Буденный: Красный Мюрат

Соколов Борис Вадимович

Ясное дело, статью писал не сам Семен Михайлович, у которого для подобной ерунды не было ни времени, ни литературных способностей, а его референты. Может быть, они специально хотели поиздеваться над свежеиспеченным маршалом, потому что у нормального читателя пассажи, подобные процитированным, могли вызвать только улыбку. А может быть, дело здесь просто в стиле 30-х годов, когда подобные штампы теми, кто их творил, воспринимались вполне серьезно.

Постепенно рос Буденный и в военной иерархии, но тут его обязанности в основном были бюрократического свойства. В 1934 году после упразднения Реввоенсовета и преобразования Народного комиссариата по военным и морским делам в Народный комиссариат

обороны Буденный, оставаясь инспектором кавалерии, стал членом Военного совета при наркоме Ворошилове и председателем высшей аттестационной комиссии командного состава.

О том, как воспринимали Буденного в войсках, хорошее представление дают мемуары Г. К. Жукова. В 1935 году Буденный лично прибыл вручать орден Ленина 4-й кавалерийской дивизии, которой командовал Георгий Константинович. Семен Михайлович обратился к бойцам с дежурной речью: «Будьте достойны тех, кто в годы Гражданской войны прославил вашу дивизию. У нас есть еще немало врагов, и нам следует быть начеку. Орден Ленина – это награда за все ваши труды, но она и зовет вас, товарищи, к новым делам во имя интересов нашей трудовой республики…» В мемуарах Жуков не пожалел иронии: «С. М. Буденный умел разговаривать с бойцами и командирами. Конечно, занятий, учений или штабных игр с личным составом он сам не проводил. Но ему это в вину никто не ставил. Хотя, конечно, это было большим минусом в его деятельности. Видимо, считали, что Семен Михайлович теперь больше политическая фигура, чем военная».

Глава восьмая

ПРЕДВОЕННЫЕ ГОДЫ

20 ноября 1935 года Буденный стал одним из первых пяти маршалов Советского Союза вместе с Ворошиловым, Тухачевским, Егоровым и Блюхером. В статье о первых маршалах виднейший советский публицист Михаил Кольцов так отозвался о Буденном: «Чудесный самородок, народный герой, поднявшийся из крестьянских низов, овеянный легендой Семен Михайлович Буденный – разве его врожденное умение руководить огромными конными массами не вписало его имя навсегда в историю?»

На февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года Буденный был членом комиссии, санкционировавшей исключение из партии и арест Н. И. Бухарина и А. И. Рыкова. Кстати, Якир, бывший членом этой же комиссии, голосовал не только за арест, но и за расстрел бывших вождей оппозиции. При обсуждении вопроса о Бухарине и Рыкове Буденный выступил «за исключение, предание суду и расстрел», а в мае 1937 года при опросе об исключении из партии M. Н. Тухачевского и Я. Э. Рудзутака написал: «Безусловно – за. Нужно этих мерзавцев казнить».

Как известно, прологом к делу Тухачевского послужила ссора во время банкета после парада 1 мая 1936 года. Тогда после изрядной дозы горячительных напитков Ворошилов, Буденный и Тухачевский заспорили о делах давних: кто же был виновником поражения под Варшавой, а затем очень скоро перешли на современность. Тухачевский обвинил бывших руководителей Конармии, что они на ответственные посты расставляют лично преданных им командиров-конармейцев, создают собственную группировку в Красной армии. Ворошилов раздраженно бросил: «А вокруг вас разве не группируются?»

О том, что было на банкете, а потом на Политбюро, Ворошилов рассказал 1 июня 1937 года на расширенном заседании Военного совета, целиком посвященном «контрреволюционному заговору» в РККА: «В прошлом году, в мае месяце, у меня на квартире Тухачевский бросил обвинение мне и Буденному, в присутствии т.т. Сталина, Молотова и многих других, в том, что я якобы группирую вокруг себя небольшую кучку людей, с ними веду, направляю всю политику и т. д. Потом, на второй день, Тухачевский

отказался от всего сказанного… Тов. Сталин тогда же сказал, что надо перестать препираться частным образом, нужно устроить заседание П. Б. (Политбюро) и на этом заседании подробно разобрать, в чем тут дело. И вот на этом заседании мы разбирали все эти вопросы и опять-таки пришли к прежнему результату». Тут подал реплику Сталин: «Он отказался от своих обвинений». – «Да, – повторил Ворошилов, – отказался, хотя группа Якира и Уборевича на заседании вела себя в отношении меня довольно агрессивно. Уборевич еще молчал, а Гамарник и Якир вели себя в отношении меня очень скверно».

В связи с начавшейся чисткой в армии Сталин особенно нуждался в поддержке своих друзей из конармейской группировки. И выдвинул Буденного на один из ключевых постов. В мае 1937 года, когда вовсю шли аресты участников мнимого «военно-фашистского заговора», он предложил назначить Буденного командующим войсками Московского военного округа. К тому времени предложения Сталина уже стали приказами, и 6 июня, за несколько дней до суда над Тухачевским, маршал приступил к исполнению новых обязанностей с освобождением от прежней должности начальника инспекции кавалерии. Основная роль Буденного на новом посту, несомненно, сводилась к чистке округа от врагов народа. Начальником штаба МВО при Буденном состоял А. И. Антонов – будущий генерал армии и начальник Генерального штаба. Вероятно, он фактически и решал все оперативные вопросы руководства округом. Семен Михайлович же по большей части проверял на лояльность кадры.

11 июня 1937 года Буденный в составе Специального судебного присутствия осудил на смерть Тухачевского, Якира, Уборевича, Корка и их товарищей. В записке Сталину об этом процессе Семен Михайлович писал: «Тухачевский пытался популяризировать перед присутствующей аудиторией на суде как бы свои деловые соображения в том отношении, что он всё предвидел, пытался доказывать правительству, что создавшееся положение влечет страну к поражению и что его якобы никто не слушал. Но тов. Ульрих, по совету некоторых членов Специального присутствия, оборвал Тухачевского и задал вопрос: как же Тухачевский увязывает эту мотивировку с тем, что он показал на предварительном следствии, а именно, что он был связан с германским генеральным штабом и работал в качестве агента германской разведки еще с 1925 года. Тогда Тухачевский заявил, что его, конечно, могут считать и шпионом, но что он фактически никаких сведений германской разведке не давал…»

Буденный также отметил: «Тухачевский с самого начала процесса суда при чтении обвинительного заключения и при показании всех других подсудимых качал головой, подчеркивая тем самым, что, дескать, и суд, и следствие, и всё, что записано в обвинительном заключении, – всё это не совсем правда, не соответствует действительности. Иными словами, становился в позу непонятого и незаслуженно обиженного человека, хотя внешне производил впечатление человека очень растерянного и испуганного. Видимо, он не ожидал столь быстрого разоблачения организации, изъятия ее и такого быстрого следствия и суда…»

Буденный знал, что Тухачевский собирался добиться смещения его с Ворошиловым с высоких постов, и видел в нем своего врага. Вряд ли Семен Михайлович верил, что Тухачевский – заговорщик и шпион, вся биография Михаила Николаевича заставляла поставить этот тезис под сомнение. Правда, после реабилитации Тухачевского и других Буденный оправдывался: «Люди на следствии и на суде признавались в самых страшных преступлениях! Как я мог не поверить». Но на самом деле Буденный предрешил их участь уже до суда, когда одобрил арест Тухачевского. А на суде, как он однажды признался, просто выполнял волю Сталина.