Бункер из Дождя
Шрифт:
– Фицрой вернулся, буквально, за минуту, до Джо.
– Пояснил Билл.
– Тогда совпадает. А где русская? Она же не входила вместе с ним в отель! Я считал, что она уже там его ждёт. Все в Ньюарк. Билл сообщи в службу охраны аэропорта. Пусть проверят все билеты на самолёты. Будем через полчаса.
Когда они прибыли в аэропорт, то у местных служителей закона на руках были результаты.
Билл, который хорошо ориентировался в Ньюарке, принёс их.
– Были забронированы два места на Сан-Диего. Паспорта русские. Бронировал некий Возняк.
– А вот и моё водительское удостоверение обнаружилось!
– Обрадовался Томас.
– Одно непонятно, куда он спрятал моё портмоне, когда спёр из моего
– Но они не выкупили билеты и не улетели!
– Билл грустно посмотрел на Томаса.
– Отсюда ходят шаттлы в Кеннеди и Ла-Гардия.
– Самолёт в Москву отлетает только через три часа!
– Проявил свою осведомлённость Томас.
– Предупреди наших, пусть стоят везде и на паспортном контроле, в зоне вылета и на трапе у самолёта. Мы возьмём их с поличным!
– Поличные это что? Что русские вывозят?
– Когда схватим, тогда узнаем. Эндрюс, Нуньес, Вудфорд со мной. Фицроя допросим. Этот русский у меня в печёнках поселился. Он наглый, но не такой дурак чтобы прямым рейсом в Москву сваливать. Проверьте здесь всё: автобусы, такси... стоп! Первым делом выясните, не брали ли в аренду авто на моё имя!
На охрану Фицроя значки ФБР не подействовали. К удивлению Фишера, начальником личной охраны оказался здоровенный негр. До этого Том считал начальником Джексона - плотного, но низенького, с толстыми пальцами и сломанными ушами борца-вольника.
Начальник личной охраны издали напоминал Ирвина Эффея Мэджика Джонсона-младшего - легендарного баскетболиста из "Лос-Анджелес Лейкерс".
– Слушай внимательно!
– Навис над ним наполовину близнец Мэджика Джонсона. Он специально нагнулся, чтобы Фишер видел его лицо, а не подбородок.
– Ты нам не начальник. Хочешь поговорить с Фицроем иди к судье, прокурору, хоть к чёрту лысому и неси бумагу, где...
– тут негр ехидно улыбнулся, - чёрным по белому написано, что ты можешь с ним поговорить. А сейчас он отдыхает. Я тебя уже держал за шиворот, когда ты накинулся на русского. Ты мне обязан. Я спас тебя. Тот бы тебе так навалял - мама не горюй! И правильно бы сделал! Это у них, в России, каждый коп может не утруждать себя доказательствами, правильно оформленными бумагами и пристрелит только за то, что ты думаешь не так, как он! У нас, в Америке, правит закон, а не произвол, хотя и с этим проблем хватает.
Такой встречи, а тем более проповеди, Фишер не ожидал. Он получил такой моральный пинок, что показалось, что его задница тоже ощутила. Но, выходе из дома его обрадовали. На его имя была взята машина до Денвера.
То, что русский, как и подразумевал Фишер, оказался не дурак, показал вылет самолёта в Москву, который задержали на десять минут. Самолёт был забит русскими, но тех, которые были нужны - не было!
Что же такое отдал им Фицрой, что русские предпринимают такие усилия, чтобы это вывезти? Что было в чемоданчике? Зачем они едут в глубь страны, вместо того чтобы спешно улизнуть? Фицрой - химик. Очень успешный. Поэтому Фишера устроили в страховую компанию, чтобы на удалении наблюдать за Фицроем. Поездка в Денвер тоже отвлекающий манёвр. А может они никуда и не уезжали? Остались здесь, как и миллионы других мигрантов! Образованы, язык плохо, но хоть как-то... Может вся эта суета напрасна? Всё обыденно и проще? Советы голодают, вот все и бегут, где сэндвич потолще!
Доставшаяся от предков польская упоротость давала себя знать! Он мог назвать любое место, а назвал Денвер! Может туда и рванул! Женщина, эта Ирина, нужна была для отвода глаз в сторону. Она флиртовала с Фицроем. ФБР тупо, ничего не добившись, следило за этим Шведом в Хартфорде.
Щепка! Всё дело в щепке, которую изъяли из конверта Шведа. Это был пароль, тайный сигнал. Женщину прислали раньше. Она подготовила почву для встречи... как всё сложно
Неужели один русский не сможет пересечь нашу границу в обратном направлении? Да раз плюнуть! Но что назвать в качестве повода? Что за вещь он вытаскивает из столпа демократии? Что самое ценное в Соединённых Штатах Америки? Демократия! Зачем её воровать, если мы её бесплатно, даже приплачивая, дарим? А этот, так называемый Эд, стоит рядом, за углом и ехидно посмеивается! Фишер, несмотря ни на что, решился потревожить руководство на ночь!
Руководство с пониманием отнеслось к сомнениям Фишера и добилось получения соответствующей бумаги несмотря на позднее время. Фишер пришёл не один, а с окружным прокурором.
– Вэлком!
– Пригласил их в кабинет Фицроя Мэджик. Окружной атторней, или прокурор, в открытую таращился на высокого негра. Фишер еле успел перехватить его с просьбой об автографе и объяснить ему, что это не настоящий Мэджик Джонсон.
Фицрой даже не соизволил переодеться к их приходу и сидел в синей шёлковой пижаме с красными драконами. Фишер не успел и рта раскрыть, как Фицрой начал диктовать прокурору.
– Господина Фишера я знаю, как представителя службы безопасности страховой фирмы в которой застрахована моя коллекция картин. А теперь выяснилось, что он агент ФБР! У меня украли копию створки Гентского алтаря! Вместо того, чтобы заниматься поисками створки он следил за мной! На каком основании и кто дал разрешение? Записывайте. Это моё расположение к вам, позволило устроить встречу со мной, а не с моими адвокатами! Тем не менее иск к министерству юстиции будет огромным! Про огромный, возможно международный скандал я не упоминаю! Я буду общаться с вами, а не с ним. Начнём с Ирэн!
– Не стоит!
– Оборвал его Фишер.
– Нас интересует этот Швед, который отдал вам щепку! Что это за щепка?
– Вот эта?
– Гарри Фицрой поднял щепку с письменного прибора.
– Похожа! А что было написано в письме?
– Что эта щепка, возможно от моей похищенной, и до сих пор не найденной створки!
– Но как она оказалась у Советов?
– Заинтересовался прокурор.
– Зачем они эту створку похитили у вас?
– Любой человек, разбирающийся в искусстве, скажет вам, что похитить её мог только обдолбанный наркоман. У ней нет ни исторической, ни финансовой ценности. Только небольшая художественная. Эта копия створки с копии 1945 года написанной ван дер Фекеном.
– А кто написал вашу копию?
– Мой отец! Гарри Фицрой-старший. Понимаете, почему она очень важна для меня7
– Тогда причём эта щепка?
– Эта щепка от доски начала пятнадцатого века! Возможно от оригинала, который, судя по всему, был доставлен из побеждённой Германии! Представляете, какая сенсация? Открытие мирового масштаба! Русские не подозревали, что у них хранится! И теперь это мы никогда не узнаем. Те, в России, у кого эта створка хранится, не понимают какой ценностью обладают. Зная, что мы - американцы, скупаем любые культурные ценности, попросили завести эту щепку в музей у Центрального парка! Музей Гуггенхайма - музей современного искусства. Этот русский ошибся. Ему надо было идти в Метрополитен-музей. Дом 1000 на Пятой авеню. Музей Гуггенхайма тоже на Пятой авеню, но дом 1071. Мистер Фишер, первоначально здесь сыграл положительную роль, когда напал на русского. Только благодаря этому мы узнали о щепке. Но о ней узнала и представительница министерства культуры СССР! Она и уговорила меня не участвовать в этой авантюре. Отношения с Советами налаживаются и становятся очень выгодными. Стоит ли терять десятки миллионов долларов из-за нескольких, пусть древних крашеных досок?