоду. Согласно традиции тхеравада, учение, называемое абхидхарма, Будда проповедовал своей тогда уже покойной матери на «небе тридцати трех богов» (одном из миров, в котором переродилась мать Будды, скончавшись через семь дней после его рождения). На землю он возвращался, спускаясь по великолепной лестнице в сопровождении многих богов, божеств и ангелов.
В буддийских текстах эта лестница описывается как можно более блистательной и величественной, сделанной из золота, серебра и хрусталя {28} . Стоит вообразить себе этот величественный спуск, простирающийся от «небес тридцати трех богов» до самой земли. Лестница между небом и землей — это еще один всеобщий символ. Иногда она сплетена из золотой и серебряной струн. В Библии, например, говорится о лестнице Иакова, и значение у нее то же {29} . Далее, на более простонародном уровне, в Индии существует фокус с веревкой: факир или йогин забрасывает в воздух веревку, она застывает, как столб, в небе, он забирается по ней вверх со своим учеником. Там он разрезает своего ученика на куски, куски падают вниз, а ученик встает цел и невредим. Представление о пути, связывающем землю с небесами, особенно выражено в шаманизме {30} , по всему Северу. Лестница есть то, что соединяет противоположности, связывает и стягивает воедино небеса с землею. Архетипическая значимость этого эпизода усилена в буддийских текстах красочными цветными описаниями лестницы: она сделана из золота, серебра и хрусталя, вся в разноцветных огнях, с множеством ярких балдахинов и зонтов; падают цветы, играет музыка... Все это оказывает сильное воздействие не столько на сознательный ум, сколько на глубинно бессознательное.
28
То, как Будда излагал учение абхидхармы, встречается в The Expositor в палийском каноне; см.: Sangharakshita. The Eternal Legacy. P.71. Нисхождение на землю по магической лестнице у Rev. P.Bigandet,s The Life or Legend of Gaudama, the Buddha of the Burmese. Delhi, 1971, Vol.l,p.225.
29
См.: Бытие, гл. 28.
30
Шаманизм — примитивная религия народностей Урала и Алтая в Сибири; считается, что добро и зло в жизнь приносят духи, влиять на которых может только колдун или знахарь.