Букварь
Шрифт:
охоте-то его постоянно и изображают на барельефах. Оригиналов я, конечно, не видел.
Но на фотографиях этих камней Эаннатум изображен мужиком, что надо! Крепким,
красивым, с надменным выражением лица. С другой стороны, чего ему из себя
интеллигента строить? Он вчера победил, наконец, этого мудака, царя Умма, и
прикончил его на площади. Устал, как собака. Год в походах. Ни пожрать, ни
выспаться. Даже матч футбольный с бурдюком некогда посмотреть….
одну вещь скажу, — мне кажется, Эаннатум страдал тем же, чем и я. Одна болезнь у нас.
Синдром менеджера.
Подчиненные мудаки, никому ничего доверить нельзя, крутишься, как белка в колесе, а
благодарности никакой. Зарплата большая, а времени, чтобы ее потратить, мало. Даже
за девушками некогда ухаживать. Потому никаких прелюдий, ласк. Поймаешь молодую
коллегу из новичков у стола вечерком, вот и вся любовь. Наверное, и у Эаннатума была
такая же херня. Только вместо практиканток из Экономической Академии он
жительниц покоренных городов загибал. Вот и вся радость. Еще в учебниках истории
написано, что Эаннатум, — помимо того, что был великий государственный деятель, -
распутник и обжора. Ну, уж извините. При таком бешеном ритме жизни как у нас, если
раз в неделю не напьешься, чтоб по-свински, чтоб стереть диски, с ума сойти можно.
Жизнь коротка, пашешь с утра до вечера, времени на долгие посиделки нет. Так что я
эти обвинения в адрес главы Лагаша отвергаю.
— Эаннатум был мужик, что надо! — говорю я. — Вот так-то, засранцы, и не хер тут!
Секретарша удивляется, но виду не подает. Ну, и хер с ней. Вообще, мне даже пришла в
голову мысль написать популярный учебник. Не только для детей, но и для широких
масс. Рассказать об Эаннатуме. О великом менеджере. Сказать:
— Лагаш был ПЕРВЫМ царством человечества, а Эаннатум был его великим
государственным деятелем.
Вы скажете, а как же Македонец, Цезарь, Бонапарт? Херня, отвечу я. Ведь Эаннатум
был первым. Первым деятелем подобного масштаба. Он сам до всего допер, а эти, как
я их называю, — "вышеперечисленные", — уже шли по следам предшественников. Какая
работа была у Цезаря? Херня. Почитал про подвиги Александра, и вперед. У
Бонапарта? Открыл "Записки о Галльской войне" и действуй.
Один Эаннатум шел действительно наобум.
И у него получалось! За двадцать лет царство с семи городов увеличилось до сорока.
Умма, главный конкурент, разрушена. Сто тысяч ее жителей казнены. С мужчин
содрали шкуру. Женщина трахнули, и потом содрали шкуру. Детей кого трахнули, с
кого шкуру содрали. Все материальные ценности перекачали в Лагаш. Вот это был
менеджмент!.. Знаете, я читал эти книги, — ровно три штуки, два года. Буквально в день
по строке. Смаковал. Чертовски интересная штука эта история. И, конечно, Эаннатум
стал моим кумиром. Я даже татуировку его на плече сделал.
А на прошлых выходных вывез весь свой отдел, — шестьдесят человек, — на природу, и
провел спартакиаду. Ну, для укрепления командного духа. Символические учения.
"Лагаш против Умма". Девки из отдела носы воротили, но я виду не подавал.
Посмотрим, как они будут воротиться, когда им двадцать процентов оклада в конце
месяца срежут. А что? За деструктивизм. А кому не нравится, может идти на хер.
Само собой, была у Эаннатума и возлюбленная. Он говорил всем, что это богиня-Луна.
Верховное божество. По вечерам Эаннатум поднимался на вершину огромной башни, -
древние шумеры были мастера на такие, — и предавался любви с Луной. Так он, по
крайней мере, всем говорил. Ясное дело, шумеры восхищались, и все ждали, когда
богиня-Луна снесет им яичко от папы Эаннатума. Задумка, конечно, великолепная.
Боюсь, мне ее повторить не удастся. Это будет единственная деталь биографии
Эаннатума, которую я, в отличие от остальных, — пусть не в полную величину, но все-
таки, — не сумею повторить.
Нет, не то, чтобы у меня не было денег на какую-нибудь богиню. Да и Луну при
желании можно трахнуть. Причина совсем другая.
Где я найду шестьдесят шумеров?
"Юкос"
— Ты сидишь, сидишь, и ни хрена не делаешь, — говорит он, — целыми днями.
Сходи, что ли, на биржу труда.
От обиды у меня на глаза наворачиваются слезы, и я отворачиваюсь к окну. На
подоконнике, рядом с прищепками, прыгает воробей. Вверх и вперед. Когда я
занималась плаванием, тренер говорил нам: никогда не рвитесь вверх, вам нужно
плыть вперед, вперед, понимаете? Нечего прыгать тут. Только вперед. А ты, Ира,
какого черта застыла, и опять с раскрытым ртом? Воробей прыгает еще раз, и
поклевывает хлеб. Это я оставила. С утра. Черный. С семенами подсолнечника. Семена
не жареные, поэтому такой хлеб можно есть всем, всем, всем. Даже людям, больным
сахарным диабетом. Ни я, ни он, ни чем подобным не больны, — уверена, что и воробей
здоров, — но мне нравится покупать здоровые продукты.