Будущее Эл
Шрифт:
Леон спорить не хотел.
– Я подумаю, что могу сделать, - уклончиво ответил он командору.
– Список встреч будет у секретаря в восемь часов. Эл, я даю тебе трехдневный отпуск. Ты отстраняешься от дальних полетов. Я согласен с капитаном "Центуриона", я выношу взыскание в виде работы в аварийной группе и экзамен по протоколу, считаю эту меру достаточной в рамках моих полномочий. Остальное решит большой совет. Я благодарю всех за терпение и внимательность. Готовьте ваши мнения и вопросы. Завтра назначаю полное техническое обследование "Дельты - 31", оно займет трое суток, которые
Леон встал и дал понять, что все закончилось.
Эл вышла первой и натолкнулась на встревоженного Алика.
– Ну, как?
– тихо спросил он.
Эл поморщилась, не ответила, пожала плечами. Что-то было не так в этой встрече. У людей заинтересованных возникла бы масса попутных вопросов. Эл окончательно убедилась, что Леон намерено выбрал момент и подобрал такой состав совета. Рассел Курк молчал, только его вопросов Эл по большому счету опасалась.
Донован возник за спиной. Он был не доволен результатом заседания, в той же мере, как им была довольна Эл.
– Все еще только начинается, - глядя ей в глаза, сказал он.
– Всегда что-нибудь бывает в первый раз, - туманно ответила Эл.
Донован не успел ничего добавить, громоздкая фигура Курка отсекла его от девушки. Он возник рядом неожиданно, стремительно для его грузной комплекции. Курк молчал. Молчали и все остальные, кто покидал кабинет. Леон остался внутри.
Эл вдруг подумала, что здесь, на Плутоне, многое было по-старинке. Перед ней сидели люди, а не стереограммы, как это часто было на Земле. Они смотрели ей в глаза, и она не видела в их осуждения. Напротив, некоторые выражали молчаливое сочувствие. Вряд ли они одобряли ее поступок, но и не судили строго. Эл вспомнила взгляд Лилы, такой зовущий, опасливый. Странно. Она определенно сочувствовала. Пожалуй. Все знали о неизбежности того, что им придется высказаться, но не все хотели ее обвинять. Скорее всего, они ничего не решат, и дело дойдет до Совета Космофлота. Ставинский может поспособствовать. Зря Леон припомнил, что ее досрочно утвердили в звании.
– Эл, может, расскажешь?
– подал голос Алик, про которого она забыла.
– Ничего особенного. Спросили, что было. Я рассказала. Ничего не решили. Вот и все. На Землю я не лечу. Сумбур.
– А что рассказала?
– Все.
– Совсем все?
– спросил он.
– Что значит, совсем все? Я устала, Алик.
– Я беспокоюсь. Ситуация такая, что тебя из капитанов, из Космофлота, чего доброго, с Земли попрут. Откровенничать здесь - только себе вредить. Он сыпал очевидные аргументы, чтобы она еще раз подумала о возвращении. Не тут то было.
– Алик, что произошло, пока я спала? Кроме того, что ты осмотрел "Дельту" и поговорил с Курком и Верденом?
– Да ничего, Эл.
– Тогда, что ты так мечешься?
– Ничего я не мечусь, - обиженно сказал Алик.
– А ну, идем, - почти приказным тоном заявила Эл.
– Куда?
– Туда, где мы спокойно поговорим.
Глава 14. Лила
Они ушли из здания порта. Алик не мог понять, почему она ведет его так далеко. Наконец, Эл выбрала самую людную закусочную, взяла первое попавшееся блюдо из автомата
– Хорошо, что в этом мире еще существуют места общественного питания, - сказала она с удовольствием в голосе.
– Теперь поговорим.
– Эл, я не понимаю, чего ты прицепилась ко мне? Что я сказал такого, что вызвало такую подозрительность?
– Что ты такого знаешь, что я должна скрыть? Какую правду?
Самое ужасное заключалось в том, что Алик ничего не знал, но ему была известна выходка Вердена, а в последствии и его собственная.
– Эл, ты себя странно ведешь. Я только хотел узнать, что было на этом заседании. Я волновался за тебя, как друг.
– Ты и сейчас волнуешься, как друг, - передразнила Эл.
– Ладно, партизан, ешь и иди к Ставинскому, что ли. Узнаешь как дела. Уж он непременно выскажется!
– Эл! Ты тащила меня сюда, что бы такое сказать?! А разговор?
– Не кричи. Я тащила тебя сюда потому, что за нами следят. Мы с тобой пришли поесть.
– Эл сунула в рот розовый шарик с начинкой и продолжила.
– Я познакомлюсь с наблюдателем, а ты пойдешь к командору. Только сначала давай это съедим. Вкусно.
Алик не ожидал от Эл такого недоверия. Видимо, лицо у него откровенно выразило то состояние хаоса, который творился сейчас в его душе. Он ничего не понимал. Эл меняла направления действий в лишенном смысла порядке.
– Я не понимаю, - сказал он, проглотив кусочек еды.
– Если ты уже что-то натворил и не хочешь признаваться, пусть будет так. Прощаю. Все равно узнаю рано или поздно. Извини, что почти ничего не объясняю тебе. Я отвыкла, что рядом есть кто-то, с кем можно обсудить свои планы. Я долго была одна и никого не пускала в свои мысли и душу. Мне не верили, я, в свою очередь перестала доверять людям, хотя большинство ничего не делали, чтобы заслужить такое отношение.
Эл погрустнела.
– Ты думаешь о возвращении?
– спросил Алик осторожно.
– Пока я об этом мало думаю. Но вся эта история выведет нас на чистую воду. Вот почему я не хочу больше врать, Алька. Понимаешь? Домой я вас верну, тебя и Димку, если он захочет.
Его детское имя прозвучало из ее уст с нежностью, ему было приятно. После стольких лет и инцидента с пробуждением его терзали сомнения, что общение станет натянутым. Эл воспринимала все с прежней непосредственностью. Ту он поймал себя на мысли, что ловит в ее реакциях что-нибудь, что выдаст ее искусственное происхождение. Она все-таки заговорила о возвращении, у него опять зажглась надежда ее убедить.
– Как? Ты знаешь как?
– Если был путь сюда, значит, найдется путь обратно.
– Нам надо на Землю. Может, сбежим?
– Нет. Сначала надо разобраться.
– Эл, никто кроме тебя правды добиваться не станет. Никто в этом не заинтересован. Мы почти воюем с Галактисом.
– Мы воюем, а Галактис с нами не воюет. И я с Галактисом не воюю. И ты. А что до правды, то тебе она тоже нужна. Или нет? Я ведь так и не знаю, зачем ты здесь. Зачем?
– Я хочу тебе помочь. Я прилетел, чтобы вытащить тебя отсюда. Я хотел, чтобы мы вернулись домой. И еще потому, что я, кажется... Нет, ничего.