Бунтарка для властелина

Рука дрогнула, когда Ирен постучала в тяжелую дверь из темного дерева. С губ сорвался тихий вздох. Аромат травяного чая, стоящего в чайнике на подносе, показался таким насыщенным, что слегка закружилась голова. А может, сыграл злую шутку страх.

— Войдите, — из-за двери приглушенно донесся мужской голос.

Довольно приятный, если не думать о том, кому принадлежит. Ирен много раз представляла, как выглядит Генрих Рок — гад, захвативший власть темной магией. Они еще не встречались лицо к

лицу, и теперь предстояло это выяснить.

Дверь поддалась легко и плавно. Выпрямив спину, Ирен вошла в кабинет, освещенный лишь свечой на столе. Генрих замер в кресле у окна, скрытый высокой спинкой. Тихий шелест страниц выдал, что у него руках книга.

— Я принесла чай, господин, — пролепетала Ирен.

Приятный холодок кинжала, припрятанного в рукаве, успокоил.

— Поставь там.

Рука с длинными, как у музыканта, пальцами взмахом указала на стол.

Ирен опустила поднос, и ложка слегка звякнула. Из короткой, звена на два, косы выбилась вьющаяся каштановая прядка. Привычный жест, чтобы заправить за ухо, получился чересчур нервным и дерганым.

Генрих тем временем отошел к шкафу, ставя книгу на место. Со спины — обычный высокий мужчина со стройным и наверняка красивым телом. Ирен зло понадеялась, что хоть на лицо он — урод, а прыгнуть к нему в постель всякие дуры мечтают только ради денег и положения.

Пальцы осторожно потянули кинжал. Тоненькое лезвие блеснуло, поймав блик огня. Ирен мягко подошла к Генриху со спины, и дорогой ковер поглотил звук шагов. Дыхание затаилось. Сжимающая кинжал рука решительно взметнулась вверх.

Генрих даже не напрягся. Лишь в последний момент он ловко развернулся, с силой перехватывая запястье, и Ирен оказалась прижата к дверце соседнего шкафа. С губ сорвался испуганный вздох, бешено заколотилось сердце. И только потом взгляд скользнул по лицу Генриха.

Прошло больше десяти лет, но Ирен навсегда запомнила эти черты. Хитроватый разрез голубых глаз, прямой нос и чуть пухлые губы, которые сейчас стали выглядеть очень чувственно. Когда-то гладкое лицо мальчишки теперь покрылось легкой щетиной. А вот короткие черные волосы так и продолжили чуть торчать, как у бродячего щенка, которого малышка Ирен однажды подобрала вместе с лучшим другом. С ним, с Генри. И небольшой шрам возле брови она никогда не забыла бы.

— Генри? — вырвалось еле слышно.

«Имя… а я и не задумывалась никогда», — мелькнуло в голове.

На лице Генри промелькнуло секундное удивление, но оно тут же сменилось злостью. Он выдернул кинжал, который полетел прочь, на пол, а следом пальцы рванули светлый чепчик служанки. Из косы, обрамив лицо, выпало еще несколько непослушных прядей. Генри посмотрел так, будто впервые увидел и мягкий овал лица, и выразительные карие глаза в окаймлении длинных ресниц.

— Ирен Брави? Какой сюрприз, — усмешка получилась хищной, нехорошей. — Пришла по старой дружбе наниматься ко мне в служанки?

— Пусти! — Ирен попыталась высвободиться, но без толку.

Генри припечатал

вторую ладонь рядом с ее головой, отрезая пути к отступлению. Глаза зло прищурились. В этом разъяренном молодом мужчине не осталось ничего от былого озорного мальчика.

— Сама ты в замок не пробралась бы. Значит, восстание подослало? — в голосе появились рокочущие нотки.

Ирен прикрыла глаза, думая только о том, лишь бы Генри не догадался. Не узнал, что теперь она и есть сердце восстания. Дыхание вконец сбилось от страха. Доставшийся вместе с платьем тугой корсет усугубил ситуацию.

Генри придвинулся ближе. Ирен почувствовала жар сильного тела. Повеяло дорогим одеколоном, сушеными травами и — совсем немного — старыми страницами.

— Ну, ладно еще они. Для них кто угодно — разменная монета, — вкрадчиво прошептал Генри, щекоча горячим дыханием. — А вот ты мне всегда казалась умнее. Так почему не подумала, что с тобой сделают, если поймают?

Он мягко взял ее за подбородок. Пришлось приподнять лицо. Генри с легкой улыбкой наклонил голову набок, упиваясь игрой с пойманной жертвой. Большой палец медленно обвел контур ее нижней губы. В глазах, поймавших блик от свечи, блеснул азарт.

Ирен недовольно тряхнула головой, отворачиваясь. Прижатое к шкафу запястье, словно на инстинкте, дернулось в стальной хватке. Бесполезно.

— Мне плевать, — гордо отрезала Ирен. — Хочешь казнить или бросить в подземелья — твое дело.

Отпустив ее руку, Генри кончиками пальцев погладил по щеке. Отведя непокорный локон, он насмешливо прошептал на ухо:

— Малышка, какая же ты наивная. Сколько тебе уже? В прошлом году исполнилось двадцать, да? Вроде бы должна знать, что для красивой девушки можно придумать кое-что, куда интереснее пыток.

От приглушенного бархатистого голоса по коже побежали мурашки, и Ирен затаилась. Вне ее контроля с губ слетел тихий вздох.

Генри, пользуясь этим замешательством, опустил руку на талию. Притянув ближе, он коснулся губ Ирен одновременно наглым и искушающим поцелуем.

В первый момент она опешила. Руки уже взметнулись, чтобы оттолкнуть. А потом Ирен прикрыла глаза, отвечая, пока по венам потекло знакомое магическое тепло.

Концентрироваться было сложно. Генри умело сминал ее губы своими, отчего голова слегка кружилась. А объятья, становящиеся все более властными, отзывались слабостью во всем теле. Ирен почти не играла, поддаваясь Генри. Почти.

Она положила руки к нему на грудь. Светлая магия яркой вспышкой вырвалась из ладоней. Генри оттолкнуло, и на секунду он поморщился от боли.

Ирен кинулась к двери. В спину донеслось сдавленное ругательство. А после темные магические путы захлестнулись, как прочные веревки. Они рывком заставили развернуться к Генри. Пошатнувшись, Ирен чудом не упала.

— Думаешь, от меня так просто уйти? — он начал приближаться мягкой, как у зверя, поступью. — Я — уже не тот мальчишка, с которым ты бегала в лес за ягодами.