Букет белых роз
Шрифт:
Уже без невесты.
Пульс участился и бил во все точки, какие только существовали. Особенно, в блеске расширившихся глаз, от смешанных чувств.
Из руки Ангела выскользнула белая роза, падая куда-то вниз на цветущий луг.
— Ты… — резкий рывок, глоток холодного кислорода, -…предательница.
***
Высокая дверь со скрипом приоткрылась, впустив девушку в обитель тишины.
Церковь была почти пуста. Около алтаря спиной к Юли стоял задумчивый жених. Теперь уже в прошедшем времени.
Застывший
Дрожащая от волнения, Ангел напрягла голосовые связки, но выдала шепотом, который отскочил ото стен и долетел до Эша:
— Я вернулась.
Ей было страшно настолько, будто она заходила в клетку разъяренного тигра.
Но шла. Она знала, каких стоит ждать последствий.
Если Юли не хотела выложить всю правду, то хотя бы часть ее. Приготовилась, перемещаясь вдоль пустых рядов к мужчине.
— Эш.
Хранитель готова была принять любое наказание. Она осознавала, что в Светлом мире только чужая, и тут ей отнюдь не место. Убеждалась в этом.
Ангел повернулся на ее зов, но глаза, в которых когда-то плескалась нежность, отныне стреляли молниями и искрами гнева.
А губы шипели, как у падшего:
— Взять ее.
И теперь в Юли остановилось все. Сердце, дыхание, время.
Несколько ангелов, некогда друзей Юли, выскользнули с разных сторон как из неоткуда и, будто бы их подменили, завели руки девушки за спину и сжали в своих.
Она не сопротивлялась. Нисколько. Она принимала эту участь. Потому что наконец дождалась.
— Немедленно казнить ее! — вскрикнул разгоряченный Эш, словно сам не свой. Бесцеремонно указывал на возлюбленную, которую вмиг возненавидел, пальцем. — Она опорочила себя, связавшись с шинигами!
Юли молчала и даже не давала никакого намека, что собирается ускользнуть.
Но когда перед ее глазами предстал Архангел Михаил, появилось жгучее желание упасть на дно и бесследно раствориться там.
Как учитель наставник, может даже как отец, мужчина, опечаленный Ангелом, осторожно посмотрел в непроницаемые карие глаза напротив.
— Это ведь так, дитя мое?
Он верил всей душой, что это ошибка. Он хотел, чтобы она оказалась невиновной, или хотя бы соврала. Он любил Юлиэль, как дочь, но она, разбив его сердце, только подтвердила обвинения с опущенной головой:
— Михаил… Да, это так…
Но Светлый все еще не терял шанса, пусть в груди уже резало стеклом.
Он наклонился к девушке, беря за плечи. Он желал спасти, желал…
— Я могу простить, — очень тихо предложил Михаил. — Если только попросишь.
Он знал Юли как свои пять пальцев, но на этот раз, казалось, видел перед собой чужую ученицу. Не ту, что целовал перед сном и помогал научиться летать.
Теперь она стояла, отважная и отчаянная, совсем другая.
И
— Я хочу, чтобы вы сделали то, что положено делать с предателями.
Не в силах выдержать взгляд Архангела, она закрыла глаза и, перебарывая боль в глотке, выдавила:
— Отрежьте мои крылья.
После чего голубые глаза Михаила расширились, а дыхание стало прерывистым.
Эш, изменившийся целиком, будто снявший с себя личину, ядовито посмеялся над словами невесты:
— Да, отрежьте. Она предала наши чувства!
Юлиэль окинула его кротким, но убивающим взглядом, буквально затыкающим рот:
— Между нами не было никаких чувств, Эш.
Архангел все еще упрямился, но, зная о всемогуществе Царя Небесного, не смог поступить иначе. Стиснув зубы, мужчина вытащил меч из ножен.
Рукоятка скользила в потной от волнения руки, но все-таки, убивая в себе чувство жалости и любви к Ангелу, Михаил поднял оружие над головой.
Прощай, небо.
Опущенная на колени, Юли испустила едва ли крик. Скрючилась, сжалась, даже внутренне.
Прошептала улыбаясь сквозь реки слез:
— Я счастлива… Спасибо вам, Михаил…
Это были ее последние слова, перед тем как она, мокрая, полная воплей, приняла изгнание и почувствовала, как непривычно легко и больно сзади.
Больше не Хранитель.
Теперь падала. Падала, не жалея ни о чем. Сквозь облака, над землей, под солнцем.
И обязательно разобьется. Другого пути нет.
Но внезапно Юли почувствовала, что кто-то ловит ее на лету и прижимает к груди.
Девушка сразу узнала эти руки. Эти волосы.
Давящий воздух срывал слезы с ресниц, и эти капли шариками стекали по щекам.
Снизу вверх.
***
Кровь, хлеставшая чернотой из лопаток, въедалась пятнами на поверхность операционного стола. Несколько мужчин, замаскированных халатами и масками, рьяно и упорно боролись за жизнь девушки. Когда ее везли в реанимацию, она кричала от боли так, что подняла на уши практически три этажа и тем самым нарушила покой лечащихся.
Буквально вырвать крылья с корнем и разодрать кожу… Придать хранителю отвратительный вид как внутри, так и снаружи…
Это так унизительно.
И теперь… Юли спала под действием наркоза. Но даже в таком состоянии, шинигами Сатклифф, сжимающий ее руку, не отходил от девушки ни на шаг. Как будто это их последняя встреча.
Согласно легендам Небесного Мира, изгнанные ангелы, лишившись крыльев, умирали мучительно, но ровно сутки. Потому что не было помощи. А здесь…
Чувствуя похолодевшие пальцы, Грелль, который задыхался от волнения, в очередной раз принялся отвлекать сосредоточенного на операции мужчину.