Буковый лес
Шрифт:
– В какой-то мере… в общем – да, – смех у Инны мягкий и таинственный, – а можешь дальше?
– Могу. Здесь живёт девочка, ей около пятнадцати лет. Хозяйка намного младше мужа, ухоженная и красивая, работает учительницей, любит вставные ногти и побузить. Вот.
– Потрясающе! – Линде показалось, что Иннескины глаза на доли секунды вспыхнули зловещим синим светом. «Помощник режиссёра», поняв, что выдала себя, тут же приглушила их блеск, – Мне пока не приходилось работать с такой прозорливой «мамкой». Отлично… всё отлично… Ну, что ж, давайте перейдём на кухню и приступим к чтению статута. Ты ведь не забыла, что первые три дня семья живёт по законам старой хозяйки, а свои правила вводит только на четвёртый день?
«Аба натюрлих! Что я ещё там знаю по-немецки? А – ауф иден фаль! Сейчас бы свекровь на неметчине загордилась мной. Конечно, я всё помню! Давайте уже
– Знач так! – Линда от злости, что ей не дали не помыться, ни поесть, решила наидиотничать им на полную катушку в обе камеры. Она громко харкнула на большой и указательный пальцы правой руки и, смачно растерев, перелистнула бордовую обложку. Под самой обложкой лежали семьсот гривен в красивых купюрах. Много это? Мало? Шут его знает! Она сама на расходы оставила «соседке по парте» пятьдесят евро, холодильник, под завязку и даже в морозилку затолкала ляхи поросёнка. Должно хватить. По закону съёмочная группа из шести человек питается сама. Вот и правильно. Пусть питается. Какая хозяйка сможет каждый день готовить на девять человек?! Да и с какой радости?! Им выплачивают командировочные, суточные, подъёмные и так далее. И ещё на всякий случай Линда в последнюю минуту на самом деле сунула Эндрю в карман триста евро. Ну, на всякий случай. Вдруг ему понадобятся. Муж не любит выглядеть нелепо.
На первой странице бордовой книжицы, прямо за выведенными большими буквами словами «СИМЕЙНИЙ СТАТУТ» значилося:
«Чоловик Володимир 49 рокив, мама Клавдия (Клава) 33 рокив, дети – Марина, 14 рокив, школярка».
«И тут девчонка, но правда постарше Алечки, вот и дивненько!»
Чего «тильки» оный статут не содержал! Эдакий «свод законов для свежепереболевших менингококковой инфекцией». Такое не каждая воспалённая фантазия могла нарисовать. Жизнь, расписанная по часам и минутам. Кроме всего прочего, как то: «раз в неделю выпекать хлеб в хлебопечке и „пищевые остатки“ выносить в ведре в компостную яму» и ещё «мама» оказалась «повинна» практически во всём! День мамы, «повинной во всём» начинался очень весело. В 6—00, если верить статуту, «уси члени симии прокидались разом» и бежали в лес для купания в «Святу купель». После какой-то непонятной купели были «физички вправки». Из всего абзаца Линда единственное поняла точно, это что она рано порадовалась добротному и тёплому дому, потому как выяснилось позже, будить её будут в шесть утра и голой купать в лесу в таинственном водоёме под названием «купель». Значит новой «Сашкиной маме» затемно отнести кофе Андрюше в постель вовсе не в лом, она и не такое видала. То есть – семейного скандала у них не будет. Далее, надо срочно выяснить – что собой представляет «купель»? У нас в море круглый год купаются, но это ж знаменитое Средиземное. А таинственная «купель»? Прорубь, что ли? Откуда лёд? Пока и заморозков не было. Ладно, завтра будет видно, куда они меня хотят помакать. Что там ещё… а… вот… – чего надо готовить…, ага – еду собаке и коту… и ребёнку на завтрак… папа на работу, «мама с доцей» в школу, доца три раза в неделю на английский, вечером «додому повертается тато» и поэтому «вечеря повинна бути готовою»… в 21 час они трапезничают, мама «допомогае доньци у виконании домашнього завдання» и до 23–00 все идут спать. Чё и всё?! И так проходит весь день?! В приготовлении котам и псам еды?! Не, ну пардон, существуют же кроме пищевых рефлексов и другие потребности. Тут тебе не книжку не почитать, ни телевизор не посмотреть, компьютера, кажется, вообще в доме нет, дом сам на таком отшибе, что и соседи поди не водятся. А походы в кино? А по городу погулять пешком? Пусть не как у нас по набережной – бесконечно долго и весело, хоть чуть-чуть; а в парк сходить, по достопримечательностям разным, на лавочке под липкой посидеть. Есть же у них тут липы, или каштаны.
Какая изоляция от общества, однако! В Салониках даже когда сидишь дома, всё равно кажется ты в «деле», потому, что постоянно по двору бегают разные дети, играют, визжат, друг с другом ругаются. Соседки чтоб умерить их пыл поливают с открытых балконов холодной водой. Мужики тут же рядом в «кафенио» пьют узо и громко спорят о политике, про оглушительное строительство метро можно вообще промолчать. Одним словом – в Салониках чувствуешь локоть друга в своём подреьберье постоянно.
Оказывается, в мире живут и по-другому. Вся радость новой семьи это до рассвета в темноте сходить в лес, залезть в «купель», накидать в живот с утра «здорового корма», уйти на работу и вернуться к двадцати одному часу, к которому и ужин должен быть готов, потому что «возвертается» таинственный «тату». Нее-ет… мне это не нравится. Мне это вообще не нравится. Особенно жизнь по расписанию и купание голой в лесу.
А это что выделено жирно и подчёркнуто – «Ижу готують лише на специальний фильтрований воде». Что за «специальная фильтрованная вода»? И вот ещё очень важный аспект – оказывается «дружина не дозволяе ани мити чашку писля себе, ани прати шкарпетки. Вона навить мие его автомобиль» Ох ничего себе! Я должна «мие его автомобиль»?! А он в это самое время, пока моют его автомобиль чем занимается?! И вообще – если всё в действительности исполняется точно по статуту, то «чоловик» скорее всего инвалид с потерей трудоспособности процентов на семьдесят никак не меньше. Тогда можно понять, почему ему не «дозволяе ани мити чашку». Батюшки! Тут ещё что-то есть! Тато любить коли его називае жена «Володинька» и «щопятници мама з татом та його друзями видвидують сауну». Да что ж они столько моются?! Даже мы в своём море столько не моемся. И зачем инвалиду в сауну?! Вдруг его там инсульт накроет? Я не хочу ни в какую сауну. У меня от сауны всё кружится перед глазами. Тут ещё фаст-фуды как выяснилось, нельзя есть, но это правильно, я их и так не ем, дальше – в субботу к маме ходит «до майстриня з маникюру». С ума сойти! Неужели у нас с этой «мамой» так ничего общего не обнаружится?! Из того, что делает хозяйка этого дома, ни один пункт не хочу делать я! Ни в сауны ходить, ни голой по лесу бегать. Маникюр… да, счас! Какие-то «тётки-майструни» будут держать меня за пальцы и ковырять под моими коротко остриженными ногтями целый час чтобы что? …Нет, если выбирать «майструню» с пилочками по субботам и купание, всё же я лучше голой на лесной опушке побегаю.
Бредятина какая-то, бредятина натуральная. От я вляпалась! Бедная эта, как её там… Клава! Явно всё это она обязана делать по принуждению, потому что ёйный «чоловик» так желает. Не может нормальной женщине нравится вся эта чушь. Это надо быть таким деспотом, чтоб не только самому по лесу шнырять, но и жену с дочкой ни свет ни заря с кровати поднимать. Ну, не знаю, может она уже привыкла, но мне кажется, я бы так жить не смогла. Только сейчас сразу высказываться «по поводу» некрасиво, меня сейчас снимают две камеры. Естественно, я скажу совсем другое. Естественно, я сейчас возоплю от восторга, имитируя оргазм на голодный желудок от навалившегося счастья!
– Ура-а-а-! – Юля-стажёрка вздрогнула и уронила блюдечко от кофейной чашки, а Сергей выключил камеру, потому что она стала у него дрожать, – Ура-а-а-а! Моя мечта сбылась! – Линда орала как никогда не смогла бы поорать у себя дома да и вообще нигде, – Я всю жизнь мечтала бегать голой по лесу и утром жарить мужу гренки без яиц! Можно я гренки без яиц буду жарить голой? А, можно их пожарить прям счас?
Тут выключилась и вторая камера. Андрей, резко отвернувшись, её вообще чуть не разбил об голову Паши.
– Ладно! Пять минут перерыв! – Командует Таня. Она сама кусает губы, потому что «всё на ней, всё на ней», надо быть серьёзной, тем не менее удержаться не получается, – Всё равно так работать невозможно. Давайте уже приглашать членов семьи из гаража. Кто пойдёт? Сходи, Паша, пора заканчивать на сегодня.
Через минуту, обитая утеплителем, дверь бесшумно отворилась, и на пороге возник не высокий, ладно скроенный мужчина с залысинами по углам лба. За ним маячила тёмная головочка с детскими круглыми губками. «Вот он – „чоловик“ по должности, и вот она – „доца“ по статусу», – догадалась Линда.
– Володенька! – Линда как припадочная подскочила к новому муж, – Цветы мне?! Мне?! Чудо! Чудо! Какая прелесть! И тортик мне?! О! О! Как любезно с вашей стороны! Преклоняюсь, преклоняюсь… Грешна! Обожаю тортики! А это доцецка? – Линда кинулась было на ребёнка, но Маришка уже, тихо взвизгнув, спряталась за дверь, – Я пошутила, Мариночка, выходи! Не бери в голову, это я шучу!
Девочка опасливо выглянула из-за занавески, но увидев, что Линда на самом деле не припадочная, осмелела и вышла вся.