Бумбараш
Шрифт:
Бумбараш стукнул по стеклу, и разговор оборвался.
Из хаты выскочила Серафима.
— Дай-ка мне умыться, — не переступая порога, попросил Бумбараш.
Она юркнула в хату и тут же возвратилась с ведром и полотенцем.
— У Варьки был? — Она увидела синяк под глазом, спросила: — Ой, кто тебя так огрел?
— Поливай, — хмуро попросил Бумбараш.
— О-о! — застонала Серафима, — Гаврила тебя! Он! О, боже мой! Что теперь будет!
— Я к вам
Серафима не стояла на месте. Моталась между Бумбарашем и хатой. Послышался лай собак, и она оттолкнула его от крыльца.
— На сеновал иди, я тебе сейчас рядно кину!
— Кто спросит — ушел в Россошанск к родичу!
— Я-то что? — сказала Серафима вслед Бумбарашу. — Лишь бы Иртышка не разболтал.
С этого вечера Бумбараш переселился на сеновал. Осторожно выглядывал на улицу, от нечего делать вырезал узоры на влажной свежесорванной кленовой ветке. А когда поднимал голову, то всякий раз видел в щель крыши над собой спелое-переспелое, налитое соком розовобокое яблоко, освещенное блеклым светом полной луны.
Яблоко влекло к себе, и время от времени Бумбараш высовывал из крышной прорехи руку. Но дотянуться не мог: то чьи-то голоса послышатся, то собаки спугнут лаем…
На следующее утро Бумбараша разбудил шум голосов. Стараясь не шелестеть сеном, он пробрался к щели в стене сеновала и выглянул на улицу.
На холм, что посреди села, бандиты согнали мужиков. Раздели их до пояса, оттеснили в сторону ревущих баб и детей. К мужикам по очереди подходил Гаврила с плеткой, ощупывал затылок, лоб под чубом…
Послышались поблизости опасные шорохи — Бумбараш нырнул в сено, зарылся, притаился.
— Это я, Иртыш, не бойся! — прошептал племянник. Обеими руками он натягивал на колени рубаху, был смущен, стеснялся.
— Ты чего? — спросил Бумбараш, пятерней вычесывая из волос сено.
— Да это так… Мать штаны реквизировала, — ответил Иртыш.
— А зачем?
— Да, говорит, буду бегать, скажу, где ты… — ответил Иртыш, устраиваясь рядышком.
Бумбараш кивнул в сторону холма.
— А чего там Гаврила делает?
— Да Гаврила согнал стариков, мужчин, и шишку какую-то или синяк ищет, — рассказывает Иртыш. — Говорит, найду — убью!..
— Ну и что? — Бумбараш почесал огромный синяк под глазом.
— Пока не нашел, — с улыбкой ответил Иртыш, рассматривая его синяк.
На четвереньках, по-собачьи, Бумбараш подобрался к щели и стал смотреть на улицу.
Гаврила махнул наганом — и бандиты отпустили мужиков. К ним кинулись бабы, обрадованно зашумели.
А бандиты стали заходить во дворы.
— По домам пошли, — прошептал Иртыш. Бумбараш глянул — он замолчал.
В щель видно, как Гаврила, держа наготове наган, подошел к Серафиме и стал ее о чем-то спрашивать. Она божилась, крестилась, звала в свидетели вселенную. Гаврила озадаченно огляделся по сторонам.
Задержал взгляд на сеновале. Потом кивком головы послал туда молодого бандита с обрезом.
Бандит попался не дурак. Своя шкура была ему дорога. С опаской заглянул он на сеновал, но ворошить сено то ли не захотел, то ли побоялся… Да еще голос Гаврилы торопил:
— Ну, что там?
— Нет никого! — пятясь к выходу, ответил бандит. — Что он — дурной, что ли?
— Ну, тогда валяй обратно! — позвал его Гаврила.
Молодой бандит еще не дошел до Гаврилы, а Бумбараш и Иртыш выбрались из сена и прилепились к щелям.
Через село проезжала другая — даже Гавриле незнакомая — банда. С полсотни конников, между ними — лакированное ландо с экстравагантной молодой женщиной. Бандит-денщик услужливо оберегал от загара бледный цвет ее лица, держа над головой своей атаманши зонт; рядом с ними виднелся граммофон с пестро раскрашенной трубой.
Гаврила загляделся на бандитку. Банда уже скрылась из виду, а он все еще стоял на пыльном шляху, с глупой восторженной улыбкой вслушиваясь в затихающий вдали стук копыт и колес.
Бумбараш закуривает. Иртыш дует на его спинку.
— Мамка передавала, что Варька Гаврилина застерегла…
— Чего-чего? — не понял Бумбараш.
— Чтоб не курил, а то дым видно, — сказал Иртыш.
— Э-э, не кури, не дыши, не живи! — пробормотал Бумбараш. — Уйду этой ночью.
— А меня возьмешь?
— Э-э, без штанов нельзя, — улыбнулся Бумбараш.
— Штаны будут, — твердо заявил Иртыш.
Бумбараш поглядел в щель, ничего интересного не увидел, спросил:
— А что это за дамочка была с граммофоном?
— Та она ж атаман банды! Говорят — внучка Степана Разина, не по-нашему говорит… Не то Сонька по имени, не то… забыл!..
— Ладно, — сказал Бумбараш, — попить чего-нибудь тащи.
Натягивая на колени рубашку, Иртыш уползает. А Бумбараш снова натыкается взглядом на то самое яблоко — над крышей сеновала.
— Э-эх! — шепчет он и тянется через щель к яблоку. Не дотянулся, свалился в сено… Усаживается, поглядывает на яблоко и вдруг начинает петь: