Бумбараш
Шрифт:
Опять перед глазами яблоко!
Чуть отодвинув занавеску, Варвара поглядывает на колодец. Ждет. С коромыслом выходит из своего двора Серафима…
Варвара кинулась в глубь хаты. На инкрустированном бюро стояли оцинкованные ведра. Варвара схватила их и выбежала на улицу.
Из своей щели Бумбараш увидел ее. Почему-то она потопталась у своей калитки с пустыми новыми ведрами, но к колодцу не пошла, вернулась домой.
Тогда Бумбараш посмотрел на свою хату. Серафима стояла с коромыслом у плетня. К ней подходил Яшка Курнаков. Серафима заприметила его издали и передумала идти к колодцу.
Не успел Яшка рта открыть, как она ответила сердито и громко — чтоб и соседи услышали:
— Нету нашего! В Россошанск ушел. У него там крестный на базаре жестянщиком!
Разговор долетал до сеновала, и Бумбарашу не понравился ее ответ. Кого-кого, а Яшку могла бы к нему пустить!
— Яшка-а-а! — позвал Бумбараш шепотом.
Яшка не услышал. Он говорил Серафиме громко и тоже сердито:
— Светлую жизнь собираемся строить! Сказочно прекрасную! С дворцами на одну семью! С прудами! С чистой водой!.. А ты, Серафима, отсталый элемент! Грубая! Да ты такая, что в этих сказочных прудах белье станешь полоскать!
— А что? И буду! Иль прикажешь — в нестираном ходить?! — отвечала она подбоченясь.
— Чистое все будет! Одежда из бархата! Из парчи!
— В парче попы ходют, — огрызалась Серафима,
— Попов в светлом будущем не будет — агитировал Яшка.
— А как же служба? Без попа в церкви невозможно!
— И церквей в светлом будущем не будет! Театры вместо них пооткрываем! И будней не будет — сплошные праздники! Всех людей мобилизуем на обучение танцам и пениям. В обязательно-революционном порядке! Не жизня будет, а опера, а также оперетка! — пообещал Яшка.
— А ты, Яшка, с глузду не съехал? — повертела Серафима пальцем у лба.
И ушла от плетня в хату.
Яшка рассердился, плюнул.
— Яшка-а-а, — шепотом звал Бумбараш.
Тот не слышал. Уходил — важный, озабоченный; руки глубоко засунуты в карманы.
После полуночи Бумбараш проснулся. В прорехах крыши синело ночное небо. Бумбараш подтянулся — и вот уже его рука, взмахнув над крышей, сорвала яблоко…
Бумбараш куснул его с долгожданной жадностью — кислятина скривила лицо, Поглядел на яблоко — разочарование в глазах.
Рассердился, отшвырнул надкушенное яблоко.
Оно упало в сено и тут же — взрыв.
Взрыв близкий. Взрыв громкий — на все село.
Бумбараш вскакивает. Прислушивается.
То приближаясь, то удаляясь, защелкали редкие выстрелы.
Он улегся на сено и накрылся драным тряпьем. Пусть стреляют, его это не касается. Он будет спать.
Быстрые шаги. Кто-то вбежал во двор. Бумбараш встревожился.
Шаги приближаются. Кто-то быстро поднимается по лесенке.
К нему!
Он притаился в углу, взял наперевес вилы.
Испуганный негромкий голос:
— Бумбарашка! Бумбарашка! Это — я!
— Варюха!
Бумбараш отшвырнул вилы.
Кинулся к ней. Казалось, сейчас обнимет.
Нет. В самый последний момент остановился.
Она стояла перед ним, из прорехи крыши лился лунный свет, матово застывая на ее почти ребячьем личике, а глаза казались большими-большущими и смотрели на него по-взрослому серьезно,
— Беги, Бумбарашка! Скорей!
Она стояла рядом с ним, и он не мог опомниться. Она торопила.
— Беги! Снова тебя будут искать! Прошу тебя, беги! Яшка революцию сделал — бомбу кинул. Петьку Кандыбенка убил!
— Уйду, — сказал он, но вместо того чтоб собираться, уселся на солому.
Она опустилась рядом. Было тихо, и он услышал, как дробно постукивают у нее зубы. Ему захотелось сказать ей что-нибудь такое, чтоб они перестали стучать. Он взял ее руку.
— Замерзла?
Варюхины босые ступни напряглись, пятки легко отделились от примятого сена.
Бумбараш и Варвара сидели друг против друга, касаясь лбами.
Она улыбнулась.
— Смотри, чтоб тебя больше не убивали! Уходи!
— Ладно! А я вот тебя сейчас бодну!
— Ах ты, барашка-Бумбарашка! — засмеялась она.
Стала серьезной. Поднялась на ноги. Возле лесенки лежал тюк, стянутый веревкой, с ним пришла сюда Варвара.
Она наклонилась и развязала веревку.
— На шинель! Ночи холодные!
— А как он кинется? — спросил Бумбараш, не называя ее мужа по имени. — Попадет тебе от него за это!
— Бери — у него много награблено! — сказала она. — Через кордон не ходи, там банда этой тети, которая внучка.
— Гав! — сказал вдруг Бумбараш, откинулся на спину и увидел над собой ее лицо.
Она засмеялась и села Бумбарашу на грудь.
— Ой, раздавишь! — Он сделал попытку выбраться из-под нее, она удерживала, и они начали бороться, по-детски, упрямо.
Бумбараш пересекал луг. От всего случившегося он плохо соображал и свернутую в узелок шинель нес под мышкой.