Булавин (СИ, ч.1-2)
Шрифт:
Вновь атаманы удивленно поохали, и настал черед доложиться начальнику Промышленного приказа.
– Илья Григорьевич, что у тебя?
Отец посмотрел на своего друга, который в "реальности Богданова" сдал его с потрохами, а потом сгинул в пыточной камере Преображенского приказа. Тот, окинул своим цыганским взглядом атаманов и, как обычно, начал с жалоб на тяжелое положение своей отрасли:
– У меня не все так радужно, как бы мне того хотелось. Имеется чугунолитейный завод, но не хватает сырья, которое приходится везти из России. Есть оружейный завод, но из-за нехватки мастеров, станков и опять же качественного сырья, он работает не в полную силу.
– Остановись Илья Григорьевич, - осадил Зерщикова войсковой атаман.
– Про беды твои мы знаем, и как тебе нелегко приходится, осознаем. Но и ты понимать должен, что мы получили независимость всего три года назад, заводы поставлены относительно недавно, а проблема поставки сырья была ожидаема и она решается. Давай по факту, что у тебя сейчас имеется, и сколько чего произвел, а про все остальное поговорим немного позже.
Зерщиков нахмурился, видимо, рассчитывал толкнуть длинную речь, но возражать отцу не стал и, подобно Акиму Булавину, достав книжку-ежедневник, начал зачитывать:
– Сейчас Войско имеет следующие заводы: чугунолитейный, оружейный, суконный, полотняный, три пороховых и десять селитреных. Общее количество рабочих на них: семь с половиной тысяч человек. За истекший год произведено следующее количество оружия: пять мортир, двадцать пушек, пять тысяч ружей, две тысячи кавалерийский карабинов, полторы тысячи пистолей, две тысячи сабель и пять тысяч ручных бомб. Суконный и полотняный заводы только начали работу и не дали ничего, а пороховщики выдали первые четыреста пудов пороха.
– Неплохо.
– Кондрат взглянул на меня, на Банникова, Лоскута и Игната Некрасова. Нам докладывать об успехах нужды не было, Зерщиков был последним докладчиком, и батя перешел ко второй части нашего схода.
– Теперь давайте, атаманы, подумаем, что от этого Общевойскового Схода мы должны добиться. Кто выскажется и внесет дельное замечание?
Первым, неожиданно для всех, решил сказать свое слово дядька Аким:
– У меня несколько предложений, но главных два. Первое, необходимо учредить Торговый приказ, который бы взял на себя всю торговлю в Войске и за его пределами. Пока мы обходились сбытом соли, рыбы, хабара, поступавшего из действующих армий, и излишков старого оружия, через частных торговцев, но это убыточно и лишает нас около трети навара. Кроме того, мы понесли колоссальные убытки оттого, что не смогли вовремя договориться с дагестанцами, которые всю свою огромную добычу сбывают в Астрахани за четверть цены, и этим приносят прибыль поволжским купцам, а не нам. Совершенно ясно, что в этом году с нового приказа пользы будет не очень много. Однако это задел на годы вперед, и без такого учреждения нам никак не обойтись.
– Кто "за"?
– спросил Кондрат.
С Акимом согласились все, и он продолжил:
– И второе мое предложение к Большому Сходу - это создание фискальной службы, которая бы подчинялась Финансовому приказу и могла контролировать поступление в войсковую казну денежных средств. Среди многих станичных и городских атаманов процветает кумовство, и из-за этого Войско не дополучает налоговый сбор. Кроме того, - Аким помедлил и, пристукнул кулаком по столу, - мне достоверно известно, что часть добытых нашими войсками трофеев продана налево, и казна потеряла на этом столько же, сколько и получила.
– Да ну!?
– Возмутился Маноцкий.
– Не может того быть!
– Это правда.
Акима поддержал Игнат Некрасов, слово которого под сомнение никто не мог поставить.
– И кто
Поинтересовался Кондрат у Некрасова, и глаза его недобро прищурились.
– Почти все полковники и оба командарма. Наказывать казаков без разбора нельзя, в сложившейся ситуации мы сами виноваты. Допустили, что боевые армии действуют сами по себе и по этой причине утеряли контроль за войсками.
– Господин полковник, - отец посмотрел на Лоскута, - а ты куда смотрел?
– Куда надо, туда и смотрел, - огрызнулся старик.
– У меня людей не хватает. В Каспийской армии всего двадцать человек, которые занимаются тем, что шпионов и подсылов ловят, да у Ефремова пятнадцать. Разведчиков при этом считать нельзя, не их это обязанность своих братьев казаков за руку хватать. А так-то, что тут сделаешь? Ну, объявил ты, что отныне девять десятых добычи идет в войсковую казну, а толку с этого? Казаки посмотрели, контроля нет, и давай, как в старые времена, хабар половинить. Значит, надо саму войсковую систему менять, и создавать постоянный контролирующий армию приказ, который за всеми делами в полках проследит, или же придется оставить все как есть. Давно об этом говорим, так давай на ближайшем Большом Сходе это и решим.
– В общем, так, - выслушав Лоскута, войсковой атаман обвел взглядом своих подручных, - считаю, что начальник Тайной Канцелярии прав, и Дону нужен Военный приказ, который станет все регулярные и вспомогательные войска контролировать. Кто "за"?
Снова атаманы и полковники единогласно согласились с Кондратом. Затем проголосовали за то, что новым приказом должен руководить Маноцкий, который должен навести в казацких армиях порядок. А только лишь после этого было проведено голосование за создание фискальной службы, которая была обязана контролировать поступления в казну, но не имела права соваться в боевые полки и соединения.
После трех голосований подряд, на секунду, в кабинете Кондрата повисла тишина, и в нее вклинился вкрадчивый голос Зерщикова:
– Раз пошел разговор о предложениях и замечаниях, то позвольте и мне высказаться.
– Он посмотрел на Кондрата, дождался его согласного кивка, и продолжил свою речь: - Как и у начальника Финансового приказа у меня накопилось немало дельных проектов, но самый важный и неотложный на данный момент только один. Как я уже говорил, главные наши проблемы это нехватка ресурсов и недостаточная техническая оснащенность донских заводов. Для того чтобы эти проблемы снять, мне требуется полная самостоятельность в деле геологической разведки в районе Дербента и Баку. Кроме того, на территории Азербайджана находилось три оружейных завода, а так же многочисленные шелкопрядные мануфактуры, текстильные цеха и мастерские по производству красок. Все это необходимо перетащить на Дон или в Дербент, и потому я хочу попросить у Схода полномочий о назначении меня временным ревизором всех завоеванных на Кавказе территорий сроком на один год.
"Хитер, Илья Григорьевич, - машинально отметил я для себя.
– Наверняка, хочет с этого назначения себе заводик-другой на Дону поставить. Однако, как же он будет совмещать должность начальника Промышленного приказа и перевозку оборудования из Азербайджана на территорию Войска? Непонятно".
Вторя моим мыслям, Кондрат, для которого слова Зерщикова не были неожиданностью, задал резонный вопрос:
– Илья, но ты ведь не сможешь разорваться на две половинки и быть в двух местах одновременно. Зачем тебе становиться ревизором-трофейщиком, если ты будешь большую часть своего времени на Дону находиться?