Бумажная Деревня
Шрифт:
– Как же он в школе работает, если слабоумный?
– Да очень просто. Каждый делает, что умеет. Когда всё начало взрываться, трясти и сыпаться, - то Чернобыль, то Армения, то Прибалтика отвалилась - все адекватные понимали, что будет только хуже. А слабоумные говорили, что будет демократия. И я работаю только с адекватными. Слабоумных - благодарю покорно, начиталась.
– Вы с ними боретесь?
– Ты что, мальчик? Зачем бороться - со слабоумными? Слабоумные не могут никому угрожать. У них на это ума не хватит.
–
– С чего ты взял?
– Если бы не угрожал - зачем вам новые сотрудники?
– Хорошо мыслишь. Угрожают нам в основном конкуренты. Вот, например, ларьки. Милиция берёт с них деньги за то, чтобы бандиты не стали делать то же самое. А чем мы хуже?
– Ну я-то - не ларёчник.
– А мы с вас деньги брать и не собираемся. У вас, насколько я знаю, их и так нет. Зато есть таланты. А мы, так сказать, их поклонники.
– Так что же всё-таки от нас потребуется.
– Да так,- холодная рука сжала в блин опустевшую пивную банку,- Над одним человеком поработать надо.
– Это как-то связано с телефонными розыгрышами? Или с Японией?
– Пока - только с розыгрышами,- Аглая открыла вторую банку,- А там посмотрим. Ну, или если хочешь, можешь идти и сам с двумя трупами разбираться.
– Нет. Дедушка говорил, что нельзя разбрасываться союзниками.
– Отличный у тебя дедушка. Как-нибудь мы с ним вместе напьёмся... А как тебя звать, мальчик?
– Харуки Мураками.
– Что?
– Нет, ну правда так зовут.
– Покажи какой-нибудь документ.
Харуки показал.
– Да, совпаденьеце... Хотя, был же вполне реальный поэт, по паспорту - Аполлон Коринфский. И не просто был, а учился в одном классе с тогда-ещё-не-дедушкой Лениным... Итак, скажи мне, Харуки-кун - это ты хулиганства записываешь?
– Нет. Хулиганства записывает мой младший брат Рюноске.
– Рюноске... тоже Мураками?
– Да. Сокращённо - Рю.
– Ну надо же, какое литературное семейство. А Юкио Мисимы у вас там случайно не водятся? Может быть, по соседству.
– Не встречал. Поймаю - приведу. Но это может быть потому, что "Юкио Мисима" - это всё-таки псевдоним.
2. Мобы, моги и прочие онигири
– Попали мы в переплёт,- сообщил Харуки.
Тайком от Шкутенбергена и прочих он утащил брата на второй этаж, к витражному окну над главным входом. Новости жгли голову, но делиться с кем попало было опасно.
– Я только одного не понял,- заметил Рю,- если ты Атрейю - то кто я?
– Мы оба Атрейю.
– Зачем?
– Для дополнительной секретности.
– Да, плохо наше дело,- Рю смотрел вниз, на стоянку,- Конец свободному творчеству.
– Ты о чём?
– Больше не пошутишь с кем попало. Кстати, что там с историком
– Всё как обычно. Евграфов предположил, что бухает. А Шкутенберген - что заметили, вызвали в Москву и поставят полпредом на какое-нибудь важное направление - Таджикистан там, или Приднестровье.
– А про нашу с тобой диверсионную деятельность что известно?
– Аглая Павловна обещала, что расскажет.
– Кстати, вот и она.
– Да ну?
Чёрный авто замерло возле гимназии. Совсем не затрапезный и даже по-своему модный, он, однако, выглядел совсем не так, как давнишний опасный джип. Благодаря едва заметным стилистическим хитростям автомобиль стал очень типичным и очень незаметным. Где он бы он не встал, он казался на своём месте, и вместе с тем - совершенно неотличимым от фона. Как будто бы и не было его.
Когда ведьма миновала парадный вход, братья уже ждали её у гардероба.
– Молодцы. Пойдёмте-ка со мной.
– А как же урок?- осмелился спросить Харуки.
– Ну, официально, вы будете на допросе. Вам надо дать показания, верно? А раз надо - значит, пошли.
Она завела новоявленных агентов в биологический кабинет и заперла дверь на два оборота.
– Присаживайтесь, лучше на первую парту,- сказала она,- Будет небольшая вводная лекция. Конспектирование запрещено. Привыкайте запоминать всё и заносить это потом в отчёты.
– Лекция будет о шпионаже?- спросил Харуки.
– Нет. Шпионажем вы заниматься не будете. Вы будете дразнить гусей. Или, точнее, выбешивать людей. А ещё хакерством.
– Но разве нет штатных хакеров?- снова спросил Харуки,- У нас же не битва за Окинаву, чтобы школьников мобилизовать.
– К примеру, штатных пранкеров у нас и правда нет,- согласилась ведьма,- И нанять их будет не просто. Вы же понимаете, что на оперативной работе у нас - только пять процентов сотрудников? Все прочие - сидят в типовой конторе и работают с бумагами. От обычных офисных отличаются тем, что бумаги у них секретные. У нас же тоже ужасная бюрократия и любую операцию утверждать надо.
– А нашу операцию утвердили?- с энтузиазмом спросил Рю.
– Нет. Ваша операция - это моя личная затея.
– Как же вы личные затеи через канцелярию проводите?
– Никак. "Использование служебного положения для личного обогащения", чтобы было яснее. Но если всё выгорит - пойдём к госпоже Фань И. И госпожа И уже решит, с этим дальше делать.
– Она на китайскую разведку работает?
– Она с Долгоморской. Какая разведка, там все удобства во дворе. Пять лет приехала в город электрочайниками на вещевом рынке торговать. А сейчас уже в администрацию прыгнула, с губернатором за руку здоровается - свой человек! Ну да ладно. Давайте я лучше вернусь к лекции. Нас мало, тема мутная, так что смело уточняйте и перебивайте. Скажите, ребята, вы ведь японцы?