Бум
Шрифт:
уложив Шарля на телегу, сам взялся управлять повозкой. Не учёл одного:
передо мной была совершенно незнакомая местность и дорога в
неизвестность. Мной владела лишь одна мысль: спасти Шарля. Наугад
направив лошадей, мне удалось выехать к какой-то деревушке, и я не знал,
кого там встречу, друзей или врагов. Впрочем, судьба не отвернулась от нас и
на сей раз. На дороге показалась девушка в сарафане. Увидев нашу повозку,
она растерялась и попыталась
и, показав, что в руках у меня ничего нет, попросил девушку подойти к нам.
Жестами объяснив, что мой друг ранен и нуждается в помощи, я был
поражён, услышав ответ по-французски. Девушка согласилась нам помочь и
доставить в деревню к своим родственникам, которые бежали из Москвы,
спасаясь от войск Наполеона. Далеко уехать им не удалось: все лошади и
повозки были конфискованы для нужд армии. Я поинтересовался тем, кто же
находится в деревне и мне ответили, что только беженцы из Москвы.
Девушку звали Настей. Она села к нам на подводу, объяснив, что шла в лес за
грибами, поскольку с продуктами в деревне начались перебои и, по всей
видимости, придётся возвращаться назад в Москву. Вскоре мы подъехали к
деревне. Я опасался, что нас могут просто расстрелять, но тут я впервые
столкнулся с загадочной русской душой. Вместо того чтобы расправиться со
своими врагами, увидев Шарля, лежащего в забытьи, женщины тотчас
захлопотали вокруг него и он был перенесён со всеми предосторожностями в
одну из изб. Меня же накормили, несмотря на то, что самим жителям
приходилось на всём экономить.
Благодаря заботам этих простых людей через два дня Шарль пришёл в себя и
первым, кого он увидел, была Настя, взявшая на себя роль добровольной
сиделки.
– Поль жив?- сразу же поинтересовался мой товарищ.
– Месье, вам не следует говорить. Отдыхайте, а я позову вашего друга.
Я был рад, что дела у моего товарища пошли на лад. Настя все эти дни не
отходила от его постели, и именно благодаря её заботам Шарль стал так
быстро поправляться.
Первым делом я расспросил его о самочувствии. Настя в это время стояла в
стороне, не желая мешать нашей беседе.
– Поль, я так рад, что ты жив и не ранен. Скажи, как закончилась битва? Кто
одержал победу?
– Победу одержал наш великий император со своим войском, но мне кажется,
что это скорее поражение, нежели победа. Большая часть нашей бригады
осталась там, на этом страшном поле, а вместе с ними едва ли не половина
доблестного войска. Так что думай сам, поражение это или же победа? Наши
войска заняли Москву, и я думаю, что настало время,
сесть в седло, отправиться следом.
– Друг, скажи мне, кто та прекрасная особа неподалёку от нас?
– Узнаю Шарля и вижу, что он совершенно здоров, если стал заглядываться на
хорошеньких девушек. Это твой ангел спаситель.
– Будь любезен, представь меня.
– С превеликим удовольствием! Настя, будьте добры, подойдите к нам, мой
друг, едва очнувшись, мечтает познакомиться с вами.
Смущаясь, Настя приблизилась.
– Знакомьтесь, Шарль, имя этой прекрасной незнакомки Настя. Настя, я думаю
вам не надо представлять моего друга, спасённого вами. Впрочем,
знакомьтесь, это – Шарль, мой боевой товарищ.
Смущаясь, Шарль поцеловал Настину руку и еле слышно произнёс:
– Я мечтал об этой встречи всю свою жизнь.
Вот так состоялось знакомство двух молодых людей. Как я выяснил, Настя
происходила из обедневшего дворянского рода Львовых. Всё, чем они
владели, осталось в Москве. Здесь, в этой деревушке, она находилась со
своими ближайшими родственниками, но её отец подумывал о возвращении в
Москву.
– Разрешите сопроводить вас и ваших родственников в город, - несмело
предложил Шарль.
Смутившись, Настя кивнула.
Тут я понял, что сердце Шарля пало, сражённое красотой русской девушки.
Ещё через два дня, когда мой друг окончательно встал на ноги, мы вместе с
семейством Львовых отправились в Москву.
Остановились в усадьбе, которая принадлежала родителям Насти. Усадьбой
двухэтажный дом назвать было трудно, но это было уютное, хотя и не
большое, имение. Нам с Шарлем выделили одну комнату на двоих. Правда,
теперь я видел его не так уж часто: всё свободное время мой товарищ
проводил с русской красавицей.
Нам пришлось уладить дела в штабе, который разместился неподалёку от
Кремля. Шарлю дали неделю отдыха для окончательной поправки, мне же
по-прежнему приходилось исполнять свои обязанности, и я довольно часто
выезжал в Китай Город, где расположилась моя рота.
Вы можете спросить меня, почему в моём дневнике я так много места уделяю
нашим взаимоотношениям с Шарлем. Я вам могу сказать лишь одно, ничего
лишнего в жизни не бывает, а с Шарлем мне придётся столкнуться ещё не
раз, и если бы не он, не знаю, дошёл бы до тебя, моя далёкая родственница,
этот дневник. Прошу, дочитай всё до самого конца, а потом решишь, как тебе
следует поступить.
Сентябрь приближался к своему завершению: листва совсем пожелтела, всё