Бурная ночь
Шрифт:
– Толли сказал, что я найду вас здесь. – Он склонил голову набок: – Что вас тревожит, детка?
Она ответила неуверенной, кривой улыбкой. Иногда Куин слишком хорошо ее понимал.
– Почему ты вообразил, что меня что-то тревожит?
– Там с полдюжины гостей, собирающихся отбыть, а вы позволили Молли присматривать за всеми ними.
– Разве ей нужна моя помощь?
– Нет, она справилась со всем, как вы ее учили, но на вас не похоже доверять дело другим. Значит… – Он сдвинул свои кустистые брови: – Что вас угнетает?
– Возможно,
Куин недоверчиво фыркнул, выражая недоверие.
– С таким же успехом я мог бы бранить и убеждать свою ногу. Так что случилось нынче утром?
Обхватив себя руками, Порция повернулась и посмотрела на старое, подвергавшееся воздействию всех ветров, но еще крепкое здание гостиницы, так долго бывшее центром ее вселенной.
– Знаешь, Куин, после того, как я вышла замуж за Томаса, я не представляла себе жизни вне этого места, – тихо сказала она. – Мне казалось, что я нашла святилище, приют, где могу чувствовать себя в безопасности.
– Чувствовать себя в безопасности хорошо, особенно такой девочке, которой доставалось мало безопасности.
– Да. – Она глубоко вздохнула, впервые за долгие годы подумав, что может быть и другой путь в жизни. – Пока я чувствовала, что могу управлять своим маленьким владением, ничто другое не имело значения.
– До тех пор пока мистер Фредерик Смит не прибыл в гостиницу?
– Именно так. – Она не сознавала, что на губах ее появилась улыбка. Это была нежная и чуть капризная улыбка, которую всегда вызывали мысли о Фредерике Смите. – Он заставил меня вспомнить, что я еще молодая женщина, когда-то лелеявшая мечты о жизни за пределами Уэссекса и «Герба королевы».
– Слава Господу, – пробормотал Куин и ласково сжал ее плечо. – Вы слишком надолго похоронили себя здесь. Пора вспомнить, что вы – дочь джентльмена и что ваше место в обществе, а не за тяжелой работой, которую может выполнять любая служанка.
Она рассмеялась, потому что его речь была страстной.
– Ты же знаешь, Куин, что я не выполняю тяжелой работы, – укорила его Порция, поворачиваясь и встречая полный надежды взгляд. – К тому же я еще не решила, хочу ли вернуться в общество.
– Не стоит бояться, что они тебя не примут, девочка. По праву рождения ты должна занимать место среди равных.
Лицо Порции стало жестким при воспоминании об испытанном предательстве.
– Разве ты забыл, Куин, с какой легкостью они от меня отвернулись? Только Томас был достаточно ко мне привязан, чтобы спасти меня от полной гибели.
Куин прищелкнул языком:
– Теперь, детка, ты не та невинная девочка, какой была прежде.
Порция в раздумье кивнула:
– Да, это так.
– Ты выросла и стала леди, которая может больше не опасаться других и не считаться
– Забавное замечание, – с безрадостным смехом сказала Порция.
– Ты же знаешь, детка, что это правда.
Ее снова пробрала дрожь, и Порция принялась растирать руки.
– Все, что я знаю в эту минуту, – это то, что я не в себе и волнуюсь. И во всем этом я склонна винить мистера Смита.
Куин оглядел пустой сад и нахмурился:
– А где же мальчик? Я не видел его все утро.
Сердце Порции мучительно сжалось. Черт бы побрал этого лорда Грейстона и его черное сердце! По ее мнению, ему надо было гореть в аду, а не являться в ее гостиницу и причинять новые страдания своему сыну.
– Его отец недавно приехал и выразил желание поговорить с ним, – сказала она, и напряженный и резкий голос выдал недовольство. – Думаю, они уединились в одной из гостиных.
– А! – Куин поскреб щетину на подбородке. – Мне показалось, я узнал его. Он ворвался во двор атакой скоростью, будто сам дьявол гнался за ним по пятам. И казался очень озабоченным.
– Вполне понятно, – ответила Порция, чувствуя, что все ее тело немеет от омерзения. – Он разрушил жизнь Фредерика, а теперь ищет его благосклонности.
Куин издал изумленный звук, напоминающий кашель, и бросил взгляд в сторону конюшни, где великолепный жеребец лорда Грейстона наслаждался утренней порцией овса.
– Так теперь он хочет восстановить с ним отношения? Странно. А я всегда думал, что лорд Грейстон – порядочный малый.
Порцию, в свою очередь, удивило недоумение Куина. Она знала по опыту, что ее грум судит о людях главным образом по их отношению к лошадям.
– Это доказывает только то, – пробормотала она, – что подчас внешность обманчива.
– Господи, девочка, ты слишком молода и красива, чтобы быть такой циничной. Я припоминаю дни… – Голос Куина пресекся при звуке, донесшемся из дома: это походило на грохот ломаемой мебели. – Что за черт?
Порция не стала гадать о причинах, вызвавших эту неприятность. Для нее было важнее положить этому конец.
– Приведи Спенсера, – скомандовала она, подобрала юбки и бросилась к дому.
– Да, возьму свое ружье, – согласился Куин и направился к воротам.
– Нет.
– Только в целях обороны.
– Нет. Никаких ружей, – предупредила она, зная, что Куин способен подстрелить каждого, в ком увидит угрозу. – Боже милостивый, – шептала Порция, продолжая свой путь в дом.
Ее не удивило, что миссис Корнелл стоит посреди комнаты с мрачным лицом, выражение которого свидетельствовало о том, что ее подчиненные не спешат выполнять свои обязанности, несмотря на крики и проклятия, изрыгаемые ею. Несгибаемая кухарка могла бы стоять как скала, даже если бы в гостинице начался пожар.