Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи
Шрифт:
— Ты настоящий, — усмехнулся он, и в его голосе отразилось настоящее тепло.
— Не обольщайтесь, — не унимался Шэнн. — Нереальное здесь может оказаться ещё каким реальным. Видите?
Он продемонстрировал рубец на плече.
Торвальд кивнул.
— Да… Мастера иллюзии, — пробормотал он.
— Мастерицы, — поправил Шэнн. — Этим заведением заправляет компания ведьмочек.
— Ведьмы? Ты видел их? Где? И… кто они? — в голосе Торвальда зазвучали прежние жёсткие нотки.
— Женщины, которые могут творить невозможное. Я думаю, этого достаточно, чтобы заслужить имя ведьм.
Торвальд жадно слушал. Когда рассказ был окончен, офицер потёр лицо руками, смахивая остатки песка.
— По крайней мере, ты знаешь, кто они такие, и знаешь, как ты попал сюда. Я даже этого не помню. Всё, что я помню — это как я лёг спать на острове, а проснулся уже здесь!
Шэнн покосился на Торвальда и понял, что тот говорит правду. Судя по тому, как он пытался прибить Шэнна в лагуне, он действительно может ничего не помнить. Офицер уже тогда находился под контролем ведьм. Он быстро пересказал Торвальду свои похождения на острове, и тот был явно ошарашен рассказом, даже не делая попыток оспорить сведения Шэнна.
— Они просто взяли меня! — понизив голос, хрипло выдохнул он. — Но зачем? И почему мы здесь? Это что, тюрьма?
Шэнн покачал головой.
— Я думаю, что это, — тут он обвёл рукой зелёные стены, подразумевая всё, что находится внутри и снаружи, — какое–то испытание. Эти сны… Незадолго до того, как я увидел тебя, Я думал, что я вовсе не здесь, что всё это мне снится. Но потом Я всё–таки нашёл тебя.
Торвальд понял.
— Так ведь и это может быть встреча во сне. Откуда нам знать?
Офицер помолчал. Потом, заметно смущаясь, спросил:
— И… ты встретил здесь кого–нибудь?
— Да, — Шэнну не хотелось говорить на эту тему.
— Людей из твоего прошлого?
— Да, — снова Шэнн не стал уточнять.
— И я тоже.
Торвальд помрачнел, очевидно, его встречи в тумане были не менее неприятными, чем у Шэнна.
— Значит, мы сами запускаем эти галлюцинации. Но теперь, кажется, мы можем не обращать на них внимания.
— Почему?
— Ну, видишь ли, если эти призраки рождаются из нашей памяти, то ведь вместе мы пережили не так уж много страшного — Трог у разбитой ракеты, или этот пёс в горах. Если мы увидим что–нибудь подобное, мы сразу поймём, что это. С другой стороны, если мы будем держаться вместе, и один из нас увидит что–то, чего не увидит другой, то… одно это развеет призрак.
В этом имелся смысл. Шэнн помог офицеру подняться.
— Я оказался лучшим подопытным животным, чем ты, — с иронией заметил Торвальд. — Они взяли меня с первого захода.
— Но у тебя был диск, — возразил Шэнн. — Может быть, это линза, в которой они фокусируют свою силу, которой заставляют нас превращаться в дрессированных зверей.
— Может быть! — Торвальд вынул из–за пазухи тряпку с костяной монетой. — А диск у меня и до сих пор с собой.
Однако разворачивать его офицер не стал.
— Ну? — он вопросительно посмотрел на зелёную стену. — Куда теперь?
Шэнн пожал плечами. Он уже давным–давно потерял всякую ориентацию. С тех пор, как юноша вошёл в туман, он, наверное, намотал уже немало кругов. Затем он показал на свёрток в руках Торвальда.
— А почему бы не бросить его? — спросил он. — Орёл, значит, идём прямо, — Шэнн ткнул вперёд, — решка, значит, движемся направо кругом.
На губах Торвальда возникла ответная улыбка.
— Правда, чем не проводник? Так и поступим.
Он развернул тряпку и ловким щелчком подбросил диск в воздух, совсем как младшая ведьма, когда щёлкала по дну чаши, выбрасывая из неё иглы.
Монетка подлетела вверх, закружилась, но — тут они оба разинули рты от удивления — не упала обратно на песок. Она просто вертелась, всё быстрее и быстрее, пока не стала похожей на маленький шарик. И этот шарик потерял свой белый цвет, засветившись зеленью. Когда зелёный свет стал слишком ярким для глаз людей, миниатюрное солнце качнулось вправо, и полетело по прямой линии сквозь туман.
Со сдавленным криком Торвальд рванулся следом, Шэнн за ним. Теперь они бежали в туманном туннеле, еле успевая за мчащейся монетой. Они бежали и бежали, выбиваясь из сил, не имея ни малейшего понятия, куда они направляются. Но оба надеялись, что наконец нашли проводника из этого запутанного места обратно в нормальный мир, где они смогут на равных встретиться с теми, кто отправил их сюда.
Побег
— Там что–то впереди! — Торвальд, не сбавляя темпа, бежал за ярким зелёным светлячком. Земляне боялись потерять проводника, отстать от него. Они были уверены, что летящий диск выведет их из тумана, и эта уверенность росла с каждой секундой.
Впереди, за завесой тумана, появилось тёмное неподвижное пятно, и именно к этой неясной тени вёл их диск. Туман раздался в стороны, очертания пятна стали яснее — что–то огромное, чёрное, раза в четыре, а то и пять выше Торвальда. Люди остановились перед препятствием, глядя на диск. Но диск, видимо, отыграл свою роль проводника. Теперь он просто висел в воздухе, всё быстрее вращаясь вокруг своей оси, пока не стало казаться, что он разбрасывает в стороны искры. Но эти искры быстро таяли на фоне монолита из чёрного камня, непохожего ни на одну из горных пород, которые они встречали наверху. Не красный и не светло–коричневый камень, а чёрный, угольно–чёрный. Это был огромный цилиндр, обработанный, отшлифованный, стоящий здесь, как какой–то знак или монумент. Чтобы поставить такой камень, потребовались, наверное, неисчислимые усилия. Зачем и кому — этого земляне не могли себе представить.
— Ну вот, — Торвальд подошёл поближе.
Диск привёл их к этой чёрной колонне с точностью посадочного луча. Но для чего, они до сих пор не понимали. Они–то надеялись найти какой–нибудь выход из туманной завесы, но оказались перед чёрным каменным монолитом. Обойдя его кругом, спутники не нашли ни входа, ни выхода. Их всё так же окружал туман, под ногами по–прежнему поскрипывал песок.
— Ну, и что теперь? — спросил Шэнн. Они вернулись к тому месту, где в облачке изумрудных искр не уставал вращаться диск.